В твоей власти

— Просто думаю о том, как это странно…

— Что?

— Как быстро все может измениться.

Софи пожала плечами:

— Скорее всего, об этом впору думать мне.

— Я знаю, что тебе все это не по душе. Но ты должна понимать, что мне тоже трудно.

— Позволь кое-что сказать. Мне все равно.

— Я не готовился к приезду гостьи. И на мне сейчас лежит организация свадьбы.

— Надеюсь, ты не обидишься, не услышав от меня извинений, — съязвила Софи. — От меня сочувствия не жди.

Зейн загадочно улыбнулся.

— Нет, я не обижусь. Следуй за мной, я провожу тебя.

Он отвернулся от Софи и зашагал к дворцу, не дожидаясь ее. Она глубоко вздохнула и прошла за шейхом, стараясь удержаться на высоких каблуках, которые после стольких часов казались ей кирпичами, прибитыми к ступням. Она заметила, что Зейн на целую голову выше ее. Он широкоплечий, невероятно мускулистый… красавец-мужчина.

Софи пыталась себя уверить, что всего лишь запоминает детали внешности Зейна для написания будущей статьи. Хотя в действительности она просто не могла оторвать от него взгляд…

Двойные двери дворца распахнулись словно по волшебству, Зейна с Софи окутала прохлада приемного зала.

Софи догадалась, что сравнение с волшебством было немного глупым. Если бы они были в торговом центре, автоматические двери не показались бы неуместными. Именно этот дворец, эта странная смесь старого и нового, сказки и реальности, породила подобное сравнение.

На глаза Софи сразу попалось несколько слуг, но на присутствие своего правителя они никак не отреагировали. Они двигались бесшумно, словно призраки. И Зейн, казалось, вообще их не замечал. Видимо, таков был дворцовый протокол.

Прислуга никак не отреагировала на появление в их владениях незнакомки. Никто даже глазом не моргнул, увидев рядом с шейхом стройную молодую девушку. На гостье было украшенное блестками вечернее платье, хотя близился полдень. Слугам, казалось, было совершенно все равно.

— Я сделал телефонный звонок из самолета, пока ты спала, и распорядился, чтобы тебе подготовили комнату.

Значит, ее ожидали. По крайней мере, кто-то же застелил для нее кровать. Хотя, как Софи могла себе вообразить, слуги не ставили под сомнение приказы шейха.

— Что ж, я с удовольствием позволю тебе проводить меня туда. — Она вдруг почувствовала ужасную усталость от путешествия. Ей необходимо было снять это платье и надеть что-то менее облегающее. И внезапно Софи осенило, что вся ее одежда осталась в Нью-Йорке. Она с собой ничего не привезла. Абсолютно ничего, даже зубную щетку.

— Мне нечего надеть.

Зейн не ответил. Он даже не остановился.

Шейх миновал парадный зал, не глядя по сторонам. Видимо, для него все окружающее было привычным. Но только не для Софи. Ее поражало все, на что бы ни падал ее взгляд, от богато украшенных мозаикой пола и стен, до мраморных колонн и потолков, инкрустированных драгоценными камнями.

Дворец напоминал шкатулку с ювелирными изделиями, а не жилой дом. Софи представила себе, что с помощью стамески и молотка смогла бы собрать золотую пыль, которой хватило бы на оплату квартиры на следующие несколько месяцев.

Зейн привел ее в узкий проход, который оканчивался большой комнатой с двумя изогнутыми лестницами по обеим сторонам. Он остановился на мгновение, а затем повернулся к ней:

— Сюда.

Он пошел вверх по лестнице с левой стороны, каждый его шаг по каменным ступеням был почти бесшумен. Она изо всех сил старалась идти с ним в ногу, цокая каблуками.

— В этом крыле часто принимают высокопоставленных гостей. И представителей прессы.

— Судя по тому, что я помню о Сурхаади, — сказала Софи, обращаясь к его спине, — я не думаю, что у тебя бывает много посетителей.

— В последние годы посетителей действительно нет.

— Ты хотел сказать — последние пятнадцать лет.

— Для такого древнего семейства, как мое, это незначительный срок. На страницах истории пятнадцать лет — лишь строчка.

Софи прочистила горло.

— Ну, на страницах моей истории пятнадцать лет — вполне длительный период.

Зейн сделал паузу.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать пять.

Он остановился и резко выругался.

— Едва старше моей сестры.

