Покинутые небеса

Рядом с креслом потянулся Рейнджер, большая немецкая овчарка, предводитель всей стаи, девяносто фунтов добродушия, которые могли представлять серьезную опасность для любого человека, стоило Моту сказать лишь слово. Рейнджер обнюхал Джуди, потом снова обратил все свое внимание на Джека. Взгляд его темных глаз словно бы говорил о желании отхватить кусочек от рассказчика. Джек вызывал такую реакцию у всех собак, даже у добродушного Рейнджера. Но никто из них ни разу его не тронул.

– Во мне слишком много от ворон, – ответил Джек, когда Хэнк как-то обратил на это внимание.

Джек и его вороны. Моту никогда прежде не приходилось видеть такой задиристой стаи. Птицы вечно кружили над дворами и дразнили собак. Но Мот не таил обиды, поскольку видел, что вороны просто играют и тем самым заставляют собак держаться в форме, никакой подлости в этом не было. А Мот не терпел подлости.

Он наклонился, чтобы почесать Рейнджера за ухом, потом прикурил следующую сигарету. Хэнк поймал его взгляд, и когда Мот кивнул в ответ, он поднялся и принес очередную порцию пива из автобуса Джека. Четыре бутылки. Джек и Кэти предпочитали какой-то травяной чай, который они наливали из термоса. Напиток обладал божественным ароматом, но как-то Мот попробовал его. Вкус был таким, словно ты прожевал целую пригоршню кухонных отбросов и водорослей.

– А разве в прошлый раз у этой истории был такой же конец? – спросил Бенни.

– Может, и другой, – пожал плечами Джек. – Но история правдива. Ты должен понять: Коди и Ворон не могут обойтись друг без друга. Между ними постоянно что-то происходит. Иногда один из них берет верх, иногда – другой.

– Но они настоящие? – спросил Хэнк.

В голосе Хэнка Мот уловил странные нотки. Как будто этот вопрос означал нечто более важное, чем простое любопытство.

– Настоящие, раз я о них рассказываю, – ответил Джек.

– Реальность очень важна, – кивнула Анита.

– Но это не самое лучшее, что мы можем предложить друг другу, – сказала Кэти.

Мот заинтересовался. За весь вечер Кэти не произнесла ни слова. Она сидела совершенно тихо, слушала, улыбалась. И теперь ее голос из-за того, что им редко пользовались, показался несколько хрипловатым.

– А что же тогда? – спросил он.

Кэти повернула голову, и Мота снова поразила голубизна ее глаз. Как будто кусочек чистого летнего неба попал туда и решил остаться.

– Честную игру, – сказала она.

С этим Мот не мог не согласиться. Правдивость не всегда приносила пользу, честная же игра никогда не повредит. Карме свойственно вращательное движение. Все твои поступки рано или поздно снова возвращаются к тебе.

Бенни поднялся со своего кресла и подбросил несколько обломков старого стула в костер, разведенный в бочке из-под бензина. Хорошая ночь. Луна висит низко, как будто предлагает поиграть с ней в прятки. Ее полукруглый край выглядывает из-за крыши заброшенной фабрики, расположенной сразу за автомобильной свалкой. Небо совершенно чистое, не то что прошлой ночью. Моту пришлось пару раз отлучиться, чтобы доставить заказчикам кое-какие детали, и каждый раз он покидал свое место нехотя. Собаки вели себя спокойно. Сегодня никто не шлялся поблизости в надежде поживиться богатством, которого у Мота не было и в помине, хотя некоторые полагали, что тайник находится где-то на территории свалки.

Его богатство и впрямь было здесь, однако никто из тех, кто приходил за наживой, об этом и не догадывался. Семья – вот в чем заключалось его богатство.

Джек рассказал еще одну историю, на этот раз незнакомую Моту, а потом они с Кэти удалились.

Джек отправился к своему автобусу, а Кэти, миновав засыпанный щебенкой пустырь, свернула к себе. Никто не знал, где она ночует, и Мот никогда не пытался это выяснить.

Следующим ушел Бенни. В этом месяце он снимал комнату в полуподвале дома МакНейла. Мот подозревал, что Бенни до сих пор не внес арендную плату. За все время их знакомства Бенни никогда не задерживался по одному адресу больше двух-трех месяцев.

– Я тебе нужна завтра? – спросила Анита.

Мот покачал головой.

