Страница 25 из 127
Вижу, что Салли моет посуду.
— Привет, Ава, — радостно говорит она.
А вот из Салли я готова выудить информацию. Умираю от желания узнать, что вызвало ее широкую улыбку и подвигло появиться в кофточке с круглым вырезом.
— Чем занималась в выходные, Сэл? — спрашиваю буднично, ныряя в банку с печеньем. Замечаю, как она снова краснеет. Я определенно на пути к чему-то интересному. Если она скажет, что вышивала крестиком и мыла окна, я повешусь.
— Ну, знаешь. Ходила выпить. — Она пытается говорить небрежно и терпит поражение.
Так и знала!
— Хорошо. С кем? — притворяюсь равнодушной. Это трудно. Отчаянно хочу узнать, что наша Сэл — скучная до безумия офисная девочка на побегушках в клетчатой юбке и блузке с высоким воротником, — доминантка или что-то в этом роде.
— У меня было свидание, — говорит она, сохраняя свой обычный небрежный тон.
— Да ладно! — выпаливаю я. Прозвучало очень скверно. Я не хотела казаться шокированной, но вышло именно так.
— Да, Ава. Я познакомилась с ним в интернете.
Интернет-знакомства? Я слышала о них только плохое. На фотографии профиля все выглядят как модели, рекламирующие нижнее белье, но в реальности больше похожи на серийных убийц. Но Сэл, кажется, вполне счастлива.
— Все прошло хорошо? — спрашиваю, вгрызаясь в шоколадное лакомство.
— Да! — кричит она. Я чуть не давлюсь печеньем. Никогда не видела ее такой оживленной. — Он само совершенство, Ава. Завтра мы снова встречаемся.
— Ах, Сэл, я действительно рада за тебя.
— Я тоже! — мурлычет она. — Ну, я пошла. Тебе что-нибудь нужно, пока я здесь?
— Нет, иди. Увидимся завтра.
Пританцовывая, она выходит из кухни, а я, прислонившись к стойке, остаюсь доедать еще три шоколадных печенья. Надо бы заменить их вином. День был безумный, и я не умираю от желания ехать к Мэтту за вещами, но это правое дело, и Джесси никогда не узнает. Я не забыла его требования больше не видеться с Мэттом.
Подъехав к дому Мэтта, первым делом высматриваю его машину. Ее нет. Он не мог забыть; я звонила только сегодня утром, и я не могу его ждать, потому что Джесси скоро позвонит, чтобы поинтересоваться, где я. Достав из сумки телефон, набираю номер Мэтта.
— Ава? — быстро отвечает он.
— Мэтт, я на месте, — говорю решительно и с явным раздражением.
— Ава, мне так жаль. Я бы позвонил, но у меня была встреча, с которой я не мог уйти. Я задержусь минимум на час.
Откидываю голову на спинку сиденья. Я не могу ждать целый час.
— Хорошо, а завтра?
— Завтра и в среду я буду в Бирмингеме. Мы можем встретиться в четверг?
Я внутренне стону. Мне хотелось поскорее с этим покончить.
— Конечно, в четверг в то же время.
Отключаюсь и с отвращением бросаю телефон на пассажирское сиденье. Бесючий козел.
Лишь только я подъезжаю к «Луссо», ворота тут же открываются. Машины Джесси нет, что объясняет, почему он не позвонил, чтобы выяснить причину моего отсутствия.
Нагруженная цветами и сумками вхожу в фойе, и вижу, как Клайв нажимает разные кнопки на своей высокотехнологичной системе наблюдения. Я могла бы просто присесть на один из удобных кожаных диванов и подождать. А что мне еще остается?
— Привет, Клайв.
Он поднимает глаза и улыбается.
— Ава, как дела?
Хреново! У меня был до нелепости напряженный день, я хочу принять душ, надеть пижаму и выпить бокал вина. Но не могу сделать ничего из этого, и злюсь на Джесси за то, что он устроил переполох из-за моего переезда сюда, а самого даже нет дома.
— Устала, — бормочу, направляясь к большому роскошному дивану. Можно даже вздремнуть.
— Вот, мистер Уорд оставил это для тебя.
Я поднимаю глаза и вижу, что Клайв держит розовый ключ. Он оставил мне ключ? Значит, знал, что его здесь не будет, и даже не позвонил.
Подхожу к Клайву и беру ключ.
— Когда он уехал?
