Изабель

Дэниел прикрыл глаза, не веря в то какое он чудовище и идиот.

– Меня поражало то, что Изабель не сделала вам ничего плохого, но постоянно чувствовала себя виноватой и всячески вас оправдывала.

– Меня тоже, – тихо произнес он, но через секунду добавил, – Хотя нет, теперь нет. Могу я её увидеть?

Брижит подозрительно прищурила глаза, глядя на него, будто оценивая насколько ему можно доверять. Заметив её взгляд, он сказал:

– Я понимаю ход ваших мыслей. Вы полагаете, что я бесчувственный монстр, причинивший Изабель слишком много страданий. И вчера я начал подозревать то же самое, – с горькой усмешкой добавил он.

– Вы думаете она простит вас?

– Будь я на её месте, я бы давно отправил себя на тот свет. Но это Изабель. Возможно она просто прикажет окатить меня ведром холодной воды, – мрачно констатировал маркиз.

Тяжело вздохнув, виконтесса промолвила:

– Изабель отбыла во Францию сегодня на рассвете.

На мгновение лицо Дэниела абсолютно ничего не выражало, затем он произнес:

– Хорошо. Благодарю вас.

Он попрощался и покинул дом.

На следующий день Джон Рассел обнаружил маркиза Лестера у себя в кабинете за ставшим уже привычным для того занятием. А именно превращением крови в сосудах в спирт. Слухи о произошедшем на бале у Эддингтонов распространились довольно быстро. Буквально за то время, что необходимо упавшему со стола стакану, чтобы встретить свой конец в виде плоской поверхности паркета. Однако Джон в последнее время предпочитал обходить стороной светское общество Лондона, посему сплетни до него дошли только сегодня.

– Решил стать бутылкой с бренди? – глядя в стакан, усмехнулся он.

– Виски закончилось, – отрешенно ответил Блэкстоун.

– Поссорились? – сочувственно спросил Джон, хотя пощечину было трудно трактовать по-иному.

Вместо ответа Дэниел опрокинул в себя очередную порцию алкоголя и продолжил смотреть в точку, расположенную где-то на краю письменного стола.

Наконец не выдержав молчания друга, граф развел руками:

– Изабель раньше положенного сообщила обществу о вашей помолвке?

– Помолвки не было.

– То есть?

– То есть я не делал Изабель предложения, – устало произнес Дэниел.

– Но как понимать...

– Кто-то пустил ложный слух.

Спустя секунду лицо Джона просветлело:

– Вот почему в клубе ты выглядел так, словно впервые услышал о свадьбе!

Дэниел кинул мрачный взгляд на Джона и лицо того в миг померкло.

– Кажется я начинаю понимать, но всё же...

Не выдержав, маркиз выплеснул всю историю от начала до конца на ничего не подозревавшего графа. Выслушав его, Джон еще какое-то время хранил молчание, а затем задал вопрос:

– Что ты здесь делаешь?

– Пытаюсь напиться, если ты не заметил.

– Я не об этом. Почему ты всё еще в Лондоне?

– Ты полагаешь у меня есть шанс?

– Попробовать стоит.

– Будь она здесь... Но она уехала. Боюсь Изабель для меня потеряна, – он на мгновение стиснул бокал, но потом расслабил пальцы и прикрыл глаза, словно выражая смирение сложившимся обстоятельствам.

– И это говорит человек, который не преминул попрать дружеские узы, чтобы увести невесту...

– Как долго ты собираешься попрекать меня этим?

– Думаю ближайшие пару лет, пока не надоест, – усмехнулся Джон, затем добавил уже серьезным тоном, – Послушай, старина, ты сумел понять, как сильно ошибался и преодолеть в своём сердце путь от ненависти до любви. Неужели путь до Франции длиннее?

Глава 19

Изабель сидела у окна в гостиной, рассматривая прохожих. Возвращение домой вместо ожидаемого облегчения принесло лишь еще больше пустоты в её душе. Всё казалось каким-то нереальным и бессмысленным. Дни тянулись долго и невыносимо. Ангелина и Николас Дюмо были удивлены таким скорым приездом дочери в самый разгар сезона, но на все попытки расспросить её, Изабель неопределённо отмалчивалась. Она не собиралась никого посвящать в свои заботы, предпочитая переживать всё в себе.

