Крестоносец

Хорошо хоть петли ворот были нормально смазаны, заскрипели едва-едва. Закрыв за собой створку, я вытер рукавом платья покрывшийся испариной лоб и огляделся. С одной стороны широкая дорога, ведущая в город мимо постоялого дора, с другой — сам Бурж, и тянувшиеся к стоявшему на холме бывшему графскому замку улочки немного под наклоном. Вот туда-то мы и направимся. Ну а где ещё бродить в поисках маньяка, как не по тёмным и местами узким, как в Клермоне, улицам?!

Да, в это время все порядочные горожане уже видели седьмой сон. Ложиться в средневековье, как я убедился на собственном опыте, было принято рано, и вставали тоже, как говорится, с петухами. Незачем тратить попусту свечи и прочие светильники, когда можно это время провести в объятиях Морфея. И только нехорошие личности типа этого Мясника, как я его про себя окрестил, шляются по ночам в поисках очередной жертвы. Ну или сыщики, которые в данный момент эту самую жертву из себя усиленно изображают.

Я нащупал под платьем ножны. Нож на месте, его наличие меня немного успокоило. В случае чего выхватить его — дело пары секунд. Или и того меньше. Успокаивая себя такого рода мыслями, я двигался по одной из улиц Буржа, замечая за собой, что и походка моя изменилась, нога идёт если и не от бедра, то ляжки уж точно при ходьбе трутся друг о друга. И что самое гадкое, то ли благодаря этому движению, то ли хрен знает почему ещё, но я начинал чувствовать подозрительное возбуждение там, где у меня раньше находилось моё мужское достоинство. Такое ощущение, что ТАМ даже слегка увлажнилось. Блин, вот только этого не хватало!

А на улочке-то темень непроглядная. Редкие светильники попадаются примерно через сто, а то и двести шагов. Оно и понятно, кто ж в здравом уме будет бродить ночью по городу? Это вам не ночная Москва или Питер 21 века, тут нормальные люди в такое время из дому носа не кажут.

Я вдруг увидел появившееся из-за угла пятно света, которое по мере приближения становилось всё ярче. Кого это ещё несёт? Уж Мясник точно не станет разгуливать ночью с факелом, тем более если он оборотень. В оборотня я, конечно, не верил, но в любом случае свет и зло, по-моему — вещи на уровне подсознания взаимоисключающие.

На всякий случай всё же лучше не показываться, мало ли… Я вжался в небольшое углубление в стене, кажется, это была арка-калитка, за которой, судя по видимым в лунном свете верхушкам деревьев, располагался небольшой сад.

Я стоял, прижимаясь к этой самой калитке, одновременно досадуя про себя на белый цвет передника. Надо было Лауре сказать, чтобы тёмный принесла. Хотя, если честно, я вообще передник не просил, это была её инициатива. Видите ли, не принято у современных девушек и женщин появляться в обществе без этого элемента одежды.

Как бы там ни было, мне повезло, двое вооружённых прошли мимо, не заметив меня. Наверное, ночной дозор, как на картине какого-то фламандского художника, кажется Рембрандта, а не тот, который фигурирует в книге Лукьяненко[1].

Ну всё, можно идти дальше. Я сделал шаг вперёд, но в то же самое мгновение услышал позади себя лёгкий скрип. Стал оборачиваться, но не успел посмотреть опасности в глаза. Чья-то сильная рука обхватила меня за шею и поволокла спиной вперёд, туда, в открывшееся за калиткой пространство. А ладонь второй руки в этот момент зажимала мой рот. Да и нос заодно, так что мне не то что позвать на помощь не было никакой возможности, но и дышать становилось затруднительно. Да ещё к тому же ладонь пахла чем-то непонятным, но точно противным.

Я, понятное дело, не собирался так просто сдаваться, одной рукой пытаясь освободиться от захвата, а второй — добраться до спрятанного под юбками ножа. Но, увы, сделать это оказалось не так легко, а хваткой нападавший обладал поистине железной. К тому же мне стало резко не хватать воздуха, и к своему ужасу я понял, что теряю сознание. В последней попытке отстоять свою свободу я нащупал небритую физиономию и с нажимом провёл по ней ногтями. Только сейчас сопение наконец-то сменилось другим звуком, и этим звуком стало недовольное рычание, а меня обдало густым запахом чеснока. Вряд ли оборотни едят чеснок, подумал я, прежде чем потерять сознание.

Очнулся я от ощущения холода. Ну да, я лежу на холодном, каменном полу. Открыв глаза, в первый миг слегка струхнул, уж не ослепили ли меня? Но тогда бы в районе глазниц как минимум болело, а я чувствовал себя нормально. Значит, просто помещение без окон, а вокруг непроглядная тьма. Причём, кажется, я по-прежнему в платье, и даже чепчик на голове остался, хоть и сбился набок. Длинные волосы закрывают лицо. Я сделал было движение, чтобы отбросить их в сторону, но в следующий миг понял, что руки стянуты за спиной верёвкой, а когда дёрнул ногами, оказалось, что и они тоже связаны.

Та-а-ак… Кажется, вечер перестаёт быть томным. Я дёрнулся несколько раз, но нет, узлы оказались крепкими. Судя по ощущениям, я всё ещё пребывал в образе девушки, что само по себе странно: я же ведь не контролировал свой разум. Именно об этом говорила ведьма, когда объясняла причину своего фиаско на каменном ложе. Ну да ладно, может, оно и к лучшему, а то, начни я превращаться в парня, неведомый похититель меня сразу бы с перепугу и прикончил. Но если это Мясник, то не факт, что испугался бы, он же вроде с ведьмами якшается. Подумал бы, что я из этой компании, может, заинтересовался бы, не стал бы сразу на тот свет отправлять.

Я про себя отметил, что меня не раздели, и даже не обыскали, поскольку нож всё так же находился под юбками. Во всяком случае, лёжа на боку, я чувствовал ножны. И это очень, ну просто очень радовало. Медальон на шее, кстати, тоже висит, вернее, свешивается вбок. Видно, похитителя он не заинтересовал.

Блин, хоть бы соломки подстелили, всё-таки пол здесь, в подвале, холодный. По-любому подвал, это я печёнками чувствовал. И сыростью отдаёт. Так и простыть недолго. Интересно, если я простыну в образе Беатрис, простуда и Симону передастся? Или внутренние органы также проходят какую-то деформацию?