Шале

Я склоняюсь к зеркалу и улыбаюсь сама себе.

– Он думает, что я классная.

– А я – нет, – раздраженно отвечает Хьюго, стоя в дверях ванной в боксерах «Хьюго Босс», которые я заставила его носить вместо уродливых трусов с ширинкой; одно из небольших усовершенствований, привнесенных мной в его жизнь после нашей свадьбы. – А то, как ты заигрывала с Мэттом – боже мой! Что я такого сделал, чтобы это заслужить?

Я окидываю его утомленным взглядом и говорю:

– Ничего, дорогой.

Не хватало еще, чтобы Хьюго мне выговаривал! Но я знаю, как положить этому конец; к тому же я настолько пьяна, что идея не кажется мне слишком отвратительной. Тянусь к нему и залезаю рукой в трусы. Хьюго делает жалкую попытку оттолкнуть мою руку, но я-то знаю, что он не может передо мной устоять. К счастью, это не занимает много времени.

5

Декабрь 1998 года, Ла-Мадьер, Франция

– Нам придется заявить об исчезновении, – говорит Энди. – Официально.

Меня снова мутит.

– Тебе не кажется, что сейчас еще рано? Может, они давно спустились и сейчас попивают глинтвейн в баре, пока мы тут торчим?

Пауза.

– Считаешь?

Черт.

– Да не знаю я! – кричу в ответ. – В любом случае у нас серьезные неприятности.

Конечно, мы думаем об одном и том же. Если сейчас вызывать спасателей, а окажется, что с клиентами всё в порядке, все равно мы будем инструкторами, у которых двое потерялись на маршруте. Такие новости разлетаются в мгновение ока, и никто больше к нам не обратится. А если клиентов в баре нет, если они действительно пропали, тогда…

– Мы ничего не можем сделать, Кэмерон! – выкрикивает мне в лицо Энди, тоже начиная паниковать.

– Надо подумать. Что-то предпринять. Какой у нас сейчас выход? Может, проверить, не вернулись ли они к себе в шале?

– Да бога ради! – взрываюсь я. Потом делаю глубокий вдох. Успокоиться. Нужно успокоиться.

– Ладно. План такой, – говорю наконец. – Ты беги назад в офис и звони в шале. А я поднимусь и еще раз проверю тропу. Свяжешься со мной по рации, как только дозвонишься, а я вызову тебя, если найду их до твоего возвращения. Если их нигде не будет, то придется заявить.

Энди ничего не отвечает.

– Договорились? – настаиваю я. – Хватит двадцати минут, чтобы позвонить и вернуться назад. Нет смысла устраивать панику без причины; вполне может быть, что с ними всё в порядке. Так?

Энди кивает.

– Ну да. Я иду. Вернусь через двадцать минут. Чтобы нас не подслушали по рации – если все о’кей, я говорю «порядок», и… не знаю, «тут никого», если нет. И ты тоже.

Я смотрю, как Энди катится вниз по склону, а сам потом топаю к подъемнику, пытаясь отворачиваться от ветра. Страшные слова «если нет» так и висят в воздухе.

6

Январь 2020 года, Ла-Мадьер, Франция

Реа

Опять деликатный стук в дверь, опять входит Милли с утренним чаем. Я лежу, не открывая глаз. Голова трещит, во рту пересохло. Неохота натыкаться на неодобрительный взгляд Хьюго и выслушивать лекцию о том, что мне надо держать себя в руках, если мы хотим залучить Саймона в компанию. На самом деле, мне плевать. Не надо было вообще сюда ехать. И, возможно, не надо было выходить за Хьюго.

Я слышу, как дверь тихонько захлопывается, и тут Хьюго тычет мне в спину. К счастью, этим утром – просто рукой.

– Реа, ты не спишь?

Я бормочу что-то неразборчивое в надежде сойти за спящую. Хьюго вздыхает, выбирается из постели и идет в душ. Я продолжаю притворяться, что сплю, пока он одевается. Хотя бы не пытается меня будить. Наверное, до сих пор злится за вчерашний вечер… Как только Хьюго выходит из спальни, я снова проваливаюсь в сон.

Проходит, кажется, пару секунд – и тут Хьюго рывком распахивает дверь и говорит, теперь уже в полный голос:

– Реа! Просыпайся! Сейчас же!

Я открываю глаза и сонно таращусь на него.