Появление служанки на миг нарушило её безрадостные думы.

– Для вас письмо, мадмуазель.

– Благодарю Джилли.

Джилли Уигинс испытала настоящее разочарование, узнав, что они возвращаются обратно, особенно потому что ей пришлось собираться впопыхах ночью. Она так надеялась, что юная мадмуазель подыщет себе мужа англичанина. Ей очень нравилось в Лондоне, по большей части из-за отсутствия Ангелины Дюмо. С этой точки зрения любое место понравится Джилли больше.

Легким взмахом руки отпустив служанку, Изабель вгляделась в имя отправителя. Письмо было от Брижит. Мягко улыбнувшись, она начала своё чтение с пространных описаний тех нескольких дней, что прошли с момента её отъезда. В тексте письма не было ничего примечательного, что было так несвойственно Брижит, и на лице Изабель отразилось легкое недоумение. Как вдруг на глаза её попалось упоминание о визите маркиза Блэкстоуна. Её сердце забилось чаще и на всякий случай она вернулась к началу предложения, чтобы понять, что ей это не померещилось. Со страхом и любопытством она продолжила читать дальше. Как только она дошла до последних строк в письме, по совершенно необычному стечению обстоятельств ей сообщили, что в холле её дожидается некий джентльмен с английским акцентом. В ушах застучало, Изабель боялась предположить кто это мог быть, но служанка сказала, что он не назвал своего имени, однако «выглядит крайне респектабельно».

Девушка попросила пригласить гостя в комнату, а сама присела на кушетку, чувствуя, как её ноги подкашиваются от волнения. Не веря своим глазам, она наблюдала как дверь отворилась и в проёме возникла фигура Дэниела. Он прошел до середины комнаты и остановился перед ней. Изабель поднялась со своего места, дрожа всем телом.

– Я не представился, полагая, что вы меня не примете.

Он замолчал, пытаясь разглядеть в глазах Изабель, что она чувствовала. Дэниел намеревался поведать ей о своих высоких чувствах и просить прощения, но при виде девушки все заготовленные речи вылетели из головы, и он сказал то, что сказал:

– Всю дорогу от Лондона до Парижа я хотел повернуть назад. Каждая секунда, что приближала меня к вам, усиливала это желание. Ибо я был напуган. Боялся как дитя, что вы не захотите меня видеть, боялся узнать, что я сам собственными руками убил вашу любовь ко мне. Знание того, что возможно я лично разрушил своё счастье, отравляет моё существование. И я боялся найти тому подтверждение. Безусловно я заслуживаю этой участи гораздо больше чем вашей любви. Но любовь к вам, даже безответная, самое лучшее, что случалось в моей жизни. И даже если вы не сможете ответить мне взаимностью, я буду жить мыслью, что люблю девушку с самым добрым сердцем на свете.

Он умолк и Изабель опустила глаза в попытке спрятать слезы. Но предательские ручейки потекли вниз по нежной коже. Дэниел поднял руку, слегка дотронувшись до её щеки.

– Пожалуйста не плачь. Я уйду, если тебя расстраивает моё присутствие.

– Нет! – воскликнула Изабель и схватила его за руку, – пожалуйста не покидай меня больше!

Ни теряя ни секунды, он прижал девушку к своей груди, позволяя её теплу проникнуть в его тело.

– Но почему ты не дал мне возможности всё объяснить? – выдавила она сквозь слезы.

– Наверное я просто не мог поверить, что такая как ты может полюбить такого как я. Я не верил, что ты настоящая, – хрипло произнес маркиз.

Изабель подняла голову и посмотрела на него глазами, искрящимися любовью и прощением.

– В Лондоне все продолжают думать, что наша свадьба дело решенное, будет крайне невежливо не оправдать их ожиданий, – с этими словами Дэниел достал из кармана маленькую коробочку с кольцом.

– Дэниел!

– Прости, я нервничаю и несу всякую чушь.

На безымянном пальце Изабель засиял самый прекрасный бриллиант из всех ею виданных. Он не спрашивал её согласия, просто сделал её своей. И она была безумно счастлива. Кинув на него заговорщицкий взгляд, Изабель произнесла невинным голосом: