Страница 36 из 127
Но меня это не останавливает.
— А как насчет той загадочной женщины?
— По-прежнему остается загадкой, — быстро и коротко отвечает он.
— Значит, ты спрашивал Клайва? — Теперь я его раздражаю.
— Нет, Ава, у меня не было времени. — Он очень злится. Он, черт возьми, спрашивал Клайва и попросил его держать рот на замке. Что же, я тоже умею быть милой. Я поговорю с охраной. Я хмуро смотрю на него, но он продолжает: — Когда я смогу отвезти тебя за покупками?
Что?
Должно быть, он заметил тревогу на моем лице, потому что его злость тут же исчезает.
— Я должен тебе платье, а поскольку приближается юбилей, я подумал, что мы могли бы убить двух зайцев одним выстрелом.
— У меня куча платьев, — ворчу я. Поход по магазинам с Джесси стоит на первом месте в моем списке дел, которых нужно избегать. Я выйду из магазина похожей на эскимоса.
— Сегодня ты будешь бросать мне вызов на каждом шагу, леди?
Он прищуривается, я тоже хмурюсь в ответ, но для ссор я слишком устала. Вместо этого опускаю голову ему на грудь и прижимаюсь к нему. Он может быть высокомерным, вызывающим засранцем, но я без ума в него влюблена, и ничего не могу с этим поделать.
Глава 10
Открыв глаза, обнаруживаю, что крепко прижимаюсь к груди Джесси.
Рассвет едва брезжит, а значит, еще очень рано, и Джесси не проснется часов до пяти. Мозг мгновенно пробуждается, и я приступаю к кропотливой работе — освободиться от его тела, не побеспокоив.
Это трудно. Кажется, во сне он обнимает меня так же крепко, как и наяву.
Осторожно от него отодвигаюсь, замирая и напрягаясь всякий раз, как он ворочается или вздыхает во сне. Сгруппировавшись всем телом, продвигаюсь к краю кровати. Ступив ногами на пол, наконец-то выдыхаю, столь долго сдерживаемый воздух, и смотрю на своего красавца с двухдневной щетиной. Мне хочется обратно запрыгнуть к нему в постель, но я сопротивляюсь. Мой план побуждает меня оставить его мирно спящим, и я тихо роюсь в сумочке в поисках телефона.
Уже пять часов. Черт! Ладно, я должна поторопиться, иначе он скоро проснется и погонит меня на улицы Лондона на один из своих мучительных марафонов. Словно обнаженный грабитель, крадусь по спальне, забираю свой тайник из деревянного сундука и вытаскиваю его содержимое. Пакет шуршит, и я стискиваю зубы, застывая на месте, услышав, как он со стоном перекатывается на спину.
Я стою, как истукан, пока не убеждаюсь, что он не двигается, а потом направляюсь к кровати, тихо ступая по толстому ворсу ковра.
Ну, ладно, мистер Уорд!
Осторожно беру его за запястье и аккуратно завожу за голову к деревянной спинке кровати. Приходится попотеть. Рука у него тяжелая. Мне удается привести ее в нужное положение, надеть наручник на запястье и пристегнуть его к одной из деревянных перекладин изголовья. Встав в сторонке, восхищаюсь своей работой, чувствуя себя довольной. Даже если он сейчас проснется, то никуда не денется.
Взяв второй комплект наручников, обхожу кровать с другой стороны. Мне приходится встать на колени на матрас, чтобы дотянуться до его руки, но теперь, когда, по крайней мере, одна его рука пристегнута, я не так беспокоюсь о том, что разбужу его, хотя все получится лучше, если он не сможет до меня дотронуться.
Я осторожно поднимаю над головой его раненную руку и застегиваю на запястье второй наручник. Рука выглядит намного лучше, но я понимаю, если он начнет дергаться, то может ее повредить.
С самодовольным видом отступаю. Все оказалось намного проще, чем я думала, и он по-прежнему в отключке. Практически пританцовывая, возвращаюсь к пакету и заканчиваю приготовления, после чего надеваю потрясающий комплект черного кружевного белья, которое я приобрела в последнюю минуту.
О, боже, он сойдет с ума. Возвращаюсь к своему распростертому, закованному, обнаженному богу и взбираюсь на кровать, чтобы оседлать его бедра. Он шевелится, и я смеюсь про себя, чувствуя, как он начинает подо мной твердеть.
Терпеливо сижу и жду.
