Страница 8 из 13
Глава 3
Событие седьмое
Императора Михаила Фёдоровича Романова одолели бояре, «советуют». Повод, если честно, был. Жена — Дарья Ивановна родила третьего ребёнка два дня назад. Замечательное событие. Вот только все три ребёнка были девочками. Нет наследника. Советуют в монастырь Дарьюшку отправить и другую жену из своих русских взять. Уж русская царица из древнего дворянского рода Рюриковичей или Гедиминовичей обязательно сразу родит мальчика и непременно богатыря. Слава богу, сегодня приехал Петруша. Был повод сбежать от бояр. Много чего сложного и важного нужно обсудить с князем. И мало кто из бояр посмеет вломиться во время беседы царя с Петрушей. Не много среди них самоубийц.
— Ирина, Пелагея и Анна, — попробовал на «вкус» имена царевен князь Пожарский и тепло улыбнувшись стал успокаивать Государя, — Будут и мальчики, не переживай, Великий Государь. Зато сколько пользы царевны могут принести государству своему. Их можно выдать замуж за немцев, маркграфов, да курфюрстов, и они воспитают наследников в духе любви к России, а когда сами они станут сюзеренами, то может у них появится желание вступить в великую Российскую империю. Малости не хватает. Нужно Московию превратить в эту самую «Великую Российскую Империю».
— А что не так? — насупился Михаил.
— Государь, меня ведь меха практически не интересуют. Да, это очень прибыльная торговля. Да, я могу скупать меха, шить из них шубы и манто и продавать гораздо дороже в Европу и Азию, чем просто шкурки. Только лучше пусть этим кто другой займётся. Я помогу всё наладить. Не в этом проблема. Два года назад вышел указ о запрете Мангазейского пути.
— Так англы могут напасть на Архангельск и кроме того они почти без пошлин скупают там меха, — перебил князя Михаил.
— Англия на нас? Одного моего полка хватит, чтобы сбросить десятки тысяч их вояк назад в Му́рманское море (Баренцево). Тот, кто это придумал, либо полный дурак, либо преследовал свои интересы, чтобы тебя, Великий Государь, обмануть. На самом деле, причина совсем в другом. Вернее, этих причин две. Начнём с главной. Люди бегут от бояр в Сибирь. Не только в Сибирь, и на Волгу бегут, и на Дон, теперь ещё и на Яик, на Терек. Бегут не от хорошей жизни. Никто ведь из Вершилова не убежал. Всё с точностью до наоборот — в Вершилово бегут. А всё из-за жадности бояр и дворян. Обирают смердов до нитки, весь урожай забирают. Ничего, крестьянин репой, да лебедой прокормится. У меня крестьянин один приносит доходу больше чем у бояр несколько деревень. Урожай в десять раз больше, да пашет он не две четверти земли, а пять-шесть, а то и десять. И корова у него не одна, да и та от бескормицы зимой еле живая, а минимум три, а у колхозников двести, — Петруша махнул рукой и грузно уселся на маловатое для него кресло.
Михаил всё это уже слышал, и не раз слышал, и видел, два раза побывав в Вершилово, что всё это правда. Видел, а ничего поделать не мог. Не хотели бояре жить по-новому, грести деньжищи хотели, как князь Пожарский, а работать, как «выскочка худородная» не хотели.
— Государь, нужно немедленно отменить указ о запрете Мангазейского пути в Сибирь и наоборот, придумать поощрение для тех, кто туда продукты, да товары повезёт. Ведь элементарно же это, чем больше там будет народу, тем меньше шансов у англичан. Кроме того, нужно дать Разбойному приказу задание, найти зачинщика этих разговоров. А когда найдут, то, не смотря на чины и заслуги, отправить в Сибирь в ссылку со всей семьёй и крестьянами. Пусть крепит оборону против англов.
— А чем же путь через Верхотурье хуже? — горько вздохнул император, очень не хотелось ему с Думой враждовать.
