Страница 91 из 127
— Да?
— Да, — отвечаю надменно.
Есть определенные вещи, которые мне нужно знать. Мне плевать на его прошлые сексуальные завоевания. Знание их точного количества ни к чему не приведет, кроме неистовой ревности с моей стороны.
— Тогда давай, выкладывай. Что ты хочешь знать? — Он тяжело вздыхает, и я хмуро смотрю на него. — Прости.
У него хватает порядочности принять извиняющийся вид. Он продолжает держать ладони поверх моих рук у себя на груди.
— Кто была та женщина с вечеринки?
— Корал, — спокойно, без колебаний говорит он, будто ожидал именно этого вопроса.
Я закатываю глаза.
— Я знаю, что ее зовут Корал. Кто она такая?
— Жена мерзкого мелочного ублюдка, которого выкинули из «Поместья» в тот день, когда ты обнаружила общую комнату.
Что? Мысленно возвращаюсь к тому ужасному дню и вспоминаю ехидное, злобное создание, разбрасывающее резкие слова в адрес Джесси. Что он трахнет меня, как трахнул его жену. Оставит после себя след из дерьма.
— У вас с ней была интрижка? — выпаливаю я, когда очевидность данного факта всплывает в сознании.
— Нет. — Он хмурится и качает головой. — Они обратились ко мне в поисках кого-нибудь для секса втроем.
Я слегка отшатываюсь. Больше ничего не нужно говорить. Джесси предлагал себя.
— К тебе? — шепчу я. Он кивает, почти пристыженно. — Зачем ты это сделал?
— Она сама меня об этом попросила.
— Она влюбилась в тебя.
От моего вывода, его глаза немного расширяются. Это очевидно. Он неловко ерзает подо мной.
— Полагаю, так и было.
О, это открыло совершенно новый ящик Пандоры с дальнейшими вопросами. Я не так уж удивлена, что она в него влюбилась. Но мне хочется знать о причине ее неожиданного визита в «Поместье» прошлым вечером и о том времени, что Джесси провел с ней у себя в кабинете.
— Чего она хотела вчера? Вас долго не было.
Джесси делает глубокий вдох и пронзает меня решительным взглядом.
— Она бросила Майка... ради меня. Не знаю, почему. Я никогда не давал ей никаких оснований полагать, что она мне нужна. — Он на мгновение замолкает, оценивая мою реакцию. Я не уверена в своих чувствах. Он так и не сказал мне, почему она пришла в «Поместье». Он вздыхает. — Он вышвырнул ее вон, забрал ее машину и кредитные карты. У нее ничего нет.
— Она обратилась к тебе за помощью?
— Да.
— И что ты ей сказал? — Не уверена, что мне понравится ответ на этот вопрос.
— Сказал, что сделаю все возможное. — Он начинает жевать чертову губу.
Так и есть. Ответ мне не нравится. Что он может сделать? Поможет ей, ободрив и наполнив надеждой на то, как будут обстоять дела. Я слегка наклоняю голову.
— Это как-то связано с полицией?
Он усмехается. Не знаю почему, мне не до смеха.
— Игры Майка. Он сообщил иммиграционной полиции, что половина моих сотрудников — нелегалы. Все прояснилось довольно быстро, без какого-либо вреда. Всего лишь небольшое неудобство.
— Почему ты просто не рассказал мне все это, вместо того, чтобы давать волю моей фантазии?
Он хмурится.
— Зачем беспокоить тебя этим тривиальным дерьмом?
Я понимаю его точку зрения, но, тем не менее, мне нужно такое знать, особенно если дело касается другой женщины, желающей моего вызывающего мужчину. Я удерживаю его взгляд, пока он продолжает водить большими пальцами по моим рукам.
— Значит, ты участвовал в сексе втроем и все?
— Да. — Он ерзает, избегая моего взгляда.
— Ты лжешь. — Я стискиваю зубы. — Это не все, не так ли?
— Не совсем, нет. — Он снова ерзает, все еще избегая моего взгляда. – Неужели нам необходимо продолжать в том же духе? — раздраженно спрашивает он. — У нее сложилось неправильное впечатление, что я хотел большего, а это было не так. Точка.
— Значит, у вас все-таки была с ней интрижка?
— Да! Ладно, да, была, но это просто секс, ничего больше. — Его зеленые глаза полны ярости. — А теперь давай оставим это.