— Это проблема? — Но одному только взгляду на его лицо она могла угадать ответ.

— Это очень мало.

— Неправда, — возразила Софи. — Во многом я гораздо старше твоей сестры, старше, чем ты мог бы подумать.

— Что ты имеешь в виду?

— Именно то, что я сказала. Люди вашего круга могут себе позволить долгие годы сохранять непорочность… в отличие от нас, простых смертных.

Зейн засмеялся, и его смех эхом отозвался в пустынном зале.

— Меня еще никогда не обвиняли в непорочности.

Шейх снова отвернулся и продолжил движение по коридору. Софи, глубоко вздохнув, последовала за ним, делая все возможное, чтобы не отставать.

— Расскажи поподробнее, пожалуйста!

— Решила проявить наконец журналистскую проницательность?

— Именно. Это единственная причина, по которой я здесь.

— Не только. Тебя вынудили.

— Пощади мою гордость, давай не будем об этом. — Хотя разве могла идти речь о гордости? Софи вынуждена следовать по коридору за незнакомцем в пропитанной потом одежде, стараясь не вывихнуть лодыжку на украшенном кусочками мозаики полу. — Я пытаюсь завязать с тобой разговор, — фыркнула Софи.

— Может быть, лучше тебе этого не делать?

Казалось, что в этом крыле дворца было пустынно. Странно, ведь Софи знала, что в нем обитают сотни слуг. Они с Зейном подошли к концу коридора, и он остановился у двойных дверей, инкрустированных золотом и нефритом, — потрясающее произведение искусства, а не простой предмет интерьера.

— Это твоя комната.

Зейн не пошевелился, поэтому она осторожно прошла мимо и с силой уперлась в двери ладонью.

Эти покои не были похожи на обычную комнату. Они состояли из двух помещений: гостиной и просторной спальни. Над большой кроватью красовался украшенный золотом купол, обвитый блестящим шелком, спадавшим до самого пола.

Справа через арку Софи увидела некое подобие туалетной комнаты с огромной, врытой в пол ванной, которая была больше, чем некоторые бассейны во дворе.

Зейн повернулся к Софи:

— Я надеюсь, здесь ты найдешь все, что тебе нужно. А если нет, то не стесняйся обращаться к прислуге или ко мне самому.

— Компьютер с доступом в Интернет?

Зейн покачал головой:

— Все, но только не Сеть.

— Телефон со спутниковой связью?

— Этого тоже не будет.

Софи постучала пальцем по подбородку.

— Но ты сказал «все», а это значит…

— Я имел в виду напитки, одежду и обувь другого размера или цвета.

— Подожди-ка… Обувь?

Она опустила глаза на свои туфли на высоких каблуках, от которых у нее ныло все тело.

— Я подумал, что ты захочешь иметь разнообразный гардероб.

— Ты не ошибся. Но если серьезно… ты купил для меня одежду?

— Я обратился за помощью к помощнице своей сестры.

— Как ты узнал, какой размер я ношу?

— Я угадал. Все, что не подойдет, можно будет вернуть.

— Но ты не мог угадать размер моей обуви.

Зейн пожал плечами:

— Ладно, я посмотрел на подошву твоих туфель, когда ты спала на диване в самолете. Я увидел номер. Но размер одежды я угадал.

От одной только мысли о том, что Зейн разглядывал ее, пока она спала, Софи пробила дрожь.

Зейн склонил голову.

— Я оставлю тебя одну, но ты официально приглашена на ужин сегодня вечером.

— И за ужином ты сообщишь мне что-то важное о семье Чатсфилд?

— Всему свое время. — С этими словами Зейн повернулся и вышел из комнаты, оставив Софи стоять у входа в одиночестве.

Она вздохнула. Нет, даже целый гардероб новой одежды и обуви не сможет отвлечь ее от того, что она должна сделать. Ей просто необходимо выведать тайны семьи Чатсфилд.

Изабель столько для нее сделала! Без нее Софи вряд ли нашла бы свое место, не завела бы друзей. И конечно, ей никогда не удалось бы получить работу в «Геральд». Более того, Изабель была для нее настоящей подругой, хотя они и принадлежали к разным социальным кругам. Дружба и уважение Изабель дорогого стоили. Софи была обязана ей. Изабель успела многое пережить по воле Спенсера Чатсфилда, и сама мысль потерять «Харрингтон» казалась немыслимой.