Страница 43 из 52
Пройдясь взглядом по стенам, насчитал два прохода, уходящих куда-то вглубь здания. Также возле двери, через которую я вошёл, оказалась лестница, ведущая вниз. Четыре секьюрити разбросаны по залу, но сами коридоры и спуск никто не охраняет. Надо бы последить, кто туда ходит и как часто, а потом можно будет попробовать аккуратно проскочить. Чувствую себя каким-то шпионом на особо ответственном задании. Даже коктейльчик себе заказал, и чтобы не палиться, и чтобы хоть чуть-чуть унять начавшие разбалтываться нервишки.
Спустя полчаса я даже немного привык к здешней атмосфере. Музыка пусть и громкая, но по ушам не долбит. Коктейли вкусные. Не знаю, как называется, но я просил что-нибудь со сливочным ликёром. Ещё вчера перед встречей с Марией я вывел себе на карту пятьдесят тысяч. И с учётом, что сегодня они все по-прежнему лежали на моём счету, девушка всё оплатила самостоятельно. Если бы вечер закончился, как и планировалось, то я бы, разумеется, заплатил за себя и за неё сам. При этом, невзирая на то, что её достаток наверняка больше моего.
Пока сидел и наблюдал, пытался завязать разговор с барменом. Но тот явно не был настроен на беседу. А из-за того, что я уже находился рядом с такой красоткой как Перла, девушки ко мне тоже не подходили, да и я к ним идти не собирался. Поэтому приходилось довольствоваться лишь визуальной информацией. Если сегодня ничего не узнаю, в следующий раз оставлю голема снаружи.
За время, проведённое в клубе, я понял назначения всех проходов. Первый точно вёл на кухню. Народ, разместившийся на диванчиках, делал заказ с помощью электронного меню, а после к ним выносили готовые блюда. Технический прогресс во всей своей красе. Пройдёт пара десятилетий и живого персонала в подобных заведениях почти не останется. Назначение второго прохода я определил ещё раньше. Туалет. Ага. Так просто. А вот лестница ведёт куда-то в более интересное место. Пока я тут торчу, вниз спустилось уже несколько человек. И каждый из них был явно старше всех этих тусовщиков. Один раз туда прошла пара из мужчины и женщины, каждому из которых уже стукнуло под полтинник. Да и одеты все спускающиеся были заметно более строго и официально. Похоже, там проводятся мероприятия иного рода. Ещё через десять минут поток людей, желающих попасть в подвал, значительно увеличился. При этом их никто не останавливал. Может, и внизу охрана есть?
Не желая пропустить самое интересное, я вклинился в толпу и начал спускаться. А тут неплохая отделка. Лакированный деревянный пол, стены из бежевого мрамора. Под потолком проходит линия из барельефов с нечитаемым рисунком. Да и вообще тут всё сделано очень хорошо.
– Пропуск, – от рассматривания потолка, на котором тоже красовались некие узоры, меня отвлёк грубый мужской бас.
Я опустил голову и посмотрел в глаза очередному секьюрити. А этот не такой уж и широкоплечий. Но взгляд серьёзный. С ним лучше не шутить, вмиг скрутит. Поэтому я просто протянул ему карточку, по которой и попал в этот клуб.
– Проходите, – и если предыдущий охранник явно разнервничался, увидев что-то на смартфоне, то этот лишь слегка поклонился, жестом показывая, что меня никто задерживать не собирается. Складывается впечатление, будто это не какая-то картонка со штрихкодом на ней, а платиновая банковская карта с привилегиями королевского уровня.
После того как я сделал несколько шагов в сторону не очень-то большого зала с креслами и трибуной, я услышал, как мужчина на входе что-то кому-то сообщил по рации. Когда обернулся, тот уже принимал пропуска у следующих посетителей. Не нравится мне всё это. Слишком уж подозрительно. И вроде бы не похоже на ловушку, но чувство беспокойства не отступает.
А ещё я заметил одну странность. Всех остальных проверяли индивидуально. То есть каждый из проходивших сам предоставлял свою карточку. И только меня пропустили со спутницей. Не нравится мне это особое внимание, жуть как не нравится.