— Ничем не хуже, может быть, даже лучше. Там, на Севере, тяжело организовывать производство, руду добывать, на Урале проще, и богатств в земле больше. Но нельзя допустить, чтобы Север обезлюдел. Это, и само, достаточно скоро, произойти может, выбьют пушных зверьков всех поблизости, и дальше в Сибирь казачки и промысловики двинутся, а Туруханск и Мангазея в запустение придут. Но ещё раз повторяю — этого допустить нельзя. Нужно подумать, как людей там закрепить. Может организовать разведение северных оленей, овцебыков, яков. Может организовать зверофермы, где люди будут песцов и соболей в клетках разводить. Недалеко от Туруханска на реке Норилка есть залежи серебра и платины, медная руда есть, там город можно попытаться основать, а через Мангазею и Туруханск туда продукты завозить, а назад металлы везти. Но это ещё не скоро будет, много ещё мягкой рухляди в тех краях.
Вторая причина, что подвигла некоторых бояр, в заговор сей вступить, это как раз меха. Вернее мзда с купцов, что беспошлинно, минуя таможню, скупают их. Тоже нужно следствие учинить, устроить обыск на кораблях иноземцев в Архангельске и если шкурок больше, чем по бумагам, то наплевав англ он, швед, голландец, датчанин, пытать пока сообщников не выдаст, потом тех в железа. И так, до тех пор, пока главные враги России не выявятся. Уверен, найдутся среди думцев. И если честно, то это хорошо. Этих тоже нужно в Сибирь и на Урал отправить вместе с семьями, но уже без крестьян, пусть возьмут немного слуг дворовых и всё.
— Не сильно ли круто ты Петруша с боярами? — перекрестился Михаил Фёдорович.
— Слушай, царь-батюшка, мысль сейчас замечательная пришла, — расцвёл князь Пожарский, — У нас сейчас много городов образовалось, через которые товары из России вывозят и наоборот завозят. Это и Рига и Архангельск, и Астрахань и Львов и Киев. Вот нужно туда бояр отправить налаживать таможенную службу, а я с ними своих людей пошлю, которые за их действиями присмотрят и немного обученных в Вершилово воинскому делу юношей. Бояре начнут там вместо налаживания работы налаживать мздоимство, назад их уже мои люди в железах привезут и бумаги, подтверждающие их преступления, опросные листы купцов и грузчиков. Смотришь, и таможенники мзду брать отучатся и число бояр в Думе поуменьшится, а ты Государь новых не набирай. Десяти человек за глаза хватит.
Страшно. На самом деле, страшно. Недавно ведь совсем из-за борьбы боярской за власть и шведы Русь обкромсали, и ляхи десятки тысяч людей истребили. Попробуй прижать бояр, они снова за воровство (покушение на власть царя) примутся. Пусть и изменились сейчас времена и вершиловцы есть, но далече от Москвы то Вершилово. Успеют только похоронить с почестями.
— А что Петруша про просьбу брата моего Кристиана Датского, помочь ему против имперцев, скажешь. Ведь там герцогство, что в приданное Дарьюшке досталось, — перевёл со скользкой темы разговор Михаил.
— Специально ведь из-за просьбы этой и в Москву приехал, — ворохнулся в тесном кресле Пожарский меньшой.
Он встал, прошёлся по Грановитой палате, в которой они разговаривали, снова уселся, и опять встал. Михаил не торопил, понятно не простой вопрос. Но ведь нельзя не помочь. Что про Россию в Европе подумают? А влезать в войну с имперцами? Лучше ли?
— Али не решил ещё, Петруша? — прервал, наконец, молчание Михаил.
— С Валленштейном и Тилли вершиловцы справятся, — вздохнул Пётр Дмитриевич, — Не в этом проблема. Я ведь собирался весною идти на Крым. В Днепропетровске огромный флот готовят. Со всей страны я туда корабелов собрал. Доски, железо, парусину, канаты завожу. За год войны с немцами не закончить. Пропустим удачное время, когда султан с Гиреями воюет. Этого нельзя допустить ни в коем случае. Может за сто лет единственная возможность усмирить Крым и не втянуться в тяжёлую затяжную войну с Портой, — Пётр снова вылез из кресла.
Михаил не перебивал, а когда Пётр замолчал, прохаживаясь от кресла к окну и назад, только поворачивал голову, за лицом князя Пожарского наблюдая. Тяжело Петруше, вон желваки играют.