Страница 58 из 127
Теперь у меня нет абсолютно никаких сомнений в том, что эти двое состояли в сексуальных отношениях. Это написано у нее на лице. Меня воротит от ревности и опасного чувства собственничества.
Нахальная незваная гостья даже не пытается сдвинуть свою накачанную задницу со стола Джесси. Просто сидит, наслаждаясь очевидным напряжением, которое вызывает ее присутствие, но большую угрозу представляет незваный гость в прозрачной бутылке. С ней я могу справиться. Я не в настроении для глупых игр с бывшими сексуальными завоеваниями.
Я смотрю на Джесси, и он встречает мой взгляд. Он все в тех же угольно-черных брюках, но рукава черной рубашки закатаны. Светло-русые волосы на прекрасной макушке в великолепном беспорядке, но, несмотря на всю его красоту, он выглядит испуганным и встревоженным. Я его не виню. Я только что вошла к нему, а он, казалось бы, уютно расположился с другой женщиной и бутылкой зла. Все мои худшие кошмары воплотились в один.
Перебирая ногами, он медленно поворачивает кресло ко мне, прочь от незваной гостьи.
— Ты пил? — Мой голос спокойный и твердый. Но чувствую я что угодно, только не это.
Он качает головой.
— Нет, — отвечает тихо.
Не уверена, он говорит тихо из-за женщины или из-за водки. Он слегка опускает голову, и молчание становится неловким, но затем Сара кладет ладонь на руку Джесси, и мне хочется броситься к столу и вырвать ей волосы. Вздрогнув, Джесси смотрит мне в глаза.
Кем, черт возьми, она себя возомнила? Я не настолько наивна, чтобы поверить, что она пытается проявить дружескую поддержку.
— Не возражаешь? — Смотрю прямо на нее, так что невозможно ошибиться, с кем я говорю.
Она отвечает мне вопросительным взглядом, но не делает попытки убрать руку от Джесси. Внезапно я злюсь на себя за то, что позволила другой женщине утешать его, особенно этой женщине. Это моя обязанность. Джесси убирает руку, и ее рука падает на стол.
— Прости? — бормочет она, что только еще больше меня бесит.
— Ты меня слышала. — Я бросаю на нее взгляд «не связывайся со мной», и она почти незаметно ухмыляется. Она понимает, что я раскусила ее игру. Это должно значительно облегчить наши отношения.
Джесси нервно переводит взгляд с одной женщины в его кабинете на другую. Благослови его Бог, он надежно держит рот на замке, но потом дерзкая сучка наклоняется и целует его в щеку, позволяя своим губам задержаться там дольше, чем это необходимо.
— Позвони мне, если я тебе понадоблюсь, сладкий, — говорит она самым нелепым соблазнительным голосом, который я когда-либо слышала.
Джесси напрягается с головы до ног и смотрит на меня широко распахнутыми глазами, на его прекрасном лице застыло встревоженное выражение. Он прав, что беспокоится, особенно после той бочки дерьма, которую только что выплеснул на меня из-за клиента-мужчины и бывшего парня. Окажись на его месте я, Мэтт и Микаэль превратились бы в груду частей тела.
Все еще держась за дверь его кабинета, широко ее распахиваю, прежде чем устремить взгляд на невероятную блондинистую шлюшку.
— До свидания, Сара, — говорю я с максимальной завершенностью.
Она смотрит на меня с дерзким, самоуверенным выражением на искусственном лице и соскальзывает со стола Джесси, и, не сводя с меня глаз, неторопливо шествует через кабинет. Весь путь до двери, которую я держу для нее открытой, я не тушуюсь перед ее дерзким видом, взглядом говоря: «пленных не брать». Как только ее туфли на шестидюймовых каблуках на платформе переступают порог, захлопываю ее за ней и в глубине души надеюсь, что та ударила ее по накачанной заднице.
А теперь пора разобраться с моим вызывающим мужчиной. Внезапно меня переполняет решимость выяснить все это дерьмо. Увидев его, сидящим вот так с Сарой, для меня кое-что прояснилось.
Он мой... точка.
Я поворачиваюсь к нему. Он не сдвинулся с места, бутылка водки все также стоит посреди стола, как пресловутый розовый слон, он кусает свою гребаную губу, а от вращающихся шестеренок идет пар.
Я киваю на бутылку.
— Зачем это здесь? — спрашиваю настойчиво.
