Страница 107 из 127
О чем я только думаю? Он не настолько глуп, чтобы прятать их в таком очевидном месте. Я выхожу из ванной и бегу в гардеробную, ощупываю все карманы его пиджаков, внутри и снаружи, переворачиваю ботинки и роюсь в стопках аккуратно сложенных рубашек. Ничего, но я не сдаюсь. Мои таблетки таинственным образом исчезают, и они исчезают с тех пор, как я встретила этого мужчину, и первый раз это случилось всего через несколько дней после того, как я уступила его напору. Во что он играет? Он же не может хотеть, чтобы я забеременела, верно? Если так, то вполне может добиться своего. Я не могу в это поверить.
Вытирая слезы, которые текут по щекам, опускаюсь на пол гардеробной. Он пытается заманить меня в ловушку? Я продолжаю рыться в карманах его джинсов, в бешенстве разбрасывая их повсюду, когда ничего не нахожу. Когда я снимаю с вешалки пиджак, то сбиваю подарочный пакет из золотистого атласа и его содержимое вываливается на пол.
Презервативы.
«Они нам не нужны».
Он пытается сделать так, чтобы я забеременела. Гребаный ад!
Вскочив, я спускаюсь по лестнице в его кабинет, выдвигаю все ящики, просматриваю ряды книг и даже заглядываю за чертовы картины на стенах. По-прежнему, ничего.
Я, как сумасшедшая, летаю по пентхаусу, обыскиваю каждый ящик, шкаф, все места, где он мог бы их спрятать, но час спустя таблетки так и не обнаружены. Зато я устроила грандиозный погром. Заслышав вдалеке рингтон моего телефона, останавливаюсь и пытаюсь отследить, откуда идет звук, пока он не обрывается, и я стою в огромном открытом пространстве, отчаянно оглядываюсь вокруг.
— Бл*дь! — ругаюсь, но затем слышу сигнал входящего сообщения, и следую за ним к креслу, где раньше сидел Джесси. Пощупав сбоку, нахожу свой телефон. Пропущенный звонок от мамы. О, боже, неужели Дэн уже ей позвонил? Я, правда, не могу сейчас с ней разговаривать, жестоко, но я даже сама не знаю, что со мной происходит, не говоря уже о том, чтобы объяснять это ей. Сердце замирает, когда я вижу сообщение от Джона.
С ним все в порядке, но тебе, вероятно, лучше приехать.
От первой части сообщения, сердце немного воспаряет, а затем так же быстро опускается. Мне, вероятно, лучше приехать? Джон ведет нешуточную войну с Джесси и бутылкой водки? Я взлетаю по лестнице и бегу в ванную, чтобы умыть лицо и попытаться привести себя в порядок. Вид ужасный, понятно, что я плакала, и никакое количество макияжа или воды не исправит мои остекленевшие глаза. Схватив ключи, торопливо бегу к своей машине, игнорируя Клайва, выкрикивающего вслед мое имя.
Глава 30
Поездка в «Поместье» — как размытое пятно видений и воспоминаний. Видений шатающегося и невнятно бормочущего Джесси, и воспоминаний о том, как я обнаружила его без сознания на террасе, все это нежелательно, но повтор событий весьма вероятен. Я не смогу пройти через это снова. Не смогу смотреть, как он снова делает это с собой — не из-за меня. Возможно, я не в силах контролировать его неразумность, но могу ему помешать медленно покончить с собой.
Не удивляюсь, когда подъезжаю к воротам, и те сразу же распахиваются. Джон, должно быть, меня поджидал. Подгоняемая отчаянием, стремительно мчусь по подъездной дорожке, чтобы добраться до Джесси и предотвратить неизбежное. Дверь «Поместья» открыта и я пробегаю через вестибюль, не обращая внимания на шум, доносящийся из бара и ресторана. Летняя гостиная вернулась в свое прежнее состояние: диваны и кресла расставлены по огромной площади, на них в расслабленных позах собрались гости, болтая и выпивая. Когда я проношусь мимо, все разговоры прекращаются, наступает тишина. Уверена, если бы я обратила внимание, то увидела бы много злобных, хмурых лиц, направленных в мою сторону, но у меня нет ни времени, ни желания останавливаться и поглощать их обиду. Мне и не нужно смотреть. Я чувствую как сгустился воздух.
Подойдя к двери кабинета Джесси, слышу оглушительный щелчок, который заставляет меня подпрыгнуть. Какого хрена это было? Берусь за ручку двери и оглядываюсь, но коридор пуст. Повернув ручку, открываю дверь.
