Страница 3 из 7
Узнав об отказе Японии капитулировать, руководители «тройки» начали действовать более решительно, с тем чтобы не позднее сентября 1945 года добиться окончания Второй мировой войны.
В последний день работы конференции Гарри Трумэн решил огорчить товарища Сталина, сообщив ему о появлении в США нового смертоносного оружия огромной разрушительной силы, но какого – не сказал. Однако огорчить не удалось. На лице у Сталина не дрогнул ни один мускул. Он, по обыкновению прищурив глаза, с лёгкой ухмылкой медленно произнёс:
– Я рад, господин Трумэн, теперь Вы уж наверняка победите Японию.
Черчилль, внимательно наблюдавший за Сталиным, подумал: «Да этот «хитрый лис» ничего не понял…» Сам он, конечно, знал, что на полигоне в штате Нью-Мексико американские физики провели первое в истории человечества успешное испытание атомной бомбы.
Но Черчилль заблуждался: Сталин и тут его обыграл вчистую. Он знал, о чём идёт речь: агент советской разведки Теодор Холл уже два года снабжал Советский Союз информацией, связанной с разработкой в США ядерного оружия, и накануне работы Потсдамской конференции сообщил даже дату первого в мире ядерного взрыва. Встретившись вечером с Молотовым, Сталин распорядился передать Курчатову требование о необходимости ускорения работ по созданию советской атомной бомбы.
В душе президент США Гарри Трумэн был разочарован тем, что Сталин не обратил внимания на его сообщение о новом оружии невиданной разрушительной силы. Сидя в удобном кресле своего президентского самолёта, летящего в США над Атлантическим океаном, Трумэн с гневом бормотал про себя: «Я покажу ему, что такое ядерный взрыв… Он ещё узнает, кто мы такие!»
Вернувшись в США, он немедля, уже на другой день, собрал в Белом доме самых близких своих советников из числа военных и дипломатов, чтобы обсудить с ними вопрос о ядерном ударе по Японии. Для себя он уже давно принял решение войти в историю как первый в мире человек, отдавший приказ о применении ядерного оружия.
Большинство присутствующих на совещании поддержали предложение своего президента, поскольку хотели отомстить японцам за Перл-Харбор. Однако были и противники, которые считали, что сил Тихоокеанской группировки вполне достаточно, чтобы принудить Японию к миру. Но их голоса быстро затихли, словно волны от брошенного в воду камня. Были и такие, которые считали, что огромные жертвы среди мирного населения могут вызвать негодование мировой общественности. Но и эти голоса не были услышаны. Вопрос о ядерной бомбардировке на этом совещании был решён окончательно и бесповоротно.
С кратким сообщением по данному вопросу в Белом доме выступил начальник штаба армии США генерал Джордж Маршалл. Сославшись на свою беседу с руководителями программы «Проект Манхэттен» американским физиком Робертом Оппенгеймером и бригадным генералом Лесли Ричардом Гровсом, он отметил следующее:
– программа «Проект Манхэттен» завершает свою работу;
– за два года теоретических исследований и промышленных разработок (с сентября 1943 года) создан новый тип оружия массового поражения – ядерное оружие;
– изготовлены три атомные бомбы, одна из которых (плутониевая) под кодовым названием «Штучка» 16 июля 1945 года была взорвана на испытательном полигоне в штате Нью-Мексико;
– удалось оценить мощность взрыва – около 20 килотонн в тротиловом эквиваленте;
– подтверждена высокая надёжность системы подрыва заряда;
– взрыв оказался чудовищной силы.
Кроме того, генерал Маршалл особо отметил, что в отличие от химического и биологического оружия массового поражения ядерное оружие обладает не одним, а тремя поражающими факторами:
– первый и основной, от которого можно спастись только на большой глубине под землёй, – это ударная волна, которая при взрыве разрушает дома и другие сооружения, уничтожает боевую технику, людей и животных, сметая всё на своём пути;
– второй – это световое излучение, которое наносит поражение от светящейся области взрыва, вызывая у людей и животных ожоги различной степени и ослепление, а также возгорания и огромные по площади пожары;
– третий – это радиоактивное облучение людей и животных, которое приводит либо к тяжёлым заболеваниям крови (при малых дозах облучения), либо к их гибели (при получении доз в 350 рентген и более).