Чтобы особо не отсвечивать и иметь возможность быстро свалить в случае опасности, я не стал далеко ходить и приземлился на последний ряд на одно из крайних мест. Пока народ продолжал подходить, я пытался соединить части пазла воедино. Зачем вообще все эти люди собрались тут? Очевидно, хотят посмотреть какое-то представление. Но где они взяли пропуска? Такие вещи где попало не купишь. К тому же откуда-то все они знают время начала этого шоу и, соответственно, подтягиваются к этому моменту. Плюс, в моей визитке, похоже, вбита какая-то особенная информация. На других гостей секьюрити так не реагировали. Ещё вопрос: почему молодёжь сюда не спускается? У них же тоже есть карточки. Без них в клуб вообще не попасть. Может, им не интересно? Или же пока рановато? Сколько бы я ни всматривался, но среди пришедших видел лишь довольно взрослых, а иногда и откровенно старых людей. Ощущение, будто мы в опере или театре. Но не в обычном, а только для самых искушённых.
Пока я размышлял, не заметил, как выключился основной свет и на сцену вышел немного худощавый мужчина в абсолютно белых одеждах. Нет, это был не деловой костюм, а скорее больничная пижама. Просторные хлопковые штаны и такая же рубашка без каких-либо изысков или рисунков. Шмыгая по полу одноразовыми тапками, которые частенько можно увидеть в отелях, артист дошёл до центра и низко поклонился. Освещение на сцене тоже выключилось, оставляя видимым лишь выступающего. Из-за кулис раздался странный звук, после чего зажёгся второй прожектор. В абсолютно идентичных одеждах к нам на обозрение вышел чуть полноватый человек, толкая перед собой тележку со стеклянным тазиком. Когда я заметил, что внутри этого сосуда плескается что-то густое и бордовое, моё тело тут же напряглось.
– Расслабьтесь, – я резко повернулся на голос и увидел, что на пустовавшим ещё минуту назад кресле, появился отдалённо знакомый мужчина. – Они лишь покажут часть наших возможностей.
Разумеется, ни о каком расслаблении речи больше не шло. Я чуть сильнее расстегнул куртку, открывая быстрый доступ к своему оружию. На входе в клуб имелась раздевалка, но я ей, естественно, не воспользовался. Всё-таки я успел зачаровать лишь броню, а про ножны как-то совсем забыл. Мог бы заняться ими вместо поножей, но в тот момент думал я совершенно не об этом. Да и идя в логово к потенциальному врагу, лучше не светить «железом». Откуда мне знать, кто они такие и насколько хорошо могут видеть сквозь сокрытие реальности. Я со своим низшим уровнем и то отлично различаю свою экипировку. Так что все эти фокусы, скорее всего, помогут только во взаимодействии с обычными людьми.
Тем временем Тонкий, буду звать его так, слегка засучил рукава и подошёл к тазику. Зачерпнув ладонями кровь, он каким-то чудом скатал из неё шарик, размером с теннисный, и начал им играться, как это обычно делают в цирке. Подкидывал, ловил необычным образом, чеканил, а под конец зажал подбородком. При этом его белоснежная одежда ни капли не испачкалась. А вот оголённые руки окрасились тёмно-красным. Мужчина вновь вернулся к тазику и слепил из крови ещё несколько шаров. После чего он приступил к жонглированию, подбрасывая их на разную высоту. Шоу закончилось тем, что артист, очень зрелищно играясь с шариками, начал их «выжимать» один за другим обратно в таз. Выглядело так, будто жидкость вдруг вспомнила, в каком состоянии она должна находиться и стала терять навязанную ей сферическую форму.
– Сейчас начнётся второе действие, – прокомментировал мой сосед, в то время как Тонкий поклонился под аплодисменты.
Похоже, теперь пришёл момент славы Толстого, так как именно его осветил прожектор. А ещё я заметил, что в стенах тоже появились лучи света. Пока, правда, непонятно, что они освещают. В зале стало чуть светлее, да и только. Мужчина подошёл к тазику и тут же выплеснул его содержимое в зал. Первые ряды охнули, а в следующую секунду воцарилась мёртвая тишина. А всё потому, что капли крови застыли в пространстве в полуметре над зрителями. Всё это выглядело так, будто кто-то остановил время. Затем зависшая жидкость начала прямо в воздухе собираться воедино, образуя очередной шар, только уже значительно более крупного размера. Из-за кулис послышался звук выкатываемого объекта, и перед нами появился Тонкий с целым стендом всякого холодного оружия. Силами Толстого кровавая сфера вернулась на сцену, в то время как второй артист выбирал, за что бы ему взяться.