Вирус

—Ма! — окликнул я маму, чем-то занимавшуюся на кухне.

—Что случилось? — видимо уловив в моём голосе волнение, она поспешно зашла в мою комнату.

—Глаза слезятся, гной с кровью, видимо tau-мутация началась, —произнес я как можно более безразличным тоном.

Выслушать причитания, перечислить симптомы еще раз, даже померить температуру и зачем-то давление, пришлось со стоическим терпением. Пережившая всего полгода назад моё заражение вирусом, от последствий тяжелейшего штамма которого пришлось лечиться три месяца, ма ещё не отошла от былых волнений и легко впала в очередную панику. Лишь спустя полчаса мне удалось её успокоилась, после чего я смог сходить и в ванну, и в туалет. Возвращаясь в комнату, я оказался вынужден ориентироваться по силуэтам дверных проёмов и мебели, с каждой минутой зрение становилось всё хуже и хуже.

«—Да, не успел аудиокниг накачать», — расстроился я.

С утра стало совсем херово, вернее самочувствие было обычным, а вот зрение полностью меня покинуло. Заглянувшая ко мне в комнату, мама лишь ахнула и куда-то быстро ушла, спустя какое-то время, вернувшись к моей кровати. Судя по тактильным ощущениям, она принесла смоченное в горячей воде полотенце. Текущий из глаз гной за прошедшую ночь оставил на моём лице засохшие дорожки из крови и чего-то еще. Благо, и я, и ма уже знали из средств информационных масс медиа, что это нормально, и особо не волновались.

— Вот, переболеешь и Ауры начнешь видеть, —успокаивая то ли меня, то ли себя, произнесла мама.

—А если и тебя сейчас накроет, как жить-то будем? —представив, как в квартире находятся два недееспособных человека, мне стало немного не по себе.

—Я, похоже, Чистой останусь, не повезло мне, — судя по голосу, ма улыбалась, сидя на краю моей кровати, - считай, уже все знакомые переболели вирусом, а меня никак не берет, я и анализы на антитела сдавала, и КТ делала - ничего нет, в легких чисто, говорят.

—Заболеешь ещё, — я тоже улыбнулся, желая её поддержать и сменил тему, —знал бы заранее, разобрался бы как телефоном слепые люди пользуются, там вроде отдельный функционал для этого есть.

—Давай, вместе разберемся, — положив свою руку на мою, она забрала телефон и, судя по пикающим звукам, принялась копаться в меню.

—В системных настройках, — подсказал я, хотя и не помнил точно, где там и что нужно конкретно активировать.

С телефоном мы провозились почти час, пришлось даже заходить в интернет и скачивать пару специальных приложений, после чего ма ушла готовить завтрак. Никогда ранее не использовав браузер для слепых, я почти два часа с перерывом на прием пищи потратил на то, чтобы привыкнуть к тому, как им пользоваться. Ориентироваться на слуховые сообщения, как и самому отдавать телефону команды голосом, поначалу, было жутко неудобно. Но, понимание того, что другого варианта просто нет, дало силы перетерпеть испытываемое неудобство.

—Поиск «альтернативная служба» ввод, — подал я голосом очередной запрос в телефон.

Прослушав результаты поиска, выбрал показавшийся наиболее адекватным сайт и, повернувшись на бок, принялся слушать. В отличие от восприятия зрением, на слух промотать текст хоть и было можно, но не было гарантии, что ты не пропустишь чего-нибудь важного. Произносимая при трех- или пятикратном ускорении, информация хоть и воспринимался сознанием, но далеко не так, как если бы я «скользил» по тексту взглядом.

Спустя три часа, я узнал об альтернативной службе намного больше, чем до этого подчерпнул за три месяца листания страниц в интернете. Ранее моё внимание постоянно раздергивалось яркими баннерами ссылок, и я порой упускал изложенную в тексте идею. Сделать рекламу на аудио сайтах еще видимо не додумались и, в контексте подаваемых данных, нечему и некому оказалось отвлекать меня от излагаемой сути.