Как отметил физик Роберт Оппенгеймер, эффективность поражающих факторов ядерного взрыва требует более глубокого изучения.
Ещё две атомные бомбы (урановая «Малыш» и плутониевая «Толстяк»), созданные физиками в рамках программы «Проект Манхэттен», были уже доставлены на остров Тиниан (Тихоокеанский театр военных действий), где размещалась 509-я смешанная авиационная группа под командованием генерала авиации Карла Спаатса.
Бомба «Малыш» была доставлена на эту авиационную базу США 26 июля 1945 года на борту крейсера «Индианаполис». Туда же 2 августа на двух самолётах были доставлены компоненты атомной бомбы «Толстяк» и специалисты по её сборке.
В связи с особой секретностью проводимой операции командование союзными войсками на Тихом океане было вынуждено принять дополнительные меры по охране и обороне этого объекта. Уже 28 июля 1945 года практически всё было готово для нанесения ядерного удара по Японии в любой день после третьего августа, как только позволят погодные условия.
Были выбраны и подходящие цели, на которые полетят атомные бомбы – это японские города Хиросима, Кокура, Ниигата и Нагасаки.
«Для того чтобы не будоражить мировую общественность, – заметил генерал Джордж Маршалл, – мы выбрали города, в которых размещались предприятия японской военной промышленности, склады вооружения и военной техники, пехотные части и военно-учебные заведения».
Оставшись после совещания наедине с генералом Маршаллом, президент США Гарри Трумэн поблагодарил его за отличную работу и сказал:
– По данным нашей разведки, Советский Союз вот-вот объявит войну Японии. Советские войска уже вплотную подошли к позициям Квантунской армии, а Тихоокеанский флот находится в повышенной боевой готовности. Надо сделать так, чтобы Япония сдалась нам. А для этого не позднее 6 августа сбросить на город Хиросиму атомную бомбу. Думаю, после этого самураи умерят свою спесь.
Президент минуту помолчал, а потом добавил:
– Акт о капитуляции Японии пусть подпишет генерал Дуглас Макартур, и желательно на территории США.
Оставшись один в Овальном кабинете, Трумэн зашёл в комнату отдыха, лёг на мягкий диван и, довольный результатами проведённого им совещания, закрыл глаза. В голове одна за другой мелькали приятные мысли…
Вдруг он вспомнил об отказе Японии срочно принять капитуляцию. «Они дождутся оккупации своей страны советскими войсками, – с негодованием подумал он. – Вот будет чудо из чудес! Прямо картина «Последний день Помпеи».
В принципе, Трумэн был рад тому, что именно сейчас Япония не признала своё поражение – есть повод для ядерного удара по ней.
– И я это сделаю! – с удовлетворением подумал он.
Как и все американцы, Трумэн считал, что всё, даже проверка эффективности нового оружия массового поражения на людях, пойдёт только на благо его страны. Гарри Трумэн ещё с детства, с молоком матери, впитал и вполне усвоил базовые принципы, на которых в своё время было построено новое государство на Атлантическом побережье – Соединённые Штаты Америки. Эти принципы действуют до сих пор и представляют собой следующее:
– главной движущей силой американского общества являются доллар и демократия;
– всё должно делаться только в интересах США и быть направлено на защиту демократических ценностей;
– в основе воспитания любого американца лежит патриотизм и идея, состоящая всего из трёх слов: «Америка превыше всего!»;
– США – исключительная нация, которая должна управлять миром.
– Поэтому, – думал Гарри Трумэн, – я на правильном пути, и мой долг – добиться капитуляции Японии любыми средствами, включая применение ядерного оружия массового поражения.
Он снова погрузился в дрёму, как в плотный туман. