Бог подстав и я

Примерно через час, когда я успела перетанцевать со всеми программистами и даже один раз с директором, я заметила, что мама сидит на подоконнике в компании рослого бородатого мужика. Выглядел он, на мой взгляд, как бандит с большой дороги. Большой, плечистый, пугающий. Глаза тёмные и какие-то пронизывающие. Но мама смеялась и, кажется, на время забыла обо всех горестях, из чего я сделала вывод, что это именно тот дядька, о котором говорил Азаллам. Хорошо, что демон предупредил меня о том, что всё у них сложится. Ведь если бы не это предупреждение, я бы решила, что такой жуткий мужик – точно не пара маме, и, возможно, попыталась бы им помешать завязать отношения. С другой стороны, отчим, например, мог выглядеть очень милым и добрым, а улыбался вообще с ямочками. Его улыбка делала лицо невероятно симпатичным. Хотелось улыбаться в ответ. А на деле оказался… фух, лучше не вспоминать.

Домой мы уехали задолго до окончания корпоратива. Этот же бородатый мужик, которого, кстати, звали Арсений, подвёз нас до дома. Всю дорогу мы молчали. Я чувствовала усталость и эмоциональное истощение, Арсений просто, кажется, не отличался любовью к пустопорожней болтовне, а мама словно бы о чём-то напряжённо размышляла, время от времени бросая задумчивые взгляды на нашего водителя. Автомобиль у Арсения, кстати, выглядел внушительно – здоровенный джип, чёрный и опасный. Уже позже я узнала, что летом брутальный бородач ездил исключительно на байке и вообще состоял в одном из байкерских клубов.

Дома мама рассеянно побрела на кухню, там я её и застала спустя добрых двадцать минут. Я за это время успела принять душ и переодеться, а она так и продолжала сидеть за столом в той же одежде, в которой была на корпоративе. Перед ней стоял остывший кофе. Мне вдруг пришло в голову, что у неё опять начался отходняк после отчима.

– Мам, – напряжённо позвала я. Честно говоря, я надеялась, что после корпоратива она придёт в себя. Пусть не до конца, но всё же. Понятно, что нам обеим ещё долго будет отравлять жизнь призрак отчима. Но корпоратив должен был свести его влияние к минимуму.

– Что? – откликнулась мама, с недоумением оглядываясь.

– Ты в порядке?

– А… да. Просто… думаю.

– Про отчима? – мой голос дрогнул. И хорошо! Ведь до мамы вдруг дошло, как я истолковала её странное поведение. Она тут же поспешила меня успокоить.

– Нет, нет! Ты чего надумала? Дело вообще не в… Короче говоря, на корпоративе Арсений… он… эээ… сказал мне одну неожиданную вещь и…

– Он признался тебе в любви? – ляпнула я. Мама изумилась.

– Откуда ты знаешь?!

– Просто предположила, – я с равнодушным видом пожала плечами. – Я собиралась пошутить, но нечаянно угодила в цель. И что ты ему ответила?

– Ничего. Но он и не требовал ответа. Он не такой… эээ… не романтик, понимаешь? Он просто будто бы оповестил меня о том, как обстоят дела, – она неожиданно фыркнула. Я обрадовалась. Кажется, мама вернулась. – А тебе, наверное, он кажется жутким, да? На самом деле он очень хороший мужик. Правда, необычный. А ещё он похож на Бармалея на той иллюстрации, которая очень пугала тебя в детстве.

– Вот кого он мне напомнил! – я расхохоталась. Мама тоже. Мы хохотали, смотрели друг на друга и снова хохотали. Долго не могли успокоиться. Напряжение может выходить по-разному. И смех – это лучший способ его выпустить.

Глава 7. Слишком плотный контакт

По комнатам мы разошлись уже глубоко за ночь. Завтра мне нужно было на работу. Мамин добросердечный начальник устроил им выходной, предполагая, что продуктивность сильно упадёт на утро после корпоратива, так что она могла сидеть хоть до утра, а вот мне необходимо было выспаться.

Но в итоге получилось наоборот. Мама уже давно спала, а я всё лежала и таращилась в потолок. Наконец, не выдержала, встала, набросила халат поверх пижамы и прокралась на кухню. Быстро вскипятила электрический чайник, взяла из хлебницы пачку печенья, сунула в карман коробку с чайными пакетиками и со всем этим добром вернулась в спальню. Переложила снежный шар на письменный стол, туда же поставила чайник и уселась рядом, прямо на столешницу. Печенье пристроила на колени, одной рукой сжала ручку чайника, а другой дотронулась до шара.

