Радиомолчание

— Приказ доставить защитников границы. К политическим убийцам это не относится.

Эмиссар завёл руки за спину, устало посмотрел в глаза черносотенцу. Боль в ногах только росла, как и вакуум в сердце.

— Ты представитель старого режима, — продолжил тот. — Мы по определению враги.

Ладонь опустилась на ремень автомата.

— Тогда делай, — хладнокровно бросил Пустынник, не дрогнув, не пошевелившись.

Командир потянул за ремень и окончательно перевесил оружие за спину.

— Уважаемая Екатерина Алексеевна приказывала передать, что не забывает старых знакомых.

— Катерина… — сорвалось с уст эмиссара. — Как?

— Мы прослушивали канал Генштаба. Добрались так быстро, как могли, хотя с гарнизона было б куда лучше… Ваше правительство ссучилось. Зато теперь наступает другая эпоха. Считай, у людей появится новая надежда.

Пустыннику было не до размышлений истребителя. С Катериной он познакомился в Кадровой академии. Почти не общался, хотя и углядел в ней человека, способного привести мир к процветанию. Две противоположности, лучшие в своих несовместимых ремёслах, они видели друг в друге сверх-«Я», к которому стремились, но никогда бы не достигли. Катерина… Спустя столько лет…

— В Империю тебе нельзя, — отрезал Александр, когда они подошли к монастырскому фундаменту. — Павших обещаю захоронить с почётом, как героев.

Пустынник благодарно кивнул. Черносотенец тем временем продолжил:

— Но у тебя есть шанс. Ясное дело, что за Эмиратом стоят наши «злейшие партнёры» из Бравой Вольности. Князю всё спокойно не сидится. Пока вы держали оборону юга, в Пепелище восстали единые. На всех порах движутся к востоку. Будут атаковать.

— Границу уже усилили? Нельзя повторить… такое. — Разведчик кивнул на форпост.

— Разумеется. Только удар примет не граница. Людям и самим надоели нападки Единой Директории. Когда-то им противостояла Конфедерация народных республик. Пришло время её мобилизовать. Многие уже рванули добровольцами. Это реальная возможность подняться, тем более эмиссару, слышишь? Хватит Пепелищу терзаться разбоем единых.

— Вы туда направляетесь, — догадался Пустынник. — На помощь братским народам. С собой возьмёте?

— Этого и ждал. Добро пожаловать на борт «Чёрной сотни».

— А Егор? И граница?

— Пограничника доставят в столицу, наградят и оставят при императоре. Согласись, он того заслужил. По правде, и ты тоже, если бы…

— Да. Если бы я не был эмиссаром.

— Насчёт границы тоже не беспокойся. Гарнизон уже должен перейти под новое управление. Юг останется под надёжным присмотром.

— Надеюсь, — ответил Пустынник и тут же повторил шёпотом: — Надеюсь…

Он медленно побрёл вперёд, еле переставляя ноги. Переступил через убитого боевика, обошёл кровавую лужу и остановился у края болота: такого же обагрённого, как и земля вокруг. Руки медленно потянулись к шее, нащупали посеребрённую цепь. Пустынник снял жетоны Управления, поглядел на них в лучах полуденного солнца. После вытянул руку над болотом. Символ былой власти и неприкосновенности, но какой ценой. Пальцы разжали цепь; жетоны упали в вязкую воду и пошли ко дну, в последний раз блеснув серебром на солнце. Старая жизнь подходила к концу.

Сергей Скобелев.

28.02.2016.