Крестоносец

— Божественный, — вздохнул Каматир, — Бог сильнее нас. И не всё в человеческой воле. Иногда надо поступиться малым, чтоб выиграть большое. Как говорят варвары-русы по ту сторону Понта Эвксинского, не стоить делить шкуру неубитого медведя. Подождём, пока Конрад и Людовик его убьют. Посмотрим для начала, в каком состоянии будут франки и германцы после боёв с сельджуками. Возможно, они понесут такие потери, что вынуждены будут сильно умерить свои притязания. К тому же, если в разделе владений сельджуков примут участие грузины и армяне, латинянам придётся считаться и с ними. В крайнем случае бросим этим западным варварам кусок земли у границы с Сирией — пусть прикрывают Империю от сарацин, так же как армяне с грузинами. А взамен мы получим развязанные руки в Венгрии, Италии, Закавказье, да и в Африке, куда, между прочим, Рожер уже влез в прошлом году, отхватив немалую часть Туниса и Триполитании.

— Думаешь, крестоносцы удовольствуются куском земли рядом с Сирией?

Мануил испытующе взглянул на Каматира, который почтительно, но твёрдо выдержал взгляд Василевса.

— Уверен, что удовольствуются. Конечно, как всегда в таких случаях, не нужно жалеть золота и дорогих подарков. Говорят, «отступающему врагу построй золотой мост», но иногда для наступающего союзника построить его не менее важно. Им надо спешить в Сирию, отбивать Эдессу. Вряд ли Евгений позволит им задерживаться в Малой Азии после разгрома сельджуков. А если Рожер с северянами первый окажется в Сирии, это тем более заставит их торопиться. Ну и не стоит забывать, что в Азии они будут зависеть от нас в плане снабжения. В разорённой войной стране трудно добыть корм, а подвезти его могут только из Империи.

— Или от архонта Тороса, — буркнул император.

— Или от него, — согласился Каматир. — Но Тороса можно поссорить с крестоносцами, отдав им в вассальное владение Равнинную Киликию. Доходов особых она не приносит, ещё не оправившись от войны десятилетней давности. Во всяком случае, их меньше, чем расходов на её освоение. Удерживать её трудно, и тратить надо больше, чем получишь. А тут как раз удобный случай — подарить Конраду и Людовику в знак дружбы. Западные монархи вполне могут принести вассальную клятву за какое-то владение в другой стране, и не видят в этом ущерба для своей чести. Понятно, что ни Людовик, ни Конрад в Киликии не останутся, но раздадут эти земли своим людям. Мало ли в государствах франков и германцев младших сыновей всяких графов и герцогов, которым ничего не светит из отцовского наследства? За феоды в Киликии они ухватятся руками и ногами! А Торос такого не простит, крестоносцы станут его врагами. Ну а если и мы подбросим в этот костёр дровишек, поддержав князей Ламброна, главных соперников дома Рубенидов в Киликии, Торосу и вовсе станет не до вражды с Империей.

— А ты Змей! — не сдержавшись, расхохотался Мануил. — Тот, что соблазнил яблочком праматерь Еву в раю, тобой бы гордился! Представляю, какую богомерзкую рожу скроит Торос, увидев в Равнинной Киликии новоиспечённых графов и баронов, опекаемых королём франков и германским кайзером. Нет, право, Змей!

— На том стоим, Божественный, — довольно улыбаясь, поклонился логофет дрома.

— Между прочим, — отсмеявшись спросил император, — а ты уверен, что, убравшись из Малой Азии в Сирию, Людовик и Конрад сумеют отбить Эдессу и разгромить Нуреддина Занги, завоевав его владения в Месопотамии?

— Если будут действовать вместе, объединившись с Рожером и прочими, а также с Иерусалимом, Антиохией и Триполи, то должны. В первом походе у Готфрида[19] и его союзников сил было поменьше, но они завоевали всю Святую Землю от Эдессы до Иерусалима. Думаю, что и армяне помогут, их интерес тут вполне очевиден — лучше иметь на южном подбрюшье латинян, чем неверных. К тому же Занги враждует с Санджаром, тот ему не поможет. Багдадский халиф слаб и может только сыпать проклятиями в мечети, да призывать к джихаду. Кстати, Империи тоже выгодно отодвинуть сарацин подальше от наших границ. Возможно, даже не помешало бы послать на помощь Конраду и Людовику войско. Не слишком большое, чтобы они не могли ехать на нашей шее, но и не такое незначительное, чтобы можно было отмахнуться. В меру, чтобы показать флаг Империи и заявить о нашем участии. Возможно удастся и грузин убедить расщедриться на некоторый контингент. Впрочем, решать Божественному Василевсу.

— Да согласен я, согласен, — махнул рукой Мануил. — Показать флаг и правда нужно, чтобы эти варвары не слишком задавались и не приписывали все победы только себе. В конце концов, для истории победители те, кто остался в хрониках. А хроники писать мы ещё не разучились. Хотя, нелегко будет договариваться с бабами, что правят в Иерусалиме и Триполи вместо малолетних наследников. Да и Раймонд де Пуатье в Антиохии — тот ещё тип! Никакого доверия не вызывает. Ладно, решим всё это с Божьей помощью. Вот только не кажется ли тебе, что после падения сельджуков и мосульских атабеков в ближней Азии останется не так много земель, к которым империя могла бы приложить руки, а латинянам, напротив, достанется чрезмерный кусок, впридачу ко всей Сирии они заполонят львиную долю Месопотамии? Всё земли Империи в прошлом!

— Тут многое зависит от того, как посмотреть, Божественный, — пожал плечами Каматир. — На первый взгляд и правда кажется, что латиняне заполонят весь Восток. Но на самом деле, далеко не все там останутся после окончания похода. Многие вернутся в родные места с награбленным. Другие приживутся на новом месте и потеряют связь с прежней родиной, как сталось с латинянами в Святой Земле. Зато им тоже придётся отражать нападения магометан, которые, конечно, не успокоятся. И кто знает, какие ещё орды варваров извергнут необозримые азиатские пустыни вслед за сарацинами и турками? Так что при известной ловкости можно будет повернуть дело так, что эти короли, принцы и графы, осевшие на Востоке, сами запросятся в вассалы к Василевсу ромеев.

— Твои слова да Богу в уши! — вздохнул Мануил.