Вскоре его прекрасные ресницы трепещут, веки подрагивают. Открыв глаза, он сразу же находит мои, его утренняя эрекция теперь в полной готовности.
— Привет, детка, — хрипит он, прищуриваясь и фокусируя взгляд.
Я оглядываю его торс, от заведенных кверху рук его мускулы напряжены и четко вырисовываются.
— Привет.
Я широко улыбаюсь и внимательно наблюдаю, как он приходит в себя, а затем двигает руками, лязгая металлом о деревянное изголовье. Резкий рывок запястий заставляет его широко распахнуть глаза, и я задерживаю дыхание, наблюдая за его сонным лицом, когда он хмурится и задирает кверху голову.
Он снова трясет руками.
— Какого хрена? — Его голос все еще хриплый. Он переводит взгляд на меня. Глаза широко распахнуты и полны шока. — Ава, какого хрена я прикован наручниками к кровати?
Я борюсь с улыбкой.
— Джесси, я решила привнести в наши отношения новую разновидность траха, — спокойно констатирую я.
— Язык!
Он снова гремит наручниками и смотрит на свои скованные руки. Когда он опять поворачивается ко мне, я вижу, как на его красивом лице расцветает понимание.
— Это не мои наручники, — осторожно говорит он.
— Нет, и тут две пары. Уверена, ты заметил. — Не могу поверить, насколько спокойно звучит мой голос. На самом деле все наоборот. — Итак, как я уже сказала, я придумала новый вид траха, и угадай, что? — спрашиваю с легким волнением в голосе. Я испытываю удачу.
На этот раз он не усмехается. Вместо этого он нервно выгибает бровь.
— Что?
Ох, как же мне хочется его обнять.
— Я мечтала об этом только с тобой. — Я дразняще вращаю бедрами, и его грудь расширяется, челюсти напрягаются. — Я люблю тебя.
— О, черт возьми, — стонет он.
Положив руки ему на грудь, наклоняюсь к его лицу. Он наблюдает за моим приближением, глаза мерцают в предвкушении, а из приоткрытых губ вырываются короткие вздохи.
— Сколько тебе лет? — бормочу, слегка касаясь губами его губ.
Он поднимает голову, чтобы наш контакт был полным, но я отстраняюсь. Он хмурится и снова опускает голову.
— Тридцать три, — выдыхает он, а потом стонет в отчаянии, когда я снова вращаю бедрами.
Спустившись губами к его шее, укусами прокладываю себе путь к его уху, облизывая и лаская.
— Скажи мне правду, — шепчу, а потом нежно кусаю его за мочку.
Его щеки раздуваются.
— Срань господня! Ава, я не скажу тебе, сколько мне лет.
Я приподнимаюсь с его груди и качаю головой.
— Почему?
Его губы складываются в прямую раздраженную линию.
— Расстегни наручники, я хочу прикоснуться к тебе.
Ах!
— Нет, — бросаю ему в ответ, снова вращая бедрами, касаясь его в нужном месте. Я и сама уже завелась, но должна держать себя в руках.
— Блядь! — Он дергает руками и слегка взбрыкивает ногами отчего я падаю вперед. — Сними эти хреновы наручники, Ава!
Я вновь обретаю опору.
— Нет!
— Ради всего святого! — рычит он. — Не шути со мной, леди!
О, он злится.
— Не думаю, что ты в состоянии указывать мне, что делать, — невозмутимо напоминаю я. Он замирает, но делает длинные, тяжелые и очень прерывистые вдохи. — Так ты перестанешь вести себя неразумно и скажешь мне?
Его глаза сужаются.
— Нет!
Ох, он и правда упрямая задница. Это нелепо, но я больше не собираюсь оставаться в неведении относительного этого глупого ничтожного вопроса.
— Прекрасно, — говорю спокойно. Я падаю ему на грудь и обхватываю его лицо ладонями. Он смотрит на меня, ожидая, что я буду делать. Прижимаюсь ртом к его губам и стону, когда он раздвигает губы, и его язык отправляется на поиски моего языка.
Я отстраняюсь.
Он рычит от досады.
Соскользнув вниз по его ногам, с порочным видом медленно облизываю его член по всей длине.
— Ох-х-х, черт возьми, — в отчаянии стонет он. — Ава!
С улыбкой усаживаясь на пятки между его ног, прежде чем взять свое оружие массового поражения и продемонстрировать его ему. Он поднимает голову, его глаза почти вываливаются из орбит, когда он видит, что я сжимаю.