— Однажды ты сказал мне, что никогда не хотел трахнуть ни одну женщину больше одного раза, кроме меня. — В жизни не забуду эти слова, и как бы глупо они, несомненно, ни звучали, учитывая, сколько зарубок Джесси оставил на столбике своей кровати, мне нравится считать, что несколько раз он обладал лишь мной.
— Я не говорил, что спал с одной женщины только раз. Я сказал, что никогда не хотел женщину больше одного раза. Они — лишь средство для достижения определенной цели, вот и все. Они предлагали себя на блюдечке.
— Значит, ты трахался больше одного раза не только со мной? — В моем голосе звучит обида. Как нелепо. До встречи со мной он вел жизнь плейбоя, ищущего удовольствий. И теперь я углубляюсь в территорию, которая, без сомнения, приведет мой ревнивый разум в бешенство.
— Ава, следи за языком!
— Нет, не тогда, когда мы говорим о том, что ты трахаешься с другими женщинами! Ты ведь трахнул больше одного раза не только меня, не так ли?
Он рычит, а я хмуро смотрю на него.
— Нет, не только, — признается он, растирая мои руки быстрыми кругами. — Но ты должна понять, ни одна из них ничего для меня не значила. Я использовал их, обращался с ними как с вещью. Я не горжусь этим, но так оно и было. Они брали от меня все, что я мог им дать, Ава. Им всем хотелось большего, но, безусловно, никто из них даже и не смел на это надеяться. Теперь, однако, они увидели, что я могу быть мужчиной, которому нужна только одна женщина.
Меня слегка подташнивает. Этот разговор гарантировал бурную дискуссию. Итак, скольких из них мне ожидать у своего порога в поисках моего помешанного на контроле невротика? Жена Микаэля уже приходила, а теперь и Корал.
— Она все еще любит тебя, — говорю тихо. Еще одна причина, по которой Корал посетила вечеринку в «Поместье». — Она не сможет тебя заполучить. Никто из них не сможет, — добавляю, просто чтобы он понимал, я знаю, что их будет больше. Чувствую себя так, словно готовлюсь к войне.
Его взгляд смягчается, и он слегка улыбается.
— Она не сможет, я ей так и сказал. Никто из них не сможет. Есть только ты.
— И я не хочу, чтобы ты помогал Корал. Несправедливо с твоей стороны ожидать, что я не буду против.
— Ава, я не могу повернуться к ней спиной.
Джесси выглядит шокированным моим требованием. Я немного ошеломлена. Что? Неужели в нем внезапно проснулась совесть?
— Ладно, тогда я продолжу работать с Микаэлем.
Понятия не имею, почему я только что это сказала. Безумно глупо с моей стороны. Выражение его лица из ласкового и спокойного превращается в мрачное и жесткое. Научусь ли я когда-нибудь держать язык за зубами?
— Лучше возьми свои слова обратно. — Его грудь подо мной вздымается, а челюсть напрягается до скрежета. Именно так я отношусь к тому, что он помогает Корал.
— Нет, — выпаливаю я.
Я действительно испытываю свою удачу.
— Три, — начинает он.
— О, нет, ты этого не сделаешь! — Хочу с него слезть, но он крепче стискивает мои руки, яростно прижимая к себе.
— Два.
— Нет! Ты не устроишь мне из-за этого обратный отсчет! Ни за что, Уорд. Можешь взять свой ноль и засунуть себе в гребаную ЗАДНИЦУ!
Борюсь с его хваткой, и чем крепче он меня держит, тем я становлюсь злее.
— ЯЗЫК! — Он переворачивает меня так, что я оказываюсь лицом вниз, а он всем телом наваливается на меня сверху. — Один.
— Отвали! — Я не отступлюсь.
— Ноль, детка. — Его пальцы двигаются к моему бедру и впиваются в него... сильно.
Оказавшись брошенной в ад его безжалостных тисков, я кричу. Ох, он действительно это сделал, и мой мочевой пузырь внезапно надувается как шарик.
— Хорошо! Ладно, прости! Прости! Прости! — Я этого не вынесу.
Он немедленно останавливается, и переворачивает меня, прижимая телом к кровати.
— Поцелуй меня, — приказывает он, слегка наклоняясь, так что его губы нависают надо мной.
Приподняв голову, целую его, он стонет мне в рот гортанным звуком чистого удовольствия. Я злюсь. Злюсь на него за то, что он говорит так, будто Корал не имеет никакого значения. Злюсь, потому что он согласился ей помочь. Злюсь, потому что она влюблена в него. Злюсь, потому что есть другие женщины, которые тоже его любят, и злюсь на себя за то, что уступила его приказам.