Параллельно с получаемыми данными, в голове появлялись и посторонние мысли, ставшие для меня несколько неожиданными. Так, например, решение уклониться от срочной службы в Армии оказалось продиктовано скорее страхами моей матери окончательно меня потерять, нежели моим собственным желанием. С самого моего рождения, она наставляла меня быть настоящим мужчиной, ставя в пример то, каким был мой отец. Но, чуть не потеряв меня во время болезни, она изменила своё мнение.

«—Ну вот куда ты так спешил-то, а? —с мыслей о матери, мои мысли перескочили на воспоминания об отце, разбившегося насмерть в машине на кольцевой дороге в то время, когда мне было всего лишь два года, —ну, хоть, двухкомнатную квартиру нам оставил, и на том спасибо»

Тем временем хорошо поставленный мужской голос в наушниках выдавал информацию о трех месяцах стажа работы по профилю прежде, чем данный трудовой договор будет принят к рассмотрению в военкомате. Ни выучиться, ни тем более отработать необходимое время до весеннего призыва я не успевал и это окончательно «убило» мою надежду попасть на альтернативную службу.

«—Ладно, а что, если выучиться, а потом в Армии по этой специальности работать, так вроде тоже можно, не всем же быть солдатами?» — пришёл мне на ум другой вариант.

Дав голосовую команду на поиск списка гражданских профессий, используемых в Армии, я не смог с первого раза их запомнить, пунктов на удивление оказалось довольно много. Решив не торопиться, я начал прослушивать инфо по каждому пункту отдельно, но, система навигации аудио-сайтов оказалась далека от совершенства и список быстро сбился. Ма в этот момент позвала меня обедать, и если завтрак я ел в постели, то сейчас пришлось кое как вставать.

Наощупь одевшись, я двинулся на выход из комнаты, решив сразу же отказываться от помощи матери. Поначалу было даже забавно по-новому «узнавать» свою квартиру, стены, дверные косяки, мебель, сантехника, посуда, всё воспринималось иначе. Спустя десять минут я добрался до обеденного стола, за который с облегчением уселся. В этот момент во входную дверь позвонили, доктор офтальмолог, которого мама еще с утра вызвала на дом, наконец-то до нас добрался.

—Ну, молодой человек, где учитесь? Или работаете? — зашуршав бумагами, после осмотра моих глаз, судя по голосу немолодой доктор перешёл к заполнению документов.

—Да, работает, —не смотря на мои восемнадцать лет, ма порой не давала сказать даже слова, отвечая на адресованные мне вопросы.

—Трудовой договор имеется? —поинтересовался тот в ответ.

—Конечно! Сейчас принесу, — судя по звуку отодвинутого стула и удаляющихся шагов, мама вышла из кухни.

—Когда зрение вернется, надо будет прийти на приём, запишитесь через сайт поликлиники, — по монотонности голоса доктора становилось понятно, что эти фразы он произносит изо дня в день много раз, —особо можете не торопиться, в отличие от симптоматики самого вируса, статистики по длительности мутаций официально еще нет, так что лишняя неделя отдыха здоровью не повредит, а вот работодатель в любом случае должен будет оплатить ваш больничный.

—А меня могут уволить, ну, пока я на больничном? — оживился я.

—Если трудовой договор оформлен правильно и зарегистрирован в едином реестре, то нет, — понимающе хмыкнул он.

Вернувшаяся в комнату, ма услышала конец фразы и, забеспокоившись, на пару с доктором принялась тыкать в экран смартфона, проверяя подлинность договора. Не имея возможности смотреть, я вслушивался в междометия и обрывки их слов. Успев уже представить, как собирающаяся меня уволить зам директора вынуждена будет оплачивать месячный больничный, я слегка разволновался. Спустя пять минут оказалось, что всё нормально, договор был зарегистрирован по всем правилам и отказать в выплате зарплаты по больничному листу никто и ничто не могло помешать.

—Все члены семьи переболели вирусом? — дойдя до очередного пункта в своих бумагах, спросил доктор.

—Нет, я Чистая, никак не заболеть, — вновь встряла в разговор ма.

—Гхм, а есть кто-нибудь ещё, кто может с Игорем посидеть? — судя по скрипнувшей под ним табуретке, он обернулся, то ли осматривая кухню, то ли пытаясь понять по висящей в прихожей одежде, сколько человек живёт в этой квартире.