Страница 59 из 72
Хотя Ая выглядит так, что ей подходит всё. Иные фотомодели удавились бы за такое стройное и красивое тело, как у неё. Естественно, мне пришлось ходить с ней везде, потому как языка девушка не знала, а я был штатным переводчиком.
Вначале девушка смущалась и вела себя очень зажато. Она-то думала о том, чтобы купить платье на выход на сегодня. В смысле, одно платье. Но я сказал, что к платью требуется и бельё, и чулки, и сумочка, и туфли. Ну не идти же ей в шикарном платье и сапогах из Сумского обувного комбината. Выглядит это… ну, по крайней мере, странно. Я просто попросил продавщицу подобрать нам сразу же и весь гардероб. В нескольких экземплярах. Начиная с трусиков и лифчиков и заканчивая удобными свитерами и пальто.
Пару тысяч фунтов, которые это всё стоило, было для меня таким мизером, что и говорить не стоило, зато девушка вошла во вкус и в полном шоке носилась, рассматривая забитые лучшими товарами полки. Рассматривала бренды, крутилась возле манекенов и смотрела на рекламные проспекты. Для неё, пришедшей из страны, где в магазинах были пустые полки, где дефицитом было буквально всё, такое изобилие стало ударом.
Надо ли упоминать, что решили мы отужинать в фешенебельном ресторане, куда нас подвёз лимузин, который я специально для этого вызвал?
Как только я вернул девушку домой, она тут же поскакала в свою комнату примерять обновки, ну а я вернулся домой. Пока я ещё не был способен достать до тех сфер, которым обучал меня Прохор, ведь я банально не видел, что я делаю, но я не сильно расстраивался. Раз кто-то смог этому научиться, значит и я смогу.
***
На следующий день я застал у порога дома целый комитет по встрече. Хмурый Прохор смотрел на меня, словно Ленин на буржуазию, а рядом переминалась с ноги на ногу опустившая голову Ая.
— Так, ну и что случилось? Почему похоронное настроение?
— Это ты мне скажи? — спросил мужчина.
— А я откуда знаю? У вас сейчас такая каша в эмоциях, что даже я чётко прочитать не могу.
— Ты и эмоции наши читаешь? — сбился с заготовленного обвинительного настроения Прохор.
— Да, я их просто ощущаю по большей части. Так что не так-то?
— Ты Ае подарки дарил?
— Да. Это разве плохо?
— Ну и какие же у тебя по отношению к ней намерения?
— Она мне понравилась, — пожал плечами я.
— И всё?
— А откуда ещё что-то возьмётся? Мы же ещё ничего не успели больше.
— Да много вас тут таких незнающих. Она с несколькими уже прогулялась так. Еле отбились.
— Я на вас нападать и не собирался. Вы же не бандиты какие, — пожал плечами я.
— Ты, эта… скажи нормально, ты жениться собираешься али просто поиграть?
— И как я это должен узнать сейчас? У меня с пророчествами плоховато. Я не знаю, что будет в будущем.
— А так, что нечего морочить голову девчонке, — взмахнул он рукой, как отрезал.
— Прохор Потапович, я и не морочу ей голову. Я предложил девушке встречаться. Предложил я это именно для того, чтобы посмотреть, есть ли у нас взаимные чувства, и что из этого получится. Не только, чтобы я посмотрел на неё, но и чтобы она посмотрела на меня. Разве это плохо?
— Неча тут смотреть. Если нравится, бери и женись, а вот это вот твоё смотреть… негоже это.
— То есть вы предлагаете, чтобы Ая, увидев меня впервые неделю назад, выскочила замуж за, по сути, незнакомого ей человека? То есть, по большому счёту, за первого встречного, так?
Прохор всё ещё смотрел на меня волком.
— А вдруг ей или мне потом что-то не понравится? Ну бывает же такое? Бывает. Вы предлагаете ей делать что? Сидеть и терпеть? То есть испоганить всю жизнь себе, испоганить жизнь мне, только ради… а ради чего собственно? Объясните мне, почему вы так на меня вдруг взъелись? Я что, вас или её чем-то обидел?
— Ты зачем ей надарил дорогой одежды?
— А уж с этим-то чего не так? Это разве преступление?
— Проблема в том, что я не знаю, зачем ты это делаешь. А вдруг ты вскружишь девке голову и бросишь.