– Тогда я, пожалуй, навещу сестру? Мы давно договорились хоть на денек свозить ребятишек на остров, а лето уже подходит к концу.

Сестер не связывало кровное родство. Анита повстречала Сьюзи в то время, когда еще работала в закусочной, она помогла ей справиться с трудностями, и женщины подружились, как это часто бывает, если вместе пережить кризис. Ни одна не искала в другой ничего, кроме простого сочувствия, и, вероятно, именно это их и сближало.

– Тебе нужны деньги? – спросил Мот.

– Нет, я еще не все истратила.

Анита направилась вглубь автомобильного кладбища, где облюбовала себе старый автобус «фольксваген» в качестве летней спальни. Теперь у костра остались только Хэнк, Мот да собаки. Они сидели у огня, смотрели в небо, наслаждались запахами ночи и следили за искрами, вылетавшими из бочки и умирающими в пыли.

Спустя некоторое время Мот повернулся к Хэнку:

– Терри сказал, что ты попросил его свозить Эдди в банк сегодня ночью.

– Надеюсь, ты не возражаешь?

– Какое мне дело?

– Вот и ладно.

Хэнк подобрал с земли камешек и бросил его в бочку. От негромкого гулкого удара приподнялись собачьи головы.

– Ты никогда не задумывался о Джеке? – спросил Хэнк, не глядя на Мота. – Откуда он берет сюжеты для своих историй? И почему их рассказывает?

Мот вытряхнул очередную сигарету из пачки, прикурил.

– Мне кажется, это помогает ему разобраться в некоторых вещах. А может, это для него такая же потребность, как игра для Бенни.

– Думаю, здесь кроется нечто большее.

Мот припомнил, что этот же вопрос Хэнк раньше задавал и самому Джеку. Он глубоко затянулся и посмотрел на отблески огня сквозь серую пелену выдыхаемого дыма.

– Что именно?

– Прошлой ночью я повстречал… Девчонок-ворон. Они точно такие, как в его историях.

Весь день Мот подозревал, что Хэнка что-то беспокоит, но предпочел не задавать вопросов. Если Хэнку потребуется совет или помощь, он сам об этом скажет. Мот думал, что Хэнк снова пытается вытащить с панели кого-то из девчонок или помочь получить залог. Он предполагал что-то простое. Ничего необычного.

– Ты хочешь, чтобы я помог тебе разобраться в этом? – спросил он.

Мот сидел и курил, а Хэнк рассказывал, как прошлой ночью остановился, чтобы выручить из беды женщину, как его подстрелили, как словно ниоткуда появились две девчонки-вороны, убили нападавшего и вылечили его раны при помощи слюны.

– Тот парень тебя подстрелил?!. – произнес Мот, когда Хэнк закончил.

Хэнк кивнул и стал задирать футболку.

– Можешь не показывать, – сказал Мот. – Я тебе и так верю.

Но Хэнк уже снял футболку. Мот наклонился поближе и рассмотрел белую полоску шрама на его плече. Вчера на свалке Хэнк помогал ему передвинуть обломки автомобиля, и они оба разделись под жарким полуденным солнцем. Шрама на плече Хэнка тогда не было.

– Этот парень был профессионалом? – спросил Мот.

– Ему не впервой стрелять по людям, – ответил Хэнк. – Я понял это по его глазам, когда он целился в меня, а потом одна из девчонок его убила.

– Не просто ударом ножа в спину сразить человека наповал. Обычно проходит какое-то время до смерти.

– Я тоже об этом подумал, но позже.

Мот невесело усмехнулся:

– Возможно, она и на лезвие поплевала?

Хэнк тоже улыбнулся. Он натянул футболку и уселся в свое кресло.

– Ты слышал раньше о чем-нибудь подобном? – спросил он.

– Только в историях Джека. Может, тебе стоит поговорить с ним?

– Не знаю, – вздохнул Хэнк. – Джек не мастер отвечать на прямые вопросы.

– Ну, это зависит от того, насколько буквально ты воспринимаешь его слова.

Пока Хэнк обдумывал его ответ, Мот успел докурить сигарету.

– Господи, – наконец воскликнул Хэнк, – неужели ты хочешь сказать, что его истории правдивы?

– Для него они безусловно правдивы, – пожал плечами Мот. – И он этого не скрывает. Как они, правда, могут подтвердить существование другого народа, мне непонятно.