Страница 103 из 127
— Я в порядке, Клайв. — Двери лифта закрываются, оставляя обеспокоенного Клайва озадаченным.
Я прижимаюсь головой к твердому телу Джесси, и следующее, что помню, как меня опускают в его огромную кровать. Смутно осознаю, что с меня снимают платье, и неодобрительное ворчание, исходящее от Джесси. Освободившись от одежды, переворачиваюсь и удовлетворенно вдыхаю, меня встречает мой самый любимый запах в мире: свежая вода и мята. Я знаю, что вернулась туда, где мое место.
Глава 28
— О-о-о-о, бо-о-оже!
Я потягиваюсь, и это самая приятная растяжка, которую я когда-либо выполняла. Чувствую себя лучше, намного лучше. Перевернувшись, устраиваюсь на прохладном местечке. Приподнявшись, вытягиваю шею и оглядываю комнату, обнаруживая, что в ней больше никого нет, поэтому я осторожно сдвигаюсь на край кровати и опускаю босые ноги на пушистый кремовый ковер, встаю, готовясь к приступу головокружения, но ничего не происходит. На удивление чувствую себя уверенно. Пересекаю спальню и выхожу на лестничную площадку, Джесси откинулся внизу в одном из огромных кресел и тихо разговаривает по телефону. Он принял душ, побрился и одет в бледно-голубые джинсы. Голый выше пояса.
Я тихо опускаюсь на верхнюю ступеньку, наблюдая за ним через изогнутое стекло, спускающееся вниз к открытому пространству. Джесси выглядит бодрым, но встревоженным.
— Я не знаю, — тихо говорит он, теребя ткань на подлокотнике кресла. —Клянусь богом, я вырву им гребаные глаза. — Он убирает руку с подлокотника и трет глаза. — Я уже близок, Джон. Мне это, действительно, нужно. Черт, это полный пи*дец.
О, боже, неужели я снова подталкиваю его к выпивке?
Будто услышав мой безмолвный вопрос, он поднимается глаза и видит меня. Я неловко переминаюсь на верхней ступеньке, пока он меня изучает.
— Посмотрим, Джон, что сможешь выяснить ты. Меня не будет несколько дней... Да, спасибо, здоровяк. — Телефон скользит в ладонь, но рука остается у уха, локоть лежит на подлокотнике. Я чувствую себя незваной гостьей.
Джесси продолжает сидеть в кресле, а я на верхней ступеньке, мы просто глядим друг на друга через стекло. Понятия не имею, что ему сказать. Он выглядит так, словно на его плечах лежит вся тяжесть мира. Может, мне уйти? Я понимаю, кто бы ни подсыпал мне наркотик, вероятно, сделал мою жизнь в миллион раз сложнее. Я хотела доказать, что он ведет себя неразумно, защищая меня сверх всякой меры, но теперь я сделала на сто процентов хуже. Он никогда не выпустит меня из виду.
Пока я обдумываю свой следующий шаг, он встает с кресла и начинает подниматься по лестнице. Я слежу за его неспешным приближением, пока он не останавливается на несколько ступенек ниже меня, глядя сверху вниз. О чем он думает? Выражение его лица меняется с угрожающего на печальное, туда-обратно, и его хмурая морщинка выглядит так, словно она оставалась на одном месте в течение долгого, долгого времени.
— Если ты собираешься кричать на меня, то я тут же уйду, — говорю я сквозь сухость в горле. В теперешнем состоянии мне больше всего нужен Мистер Невротик. Я просто хочу забыть о случившемся и считать, что мне повезло, что все не пошло по худшему сценарию. Все могло закончиться гораздо печальнее.
— Я уже достаточно наорался, — отвечает он, и я слышу хрипотцу в его голосе. — Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо.
Отрываю глаза от его гипнотизирующего взгляда и смотрю на свои босые ноги. Я голая, если не считать черного кружевного нижнего белья, и чувствую себя маленькой, когда он вот так возвышается надо мной. Мне неловко.
— Чутка? — уточняет он.
— Нет, полностью хорошо. — Мой голос звучит отрывисто.
Он опускается на колени на пару ступенек ниже меня, чтобы мы были на одном уровне, но все равно возвышается надо мной. Опирается руками на верхнюю ступеньку по обе стороны от меня, и я отрываю взгляд от своих ног, чтобы посмотреть на него.
— Ава, я чертовски злился, — голос нежный.