— Ава! — доносится по коридору грохочущий рокот Здоровяка Джона, останавливая мое продвижение, но самого его я не вижу. — Бл*дь! Ава, подожди!
Появляется Джон, двигаясь быстрее, чем я могла бы подумать для такого огромного человека, его очки на месте, он мчится на меня, как паровоз.
— Иисусе, женщина, не входи туда!
Как в замедленной съемке, смотрю на несущегося ко мне бешеного зверя, и снова подпрыгиваю от очередного пронзительного щелчка. Он переводит мое внимание от раскатистого голоса Джона к кабинету Джесси. Что там такое? Еще немного приоткрываю дверь, пока в поле зрения не попадает вся комната.
Ох, Господи Иисусе!
Пошатываясь, шагаю вперед, сердце пропускает несколько десятков ударов. Что за херня здесь творится?
— Нет! — Джон врезается в меня и обхватывает за талию. — Ава, девочка, тебе сюда нельзя.
Онемев, смотрю на мерзкое зрелище, разворачивающееся передо мной, а затем борюсь с невероятной хваткой Джона, который пытается вытащить меня из комнаты. Не знаю как, возможно, из-за всплеска адреналина, но я вырываюсь и влетаю в комнату, когда Сара поднимает зловещего вида хлыст и обрушивает его на спину Джесси. Желудок подскакивает к горлу, и я чувствую, как теплая ладонь Джона обхватывает мою руку.
— Ава, дорогая, — голос Джона самый нежный, какой я когда-либо слышала. — Тебе не нужно этого видеть.
Я отмахиваюсь от него и стою, пытаясь собрать воедино представшую передо мной картину. Это трудно, даже несмотря на такое, время замедлилось и каждая мельчайшая деталь мне совершенно ясна. Голый Джесси, если не считать джинсов, стоит на коленях на полу, безвольно уронив голову. Он даже ее не поднял. Сара стоит позади него, одетая в черные кожаные брюки, кожаный лиф и кожаные сапоги до бедер, выглядя так же зловеще, как и хлыст в ее руке.
Я не могу пошевелиться. Словно приросла к полу. Ноги дрожат, сердце бьется так быстро, что, кажется, выскочит из груди, и я не могу произнести ни слова. Что происходит?
Сара смотрит на меня с выражением глубокого удовлетворения, и снова медленно поднимает хлыст. Мне хочется закричать, сказать ей, чтобы она остановилась, но во рту пересохло, а мозг отказывается реагировать на команды. Ее накачанное лицо кричит от удовольствия, подвергая Джесси жестокой пытке и, без сомнения, заставляя меня быть свидетелем этого.
Она снова обрушивает хлыст на обнаженную плоть Джесси, и он выгибает спину, запрокидывая голову, но не издает ни звука.
Громкий крик, эхом разносящийся по комнате, — мой.
Джесси вскидывает голову, когда мой крик достигает его слуха. Я снова борюсь с Джоном, которому уже опять удалось меня схватить.
— Отпусти меня! — Я сопротивляюсь сильнее, извиваясь всем телом, царапаясь и нанося удары.
— Ава? — Слабый и сломленный голос Джесси останавливает меня. Он поворачивает голову в мою сторону.
Отчаянный крик срывается с моих губ, когда наши глаза встречаются, и все, что я вижу, — пустые остекленевшие бездны. Он совершенно не получает удовольствия. Выглядит одурманенным и опустошенным. Он пытается встать, но в полной дезориентации слегка пошатывается вперед. Мой взгляд падает на его спину, по меньшей мере десять ярких, сочащихся кровью рубцов крест на крест рассекают ее от одной стороны к другой.
Меня тошнит. Желудок начинает сжиматься, и когда Сара снова поднимает хлыст, я слышу, доносящийся издалека голос Джона, выкрикивающей ее имя. Мои колени подкашиваются, и я падаю на пол к ногам Джона.
— Ава?
Джесси пытается выпрямиться, но он далеко не в норме. Мотает головой, будто пытаясь сосредоточиться, растерянное выражение сменяется шоком, когда он замечает мое присутствие.
— Господи, нет! — Страх заполняет его прекрасные черты. Даже голос дрожит. Он идет вперед, но его останавливает Сара, хватая за руку. — Отвали от меня на хрен! — рявкает он, отшвыривая ее назад. — Ава, детка. Что ты здесь делаешь?