Страница 6 из 15
Она решила позвонить Константинасу Рэйбу и извиниться.
Найти визитку, в силу определённых обстоятельств, было непростой задачей, и копаться в мусоре, она, конечно, не стала, решив узнать номер телефона мага у Леси. Эта задача показалась ей куда легче, однако дозвониться до Леси удалось с трудом.
Наконец, короткие гудки в трубке сменились длинными, и вскоре Вика услышала голос Юрика. Голос был очень странным, и Вика поняла, что что-то случилось. Каким-то отстранённым голосом он сообщил ей, что Леся попала вчера под машину. Врачи несколько часов боролись за её жизнь, но она умерла на рассвете. Похороны были назначены на завтра.
Шокированная этой новостью, Вика долго стояла около телефона. Она никак не могла поверить в реальность случившегося. Ведь ещё пару дней назад она разговаривала с Лесей, но на шутку это не было похоже. Она уже встречалась с людьми, потерявшими близких, и эти нотки в голосе ни с чем нельзя было перепутать. Когда случается такое, понимаешь, что ничего нельзя сделать, и говорить что-либо бессмысленно, невозможно ничего вернуть и уже ничего не исправить. Вика не могла объяснить, что именно в голосе Юрика заставило её поверить в нелепую смерть Леси. Наверное, какая-то безысходность.
Весь вечер она ходила, словно во сне и никак не могла поверить в эту глупую, бессмысленную, чудовищно нелепую историю. Вика даже обрадовалась, когда сгустились сумерки, и наступила ночь. Теперь наконец-то можно было заснуть и обо всём забыть. Забыть о смерти Леси, о предстоящих похоронах, и обо всём остальном тоже. Но сон почему-то не приходил. Вика вспомнила все способы заснуть, о которых читала: она считала баранов, пыталась расслабиться, вспомнила и про аутотренинг… Всё это было бесполезно. Время шло, а в ушах звучал голос Юрика, смех Леси. Она вспомнила ту непонятную компанию, которая собралась в квартире Леси. Всё это было таким странным, нелепым. Непрошенные воспоминания и образы всплывали в сознании Вики, и всё это было каким-то фальшивым и склизким.
Ей так и не удалось уснуть ночью. Часов в пять утра она поняла, что пытаться заснуть уже бессмысленно. С полчаса Вика провела под душем, приходя в себя. Почувствовав себя человеком, пошла на кухню и сварила кофе.
Базилио вертелся под ногами, выпрашивая очередную порцию еды. «Ах ты, обжора! – Вика погрозила коту пальцем. – И куда только столько еды вмещается? Смотри, станешь толстым и ленивым!» Но кота собственный вес, по всей видимости, волновал мало, и слово «диета» ему было глубоко чуждо. Вика старалась не думать о похоронах – неприятное мероприятие, но не пойти она не могла.
Придя по знакомому адресу, она убедилась, что всё это – более чем реально, и ни о каких шутках и речи не может быть. Смутная слабенькая надежда, наперекор здравому смыслу таившаяся где-то глубоко в душе, что это – всего лишь идиотский розыгрыш Юры, растаяла как дым, когда Вика увидела белое лицо Леси в наполовину закрытом гробу. На кладбище ехать Вика отказалась. Отдав дань уважения покойной, Вика вышла из квартиры и столкнулась с Константинасом.
– Доброе утро, Виктория. Хотя… какое оно доброе… Мне очень жаль, что такое случилось, это так нелепо, у неё вся жизнь была впереди, очень жаль, очень. Ты уже уходишь?
– Да. Я не люблю ездить на кладбище… Да о чем это я?.. Никто не любит.
– Я совсем ненадолго зайду – попрощаться и принести соболезнования Юре. Ты не подождёшь меня внизу? Я могу подвезти тебя, если хочешь, конечно.
– Да, я подожду. Я хотела извиниться перед тобой.
– Хорошо, я приду через пять минут, и мы поговорим.
Вика сидела на скамейке перед подъездом. Какие-то люди приходили и уходили, о чем-то говорили, причитая и охая: «А ведь такая молодая была! Что же такое творится?.. Даже на улицу страшно выйти…» Бессмысленные слова, никому не нужные и ни на что не годные… Хотя, наверное, они были нужны тем людям, которые их говорили. Вике всегда казалось, что в таких случаях люди не знают, как себя вести, что говорить, наверное, боятся показаться глупыми или чёрствыми. И притворяются. Говорят банальности, повторяют одно и то же.