— Не знаю, — отвечает он. Его лицо измучено, и меня убивает то, что я по другую сторону от него.
— Тебе хочется выпить?
— Не сейчас, когда ты здесь, — тихие слова звучат громко и ясно.
— Это ты от меня ушел, — напоминаю я.
— Знаю.
— А что, если бы я не появилась? — Вопрос на миллион. Я снова и снова прокручиваю в голове одно и то же. Он ведет себя так, словно это ничего не значит, постоянно уверяя, что ему не нужно пить, пока у него есть я, но теперь я нахожу его в компании с бутылкой водки, потому что мы вспылили. Ладно, мы больше, чем вспылили, но дело не в этом. Я не могу так волноваться всякий раз, когда мы ссоримся. От моего внимания не ускользнуло, что водка — не единственная вещь, составившая ему компанию.
— Я бы не стал пить. — Он отталкивает бутылку.
Взглянув на бутылку, замечаю, что она запечатана и полна, и все же, она на столе, и причина, заставившая его поставить ее туда... я. Я — причина его сумасшествия, до нелепости претенциозных целей и срывов. Это все моя вина. Я превратила его в помешанного на контроле невротика.
Несколько мгновений мы смотрим друг на друга, мой разум лихорадочно перебирает все, в чем нам нужно разобраться, в то время как он прикусывает нижнюю губу, явно не зная, что мне сказать. Я тоже не знаю, с чего начать.
— Тогда, к чему она здесь? — спрашиваю я.
Он небрежно пожимает плечами. Это сводит меня с ума. Мой страх оправдался, и теперь он ожидает, что я позволю ему отмахнуться от него и преуменьшить неопределенными ответами и пожатием плеч?
— Я не собирался пить, Ава, — в его голосе слышится легкое раздражение.
Я потрясена.
— Ты выпьешь, если я уйду?
Его глаза устремляются на меня, на прекрасном лице паника.
— Ты собираешься уйти?
— Ты должен на кое-что ответить. — Я угрожаю ему, но чувствую, что это мой единственный выход. Он должен мне сказать. — Почему Микаэля так интересуют наши отношения?
— Его бросила жена, — быстро выплевывает он.
— Потому что ты с ней переспал.
— Да.
— Когда?
— Несколько месяцев назад, Ава. — Он смотрит на меня с искренностью в глазах. — Это та женщина, которая заявилась в «Луссо». Я говорю тебе до того, как ты снова пригрозишь уйти от меня. — Его сарказм очень мил.
— Она ведь приходила не потому, что беспокоилась о тебе, да?
— Да, возможно, но еще она хочет меня.
— Кто бы не хотел? — Я невероятно спокойна.
Он мягко кивает.
— Ава, я ей все доходчиво объяснил. Я переспал с ней несколько месяцев назад, она вернулась в Данию. Не понимаю, почему она решила преследовать меня сейчас.
Я верю ему, и в любом случае, Микаэль разбирался с разводом, так что это должно было произойти некоторое время назад. Развод требует времени. Все становится очень ясным. Ничего необычного, Микаэль попытается отбить меня у Джесси.
— Он хочет отнять меня у тебя, как ты отнял его жену.
Он опускает голову на руки.
— Я не отнимал ее, Ава. Она ушла по собственному желанию, но, да, он действительно хочет забрать тебя у меня.
— Но вы были само дружелюбие, а ты купил «Луссо». — У меня болит голова.
– Это всего лишь маска, Ава, с его стороны. У него не было ничего против меня, ничего, чем бы он мог причинить мне боль, потому что мне все было безразлично. Но теперь у меня есть ты. — Он смотрит на меня. — Теперь он знает, куда воткнуть нож.
Глаза начинает покалывать, и я наблюдаю, как сникает его лицо, а взгляд стекленеет. Больше не могу выносить, что нахожусь так далеко от него. Я подхожу к его креслу, и он раскрывает мне объятия. Не обращая внимания на его распухшую руку, забираюсь к нему на колени, позволяя поглотить меня в объятиях и вторгнуться во все мои чувства. Его прикосновение и запах сразу успокаивают меня, и происходит неизбежное, как это всегда бывает, когда мы вот так соединяемся друг с другом — все вызывающие смятение проблемы кажутся несущественными и не имеющими значения. Есть только мы в нашей собственной маленькой сфере удовольствия, успокаиваем друг друга, усмиряем. У нас на пути встает весь мир. Или, что более важно, у нас на пути встает прошлое Джесси.