— Я не стану говорить, что у меня с ней вот такая внезапная любовь на века, и такого ни в коем случае произойти не может. Да, такое тоже запросто возможно. Если ей или мне что-то не понравится, мы просто останемся друзьями. Без обид. Именно поэтому люди и встречаются. Ходят на свидания. Чтобы узнать друг друга. Ая ведь тоже может решить, что я ей категорически не подхожу и решить расстаться со мной. Соответственно и я могу решить, что она мне не подходит, и наши отношения исчерпали себя.
Прохор приободрился от моих слов, но я тут же обломал его.
— Такой вариант возможен, но совсем не значит, что он обязан произойти. Если не попробовать, то никогда и не узнаешь. Вы что, предлагаете даже не пробовать? Объясните почему?
— Не по-людски эти все гулянки и свиданки. Нравится тебе девчонка, значит женись.
— Что за глупости. Какая-то у вас странная психология, “нравится — женись”. Может, мне её как в каменном веке, дубиной по голове тюкнуть и тащить в пещеру? Она что, часть мебели неодушевлённая? Это пуфик свой я где поставил, там он и стоит. А у неё вы спросили? Что значит, женись? Или вы её за человека, который способен иметь своё мнение, уже не считаете?
— Да! Чего это ты? — встрепенулась вдруг Ая.
— Вы на меня напали, будто бы я тут ей уже троих детишек заделал и пытаюсь сбежать и это как минимум. Я и не собираюсь обижать, оскорблять, издеваться над Аей. Наоборот. Подарки мои были от чистого сердца. Не для того, чтобы купить её для себя этими подарками.
— Нечего так разбрасываться деньгами, тоже мне. Молод ты ещё, чтобы традиции предков порицать.
— Хех, ну давайте по порядку. Деньгами я не разбрасываюсь, а трачу их так, как считаю нужным. Это абсолютно нормально. Это мои деньги, и я не понимаю, почему я не имею права потратить СВОИ деньги так, как мне нравится. Для меня эта сумма вообще не принципиальна. Я её даже не замечу. Во-вторых, насчёт молод. Это вы ещё молоды по сравнению со мной. Даже не просто молоды. Младенцем можете считаться. Мне почти вчетверо больше, чем вам. То, что я не выгляжу и не веду себя, как древний старик, так это из-за моих умений в целительстве и в магии душ.
Я посмотрел на выпучившего глаза Прохора и усмехнулся. Нашёл чем меня попрекнуть. Хотя очень странно, вроде бы у него есть зрение более высокого порядка, чем у меня, или нет? Он ведь должен видеть и должен понимать, что мне годков-то побольше, чем ему. Какое-то странное и избирательное магическое зрение.
— Ну а что? Вы вот теперь уже тоже на триста не выглядите после моего лечения, так ведь?
Он кивнул.
— Ну и в-третьих, насчёт традиций предков. Эти традиции берутся не на пустом месте. Когда двести-триста лет назад выдавали девушку замуж, была она, по сути, бесправной. Ни уйти от мужа, ни сказать что-то поперёк не могла. Ведь прожить без мужчины в тех условиях женщинам было невозможно. В те времена очень многие женщины вообще своего будущего мужа впервые в жизни видели в день свадьбы, а за них всё решали родители жениха и невесты. Если потом ей что-то не нравилось… ну, значит не нравилось. Приходилось сжимать зубы и терпеть. Так ведь?
Прохор во второй раз кивнул. Очень хорошо. Осознание начинается с маленьких шажков. Так скажешь “да” на какую-то мелочь, потом ещё раз и ещё, глядишь, так сказать “да”, на основную вещь станет легче. Не будет больше такого неприятия и отторжения.
— Ну вот. Теперь эти времена прошли. Женщины больше не приравниваются к имуществу, они ведь имеют свою личность. Многие теперь стали и сами зарабатывать достаточно, чтобы обеспечить себя. Они могут прожить и без мужчин. Поменялись условия, за ними поменялись и традиции. То, что было двести лет назад, больше не работает и было отброшено за ненадобностью.
— Не нам нарушать древние традиции, установленные нашими отцами и дедами.
— Ну так раньше люди одевались в шкуры и жили в пещерах. Чего бы нам, уважая традиции предков, тоже не одеться в шкуры и не полезть жить в пещеры? Вот только пещер не хватит на всё население, но ничего, придётся долбить скалы, причём обязательно молотом и обязательно каменным. Традиция же, — разрядил обстановку я.