Во власти Эмоций

– Лююююбишь! И это любишь! И так любишь! Хочешь так же, как и я!

– Нет! – рявкнула на него, трясясь всем телом, потому что хочу! И он это видит, знает! Иначе не вел бы сейчас себя так со мной.

– Да, Лина! – вновь жестко нагнул меня к своему паху со стоячим мокрым членом и взбухшей темно-красной головкой. – Ты такая же! – загнал ствол мне до упора, толкаясь еще сильнее бедрами. – Мне не стоит залезать к тебе в трусы, чтобы знать, как ты для меня течешь, – с бурной страстью в хриплом голосе. – А ты течешь! Хочешь! Хочешь, чтобы ебал не только членом, но и пальцами! Языком! – все, он полностью вошел в азарт!

Его руки в моих волосах начали управлять ритмом головы. Натягивает мой рот на свой член, словно надувную куклу, больно толкаясь мне в небо. Наши громкие стоны, мокрые пошлые звуки, запах возбуждения на двоих – все это разносилось в салоне машины на окраине безлюдного места.

– Соси! Сильнее соси! – надтреснутый голос раздался над головой, когда я впилась ногтями в его бедра, от удовольствия царапая его и вырывая его злое шипение.

Ударил меня по ягодицам и еще пуще начал раздражаться.

– Какого хуя ты не сняла с себя тряпки?!

– Ты даже не дал мне на это время! – выпустила его член изо рта и возмутилась, но он схватил меня за щеки и наклонился, всасывая мои припухшие губы и врываясь языком внутрь, с полурыком облизывая меня.

– Рууус, – с обессиленным стоном выпустила на волю его имя, проигрывая ему в схватке наших жадных друг до друга языков.

– Еще хочу тебя, – страстно на грани прошептал и зубами больно вгрызся в нижнюю губу, вызывая мой отчаянный крик.

Секунда, и вновь его гладкая большая пульсирующая головка погружается в мой влажный теплый рот с капельками крови из-за прокушенной им губы.

Низ живота болезненно тянул, между ног мокро, что вызывало дискомфорт, желая там его внимания. Сердце загнанно отбивало по ребрам, всколыхивая внутри меня одну эмоцию за другой. Стон мой увеличивался от той страсти, в которой я барахталась вместе с ним, словно в цепкой въедающейся паутине вожделения.

– Лин, прекращаем! – просипел, когда его головка во мне дрогнула и раз за разом начала пульсировать.

– Нет! – со стоном и вибрацией обласкала его член.

– Бляяя… – он на время замялся, желая продолжить наши фрикции, но все-таки сумел взять себя в руки. – Я еще хочу… – оттянул меня и наклонился к моим губам, опаляя нервным горячим дыханием.

– Давай дома, – с затуманенными глазами ловила его осоловелый, налитый тяжестью взгляд. – Нам тут неудобно будет, Рус.

– Да мне похуй! – настырно.

– Ты меня в какой позе представляешь тут с таким животом? – но зря я это сказала – глаза напротив закатились с шумным вдохом.

– Перебирайся назад, – прошептал с играющими желваками и плавно открыл глаза, в которых читались упрямство и неутомимость. – Лучше не спорь, чтобы я больно не сделал. Я нихуя не соображаю. Лезь! – на последнем жестко отрезал все пути на побег.

– Черт бы тебя побрал, Астемиров! – рявкнула и выбежала из машины, перебираясь на заднее место.

Не успела я еще толком залезть, как этот псих с расширенными глазами вырос передо мной из ниоткуда.

– Руслан, ты меня в такие моменты пугаешь очень! Ты можешь на психопата не походить?!

Но он только аккуратно за плечи оттолкнул меня на заднее сиденье и полез мне под юбку, при этом еще не забравшись в машину.

– Может, ты залезешь и закроешь дверь? – сыронизировала.

Но куда там. Он стащил с меня ботинки, колготки, нижнее белье, откидывая все это добро на переднее сидение, и только после всех проделанных манипуляций забрался вслед за мной. Спасибо и на том, что юбку с кремовой водолазкой оставил на мне.

– Рус…

– Нет! – очередной приказ, понимая, что я сейчас скажу. – Раком я не хочу. Я хочу видеть тебя! Лицо, живот твой!

– Ты больной! Больной, честное слово!