– Хочу оказаться внутри!

– Ну наконец-то не с пустыми руками пришла, – проворчал Азаллам, откидывая волосы со лба. Я невольно на него засмотрелась. Несмотря на ворчливый голос, выглядел он радостным. Неужели его так воодушевила моя победа? Или он настолько не верил в меня, что уже мысленно попрощался с той единственной, которая впервые за долгое-долгое время хоть немного разбавила его одиночество?

Помимо выражения лица были и другие существенные изменения.

– Симпатичный костюмчик, – сказала я, восторженно рассматривая необычного покроя кофту с длинным рукавом и кожаной шнуровкой на груди, широкий ремень с тяжёлой пряжкой и обтягивающие брюки с высокими сапогами. – Ты похож на пирата.

«На очень сексуального пирата», – добавил вредный голос в моей голове.

– Спасибо. Приятно, когда тебя считают сексуальным, – хмыкнул гад, даже не скрывая, что читает мысли. На мгновение я почувствовала себя абсолютно голой. Как общаться с тем, кто заглядывает к тебе в голову? Ведь мы иногда думаем тако-о-ое… Трудно контролировать мысли. Всё-таки люди обычно скрывают всю глубину своего безумия от окружающих. А тут… Но потом я решила не париться. Всё равно повлиять на это не получится. Попытаюсь привыкнуть.

– Откуда обновка? – спросила я, спрыгивая со стола.

– В прошлый раз ты дала мне много тепла. С избытком. Я решил потратиться на одежду. Надоело ходить в лохмотьях, – коротко объяснил он.

– Лучше бы потратился на тёплое одеяло. Или на овечий тулуп. Перед кем тут красоваться-то?

– Разве одеваются только для того, чтобы покрасоваться? Иногда хорошая одежда позволяет почувствовать себя личностью. Особенно если до этого почти превратился в кусок застарелой плесени. А одеяло меня не спасёт. Только внутреннее тепло, которое я создаю, перемалывая для этого крохи оставшихся у меня сил, может меня согреть. Внешние стимуляторы тут не помогут. Ни одеяло, ни… – Он кинул взгляд на чайник. – Горячий чай. Только моё тепло и тепло человека, который решил со мной добровольно поделиться.

Я немного огорчилась.

– А я надеялась, ты отпразднуешь со мной победу. Печенье вот принесла…

– Отпраздную, Искорка. Удовольствие ещё никто не отменял.

– Как ты меня назвал?

– Искорка. Твоё имя похоже на слово «ликка», что на древнем языке демонов означает «искра». Кроме того, ты для меня – маленький, но очень желанный источник тепла, – он клыкасто улыбнулся, посмотрев на меня так, словно хотел съесть.

– Понятно, – я невольно поёжилась от его взгляда и поспешила отвернуться. – Ладно, давай чай пить.

Внезапно обнаружилась, что нет чашек. Я только успела подумать о том, чтобы сгонять домой, как Азалл достал из пустоты две большие чашки и поставил их на стол.

– Круто, – восхитилась, разливая кипяток.

Мы устроились на стульях и принялись пить чай. Как выяснилось, моя благодарность всё же пришлась к месту. Азаллам так жадно поедал печенье! При этом вид у него был удивлённый, словно он и сам не ожидал, что получит такое наслаждение от принесённого мной лакомства. Ни дать ни взять дикарь, которого привезли с необитаемого острова и наконец-то накормили нормальной пищей. Я хихикнула. Азалл глянул на меня и слегка оскалился, хищно блеснув глазами. Сходство с дикарём стало полным.

– Тебе кусок сырого мяса надо было принести, – не удержалась я. Всё равно он прекрасно знал, о чём я думаю.

– Не уверен, что оно понравилось бы мне больше, – отозвался он. – Надо же, а я даже и не думал, что так сильно соскучился по простым удовольствиям.

– Буду знать. В следующий раз захвачу что-нибудь ещё, – пообещала я. – А ты сотворить еду не можешь?

– Нет, – скупо ответил он. Я подождала пояснения, но не дождалась.