– Что такое? Почему мне нельзя поспать? Мне что, каждое утро надо таскаться в горы с этой чертовой Кэсс? Я думала, мы едем в отпуск – по крайней мере, я, – а не на корпоративное мероприятие. Почему я не могу поваляться в постели, если мне охота?

– Боже, Реа, почему ты всегда думаешь только о себе? – резко отвечает Хьюго, что для него нехарактерно. – Мне наплевать, что у тебя похмелье. Так тебе и надо за вчерашнее. Но встать все равно придется. Кэсс пропала, и надо идти ее искать.

Я сажусь и протираю глаза.

– Что? С какой стати ее искать? Она взрослая женщина. Может, пошла прогуляться или еще куда…

Хьюго вздыхает.

– Может, и так, но Саймон места себе не находит. Похоже, у нее послеродовая депрессия, и он беспокоится, что она могла что-нибудь сделать с собой. Говорит, что Кэсс никуда не вышла бы без ребенка, да еще никому не сказав.

Я тоже вздыхаю и валюсь назад в подушки.

– Да почему нет – ребенок же постоянно с няней… Кэсс, по-моему, вообще с ним не сидит.

Хьюго подскакивает к постели и сдергивает с меня одеяло. Я переворачиваюсь на живот, внезапно ощутив неловкость.

– Не важно, что думаем я или ты, – начинает он приглушенным голосом. – Я тоже уверен, что с ней всё в порядке. Но надо сделать вид, что мы пытаемся помочь. Что мы волнуемся… я и правда волнуюсь, в отличие от тебя. Так что давай вставай и одевайся, ясно?

Я залезаю под душ, принимаю парацетамол и две таблетки «Берокки», чтобы прийти в себя, а потом спускаюсь в гостиную.

Саймон сидит на кожаном диване, держа ребенка на руках и глядя в пространство. Мэтт на телефоне – говорит по-французски, оживленно жестикулируя, – а Милли, встревоженная, стоит в неловкой позе возле дивана и поглаживает Саймона по плечу.

– Саймон? – говорит Хьюго. – Чем мы можем помочь? Может, нам пойти осмотреть окрестности? Проверить, где она?

Я выглядываю в окно – там валит снег. Очень-очень густой. Прошу, скажи нет, – мысленно взываю я.

Саймон игнорирует вопрос, поднимается с дивана и с отсутствующим видом протягивает малыша Хьюго. Тот что-то сюсюкает, и Иниго начинает смеяться.

– Что тут у нас за хорошенький мальчик? – вопрошает Хьюго тоненьким голоском, которым, кажется, только и говорят с детьми.

Саймон бросает на Хьюго полный отчаяния взгляд, проводит ладонью по своим редеющим волосам и начинает ходить взад-вперед вдоль гигантской стеклянной стены. Хьюго следит за ним глазами, состроив сочувственную гримасу, и осторожно качает ребенка.

– Это я виноват, – бормочет Саймон придушенным хриплым голосом. – Не надо было мне засиживаться вчера допоздна. И пить не надо было. Лучше б я пошел спать вместе с Кэсс, побыл с женой и ребенком… Да, это я виноват. Она сейчас не в лучшей форме. Не надо было сюда ее везти. Если с ней что-то случилось…

Милли снова гладит его по плечу.

– Уверена, с ней всё в порядке, Саймон, – говорю я, стараясь вложить в голос максимум сочувствия. Хьюго наверняка впечатлен. – Может, она просто пошла проветриться, ничего особенного…

Мэтт вешает трубку.

– Итак, я позвонил жандармам, и они пообещали ее поискать, но предпринимать что-то еще рано, поскольку она взрослая и ее нет всего пару часов. Также я связался с туристическим офисом и мэрией, но у них…

– Больницы! – вскрикивает Саймон, замерев на месте. – Надо обзвонить больницы!

Мэтт и Милли обмениваются взглядами. Сара, только что принесшая для Иниго одеяльце, закатывает глаза, глядя на меня, и я едва сдерживаюсь, чтобы не хмыкнуть. Она протягивает к Хьюго руки, чтобы забрать малыша, и Хьюго, прежде чем передать его, целует Иниго в лоб. Брр…

– Может, нам стоит немного подождать? Вдруг Кэсс сейчас вернется? – осторожно спрашивает Мэтт. – В конце концов, у нас пока нет никаких подтверждений, что с ней что-то случилось…