Ест меня умалишенным отсутствующим взглядом, двинувшись на меня. Но я торможу его, ступней упираясь ему в плечо, а вскоре двумя ногами обнимаю его за шею, пытаясь хоть немного сбить его натиск.

– Рус!

– Девочка моя, – загнанно смотрит мне в глаза и своими длинными смуглыми пальцами притронулся к моим набухшим мокрым складочкам.

– Ммм, – громкий стон вырывается из меня, лишая воздуха и вызывая громкий гул в ушах.

– Мокрая. Бархатная. Горячая, – с каждым своим словом и триумфальной улыбкой подбирался к тугому колечку моего истекающего входа.

Неспешно вошел в меня пальцами, чем вызвал мою злость!

– Как член тебе сосать, так глубоко, жестко и быстро! А как меня трогать, так нежно и аккуратно! Да, Астемиров?! – он уже искренне ржал, но все равно продолжал ласково двумя пальцами толкаться в мое лоно. – Не считаешь, что это, как минимум, неравноценно?!

– Не-ааа, – развязно растянул с широкой белозубой улыбкой, – пошли на меня?

– Я животом тебя задавлю, – немного расстроенно проговорила, и в тот же момент Руслан резко подтянул меня к себе, схватив за водолазку, которая затрещала от его напора.

– Перестань! – вкрадчиво. – Я не первый раз уже слышу в твоем голосе стыд и застенчивость! – сузил глаза и исподлобья жестко взирал на меня. – Меня начало это заебывать! Ты беременная! Беременная моим ребенком! Ты даже представить не можешь, как ты выглядишь в моих глазах! Прекрати ебать мозг нам двоим! Ебешь его себе, ебешь его и мне! Завязывай, Алина. Я трахать тебя хочу не только из-за твоего тела. Я тебя хочу. Именно тебя всю! Ясно? – на последнем повысил голос.

– Милый, я пойду наверх, – беззаботно в ответ. – Чего ты раскричался? – деланно недоуменно пробормотала с округлившимися глазами, тем самым вызывая его еле уловимую улыбку с приподнятыми уголками.

– Ну так живо иди! – прорычал мне, и мы оба рассмеялись, только смех этот потонул в нашем шумном и голодном поцелуе. – Давай, – показывает глазами на себя. – Обопрись двумя локтями на переднее сидение, – давал указание, но взгляд его был на моей неприкрытой ничем мокрой промежности, так как я была уже на нем вприсядку.

Сглотнул судорожно, играя кадыком, и недобро зыркнул на меня, побуждая к действиям.

Оперлась локтями на два сидения и приблизилась входом к его твердой головке. Руслан держал член и начал размазывать влагу по складкам, клитору, небольшому колечку, раздразнивая нас больше.

– Руслан, – захлебываясь чувствами.

– Лина, не жести! Я в любом случае остановлю тебя! – как обычно, начал предупреждать, когда я была сверху.

Я еще давно поняла, что он безумно боится навредить нашему ребенку.

Стоило мне ему кивнуть, как он, не теряя ни секунды, вошел в меня на всю длину. Застонали оба и одновременно удовлетворенно закатили глаза.

– Невозможно, Рус! Вот так – невозможно!– шептала я. – Сильно хочу! Быстро!

– Малыш, как родишь, так будет тебе быстро, сильно, больно, глубоко, – с каждым сладостным толчком во мне нашептывал, искушая, как сатана.

Колени широко разведены в стороны, и он видит, где наше естество сплетается воедино. Но ему мало. Притронулся к пульсирующему клитору и круговыми движениями массировал, вызывая во мне слабость, стоны все громче и слаще, приятные щекотливые мурашки, которые разбегались по телу и стягивали его.

Раскачивал меня на своем стволе одной рукой, то впиваясь в мое бедро, то глядя на мой живот, грудь, щипая соски, а второй массирует, сжимает мой бугорок и размазывает нашу влагу то по моим складкам, то по своему члену, когда я выхожу из него.

Не знаю, сколько продолжалось эта томящая сладострастная пытка, но на моих висках и над губой выступила испарина. Он видит это все. Ничего не оставляет без своего внимания. Прослеживает ритм дыхания, тональность стона, звуки нашего соития, выражение моего лица и скрывающиеся эмоции в моих глазах. Поэтому я совсем не удивлена, когда он меня одной рукой дергает на себя и облизывает языком мои губы, мой пот, мое лицо и даже глаза. Ведет языком от подбородка до переносицы, оставляя на мне свой запах и след, словно клеймит меня.