— Я не была пьяна, — утверждаю резко. Черт возьми! Я даже почти не захмелела.
— Я же говорил тебе вообще не пить. Знал, что не должен был отпускать тебя.
— Интересно, почему ты считаешь, что можешь диктовать, что мне делать, — смело бросаю вызов. — Я взрослая женщина. Неужели ты ожидаешь, что я буду жить с тобой такой жизнью, где каждое мое движение контролируется? — Мой голос тих, но тверд. Он должен понять мою точку зрения.
Его губы образуют прямую линию, и я слышу, как шестеренки начинают вращаться.
— Ты моя, — скрежещет он. — И моя обязанность — охранять тебя.
Я со вздохом опускаю глаза. Да, я принадлежу ему, но его цели в отношении того, чтобы уберечь меня от опасности, слишком амбициозны.
— Ты сказал, что был близок. Близок к чему? — Я поднимаю голову.
Джесси заглядывает мне в глаза. Он должен знать, что я слышала. Произнеся эти слова, он посмотрел прямо на меня.
— Ни к чему.
— Ни к чему? — не могу сдержать недоверия. — Тебя тянет выпить, да? Вот что тебе нужно, чтобы разобрать этот гребаный пи*дец.
Его глаза расширяются.
— Следи... за своим... гребаным... языком! — произносит он, выделяя каждое слово. — Нас накрыл этот гребаный пи*дец, потому что ты пошла веселиться, бросив мне вызов. — Он приближает лицо ко мне. — Мы бы не оказались в такой ситуации, если бы ты, бл*дь, послушалась меня.
— Прости! — сердито выплевываю я. — Прости, что не послушалась. — Я встаю, оставляя его стоять на коленях на ступеньках. — Прости, если из-за меня ты чувствуешь необходимость утопить свои печали в водке! Я явно плохо на тебя влияю. Я избавлю тебя от страданий.
Повернувшись, направляюсь в спальню, физически дрожа от гнева. Я собственными ушами слышала его исповедь Джону. Если я уйду, он, вероятно, напьется, а если останусь, он тоже, вероятно, напьется. Я нахожусь между молотом и наковальней. Почему он не может понять, что это его собственные необоснованные ожидания толкают его на полное безумие, а не я.
— Безумно зол, Ава.
Я поворачиваюсь и вижу, что он идет ко мне с лицом, похожий на грозовую тучу. Слегка отступаю, а затем мысленно проклинаю себя за то, что не стою на своем. Он останавливается передо мной, обдавая меня мятным дыханием, его грудь раздувается.
— Поцелуй меня.
Что?
— Нет! — недоверчиво восклицаю я. Этот чертов мужчина заблуждается! Он устраивает мне грандиозный нагоняй за неповиновение ему, а затем начинает выдвигать более необоснованные требования. Я не собираюсь его целовать.
Его глаза темнеют и сужаются.
— Три.
Он, должно быть, шутит.
— Ты с ума сошел?
— Слетел, нахрен, с катушек, Ава. Два.
Он совершенно серьезно. О боже!
— Один, — шепчет он. Я бросаю взгляд на дверной проем, чтобы проскочить мимо него, и полностью отметаю этот вариант. Мне не удастся увернуться от него, это точно.
— Ноль.
Бл*дь!
Я бросаюсь через комнату и перепрыгиваю через кровать. Неудивительно, что меня хватают и прижимают к ней, прежде чем я успеваю преодолеть хоть какое-то мало-мальски значительное расстояние. Я лежу на спине, Джесси одной рукой удерживает мои запястья над головой. Он прижимает мои бедра ногой, обтянутой джинсовой тканью. Я полностью обездвижена и измучена попытками вырваться на свободу. Можно подумать, мне пора бы уже научиться. Я тяжело дышу ему в лицо, он отвечает мне тем же, проводя пальцем линию по моему животу, а затем вверх по центру тела, к губам. Касается подушечкой моей нижней губы, а затем спускается вниз. Сволочь, он пробуждает мою жажду к нему. Она никогда не исчезнет.
Я пробегаю глазами вниз по его обнаженному торсу, к его руке, очерчивающей легкие, воздушные круги над моей бедренной косточкой.
— Я спишу твое сопротивление на действие лекарств, — говорит он спокойно и серьезно. — Дам тебе еще три секунды на принятие правильного решения. — Он опускает губы, как можно ближе, но не касается моих губ. — Три, — выдыхает он мне в рот.