Клайв продолжает щелкать кнопками, вглядываясь в монитор.
— Он зашел около пяти, чтобы оставить тебе ключ.
— Он не сказал, когда вернется? — Неужели от меня ждут, что я буду безропотно торчать здесь и ждать?
— Ни слова, Ава. — Клайв даже не смотрит на меня.
— Он спрашивал тебя о женщине, которая заходила?
— Нет, Ава, — его голос звучит почти скучающе. Нет, не спрашивал, потому что он, черт возьми, знает. И он мне все расскажет.
Оставляю Клайва развлекаться с оборудованием и поднимаюсь в пентхаус, открыв дверь розовым ключом, направляюсь сразу на кухню. Подойдя к холодильнику, рывком открываю дверцу, но тут же натыкаюсь на ряды бутылок с водой. Ох, что бы я ни сделала за бокал вина! Захлопываю дверцу холодильника с большей силой, чем она того заслуживает — холодильник не виноват, что в нем нет вина. Выпью ли я когда-нибудь еще?
Сев на барный стул, оглядываю огромную кухню, которую сама же и спроектировала. Мне она нравится и даже за миллион лет я не представляла, что у меня будет возможность жить здесь. Теперь я здесь, правда, не уверена надолго ли. Я его люблю, но боюсь, жизнь с ним только усилит его привычку все контролировать и решать проблемы в своем стиле. Или он станет лучше? Более разумным?
Желудок слегка скручивает и урчит, напоминая, что мне нужно что-нибудь съесть. Единственная еда сегодня — несколько печений. Неудивительно, что я чувствую себя измотанной.
Только собираюсь убедить себя поднять свой усталый зад со стула, как слышу звук открывающейся входной двери, и через несколько мгновений в кухню входит Джесси, он выглядит таким же изнуренным, какой я чувствую себя. Он долго ничего не говорит. Просто стоит и смотрит на меня. Замечаю, что его руки слегка дрожат, а лоб кажется влажным. Что мне делать? Тяга к бокалу вина мгновенно исчезает.
— Ты в порядке? — спрашиваю я.
Он медленно подходит ко мне и усаживает на стул. Подавшись вперед, цепляет подол моего платья и подтягивает его к талии, а затем хватает меня под задницу и поднимает, чтобы я обхватила ногами его талию. Он зарывается лицом в мои волосы и выводит нас из кухни. Держусь за него, грудью ощущая стук его сердца, пока он молча поднимается со мной по лестнице. Хочу спросить, что случилось. Мне о многом нужно его расспросить, но он, кажется, так подавлен.
Он подводит нас к кровати и заползает на нее вместе со мной, укладывает меня на спину, а сам устраивается сверху, распределяя вес по всему моему телу. Это успокаивает. Обхватив его руками, я дышу ему в шею и впитываю запах свежести. Удовлетворенно вздыхаю. Может он и существенная причина моего стресса и усталости, но обладает силой заставить их исчезнуть так же быстро, как они появляются.
— Скажи, сколько тебе лет, — нарушаю уютную тишину и обнимаю его, пока его колотящееся сердце не возвращается к обычному, ровному ритму.
— Тридцать два, — говорит он мне в шею.
— Скажи мне.
— Разве это имеет значение? — устало спрашивает он.
Не имеет, но я хочу знать. Ему, может, и нравится эта игра, но мне — нет, и правда никак не повлияет на мои чувства. Я считаю, что должна знать. Это обязательная информация, вроде его любимого цвета, еды или песни — а я не знаю ничего из этого. Я вообще мало что о нем знаю.
— Нет, но мне бы хотелось, чтобы ты сказал. Я практически ничего о тебе не знаю.
Он утыкается носом мне в шею.
— Ты знаешь, что я люблю тебя.
Я вздыхаю. Это информация другого рода. Задумываюсь над тем, чтобы ввести в наши отношения трах правды. Ведь должен существовать способ вытянуть из него эту маленькую, незначительную информацию. Вижу, мои настойчивые расспросы не дают положительных результатов.
— Как прошел день? — спрашивает он приглушенным голосом.
— До абсурда загружено, но очень конструктивно. — Я вполне довольна тем, что мне удалось сделать, учитывая, что я полагала, мой день будет заполнен кучей звонков и сообщений. — И тебе нужно перестать посылать цветы в офис.
Он поднимает голову, и меня встречает оскорбленный взгляд.