Страница 17 из 22
Глава 8
Всего помещений в квартире оказалось семь. Три комнаты, кухня, совмещенный санузел и, непосредственно соединяющий их в единое целое, длинный прямой коридор. Кухня, ванная и гостиная не пользовались популярностью у пришельцев из теневой параллели, и там везде царило такое же присыпанное сугробами пыли запустение, как в первой комнате (которая, до случившегося здесь прорыва, вероятно, являлась чем-то вроде детской). А вот в самой дальней по коридору спальне твари устроили свое логово, и там царил безумный кавардак.
Еще в коридоре, на полпути к бывшей спальне, я учуял доносящийся оттуда острый мускусный запах. Если вы когда-нибудь были в зоопарке, то точно такой же имели несчастье вдыхать, подходя к вольерам с пушистыми дикими зверями.
Первой с порога комнаты мне бросилась в глаза кособокая конструкция, некогда выполнявшая функцию шикарной двухспальной кровати. Но от былой роскоши теперь не осталось и следа. С половиной подломившихся ножек, и с торчащими из основательно промятого и наполовину выпотрошенного матраса пружинами, эта рухлядь сейчас скорее напоминала какую-то экзотическую пыточную установку. Белесый от шерсти тварей и перьев из растерзанных подушек паркетный пол вокруг кровати был завален еще клочьями вырванной из матраса губки и посеревшими от времени лоскутами разодранного постельного белья. Остатки кровати и горы мусора вокруг нее местами «украшали» скопления бурых пятен засохшей крови.
Исцарапанный когтями платяной шкаф, в шаге от кровати, зиял пустыми рамками на пластиковых дверях, по остатком стекла в краях которых не сложно было догадаться о наличии там раньше зеркал. Вероятно, через эти, превратившиеся во время прорыва в арки зеркальных порталов, проходы между параллелями царусы и ворвались в квартиру хозяев. Хочется верить, что в момент прорыва тварей людей в квартире не было, или, если уж несчастным не повезло оказаться дома, это случилось ночью, и теневые твари мгновенно загрызли хозяев прямо во сне.
Сразу после прорыва зеркальные порталы рассыпались, запечатав пришельцев в квартире.
Наличие открытой форточки в спальне объясняет: почему твари не сдохли здесь от голода, и не разворотили в поисках съестного остальные помещения (ведь, обилие пылищи в квартире косвенно указывает на то, что теневые твари здесь хозяйничали не меньше полугода). Цепким, как обезьяны, и юрким, как белки, царусам не составляло труда выбраться через открытую форточку наружу и наведаться через такие же форточки в соседние квартиры, или спуститься по стене вниз и поохотиться на земле. Добычу твари частенько притаскивали в логово, отсюда и обилие засохшей крови на кровати и полу. Другие же помещения квартиры царусы игнорили за ненадобностью (охотиться, ведь, там не на кого), отправляя туда кого-то из стаи, вероятно, в наказание за какую-то провинность.
Вот на такого изгнанника мне, как раз-таки, и фартануло напороться. И, ведь, реально повезло с одиночкой. Потому как в первые секунды после переноса я не совершенно и таился. И если б на мой шум вместо одиночки, чуть позже, среагировала вся стая, царусы порвали б меня, как волки хромого лося.
Преодолев брезгливость и царящую в бывшей спальне вонь, я прошел по загаженному полу к окну и, от греха подальше, защелкнул форточку на шпингалет.
Сквозь запыленное стекло увидел далеко внизу еще одну пустынную улицу, с рядами бесхозных машин по сторонам дороги, и аж пятью берхами, образовавшими круг прямо посреди проезжей части, расковыряв ради такого перформанса своими мощными корнями многослойный асфальт.
— Все чудесатие и чудесатие, — пропыхтел я, отворачиваясь от окна и развеивая так и не пригодившееся копье.
Без особой надежды заглянул в платяной шкаф (относительная целостность дверей и стен которого внушала надежду, что царусами он использовался лишь в качестве дополняющей кровать второй маленькой, но высокой, лежанки), и был приятно удивлен, обнаружив внутри нетронутые полки с аккуратно свернутой одеждой. И хотя извлеченные оттуда джинсы оказались размеров на шесть шире, чем надо, и на добрую ладонь длиннее моих ног, я все равно с радостью сменил на них свои жалкие лохмотья, закатив снизу штанины до нужной длины, и ремнем надежно зафиксировав на поясе чрезмерный перебор по объему.
Вместо остатков майки, которые оказалось проще сорвать с плеч, чем обычным макаром стаскивать через голову, натянул широченную, как плащ, бежевую рубашку, у которой тоже пришлось закатывать рукава. Еще на нижней полке, среди ремней, я нашел отличную поясную сумку с двумя отделениями на молнии, ее я закрепил на поясе поверх рубашки, превратив последнюю в некое подобие солдатской гимнастерки.
Переодевшись, перебрался в кухню, где, вдохновленный предыдущей удачей, решил порыться по сусекам, в поисках еды или питья. Хотя употребленная недавного горошина энергосути кардинально решила проблему голода и жажды, и сейчас мне ни есть, ни пить не хотелось от слова совсем. Но, ведь, непонятно еще, как там дальше сложиться, и иметь НЗ в виде сухпайка, по любому, не помешает. К тому же найденную провизию теперь можно было заныкать в поясную сумку.
На кухне, однако, удача дала сбой. В холодильник я лезть не рискнул, отпугнутый большой высохшей лужей под ним (электричество в доме, похоже, отключили примерно в одно время со случившимся прорывом, значит, все хранящиеся в холодильники скоропортящиеся продукты давно протухли). А в прочих кухонных шкафах ни бутылок с минералкой, ни конфет с шоколадками, отыскать не удалось. Найденные крупы с макаронами брать не стал — как я тут их готовить-то буду, без воды и газа? А вот обнаруженные пол пачки сахара в поясную сумку пересыпал.
Еще раз обошел квартиру. Убедился, что ничего заслуживающего внимания больше здесь не осталось, и, подхватив с коридорной тумбочки связку ключей, решил исследовать дальше подъезд многоэтажки.