– Прости, я заставил тебя ждать.
– Ничего, всё нормально.
Константинас довез Вику до дома. Говорить ни о чём не хотелось. Вика ехала молча, глядя в окно на весенние улицы, покрытые кое-где серо-чёрными кучками снега и лужами.
– Может, ты зайдешь?
– Извини, я сейчас не могу, у меня очень сложный пациент. Я тебе позвоню. Можно?
– Да.
Они попрощались и расстались. Всё происходящее казалось кошмарным сном, очень хотелось проснуться, и обрадоваться, что это – всего лишь сон. Но всё это происходило на самом деле, и поводов для радости было не особенно много.
В тот день Константинас так и не позвонил. Не позвонил он и на следующий день, и это было довольно странно. Звонить ему сама Вика не стала, да и телефона его у неё не было. Конечно, при желании можно было узнать его номер телефона, и сделать это было довольно просто, даже не обладая талантами Шерлока Холмса. «Будет нужно, позвонит сам, – решила Вика. – Ведь раньше он звонил. Конечно, я была не права, но я почти извинилась…»
Она старалась не думать ни о чём, читала книги, смотрела фильмы, которые месяцами лежали, ожидая своего часа – не хватало времени. Это казалось невероятным, но все это время она почти не спала, засыпала только под утро и, даже умудрившись заснуть, постоянно просыпалась. Вика пыталась дозвониться до Риты, но безуспешно, в гостинице её не было, а мобильный не отвечал. Вика хотела поехать к родителям, но неожиданно их вызвали в командировку, и ехать в другой город не было никакого смысла.
Гулять тоже не хотелось: погода испортилась, и вместо обещанного синоптиками солнца и ярко-голубого неба второй день мела метель. Зима словно решила отыграться напоследок, заморозив весь город, хотя обычно в начале апреля снег уже таял, и кругом были лужи, глубина которых с энтузиазмом, криками и смехом проверялась вездесущей ребятнёй.
Вика смотрела очередной фильм, когда в дверь позвонили. За дверью оказался Константинас.
– Привет! Твоё приглашение ещё в силе?
– Срок действия истекает через несколько минут. Если ты поторопишься, есть шанс успеть.
– Значит, я могу войти?
– Заходи. Я как раз сварила кофе.
Вика закрыла дверь за магом. Базилио, по привычке выбежавший было встречать гостя, вдруг зашипел, выгнул спину и умчался в другую комнату. «Да, не любишь ты меня, – подумал Константинас. – Впрочем, ты мне тоже не нравишься. Я не люблю кошек, и уж тем более – рыжих».
– Да, я хотела извиниться… Наверное, я была не права.
– Давай не будем об этом. На самом деле в случившемся скорее моя вина, и, это мне следует просить у тебя прощения. На тебя столько всего сразу навалилось, а тут я со своими заморочками. Но я просто беспокоился. Ты… Ты мне не безразлична. Как ты себя чувствуешь после всего этого кошмара?
– Не знаю. Мне вообще кажется, что всего этого не было, и всё – только сон. Только проснуться почему-то не получается… Впрочем, как и заснуть.
– Как это? – Константинас смотрел на неё внимательно и обеспокоено.
– Да я с того дня почти не сплю… Не понимаю, что такое, никогда таких проблем не было. Ничего страшного, пройдет, просто слишком много всего случилось…
– Вот как? А голова больше не болела?
– Да нет, всё нормально, не беспокойся.
– Ты, конечно, можешь меня снова послать куда-нибудь подальше, и, наверное, будешь права… Но я всё равно скажу, потому что я – врач, и это – мой долг. Если ты будешь продолжать в том же духе, ты получишь нервный срыв, а с этим не шутят.
– Что ты хочешь сказать?
– Тебе нужно успокоиться, попить витамины. Слушать спокойную музыку, больше гулять. Так нельзя, понимаешь? Я вообще порекомендовал бы тебе пройти профилактический курс в нашей клинике, но боюсь, что ты опять меня выгонишь… И я останусь без кофе. А он так вкусно пахнет. Я не смогу отказать себе в этом удовольствии.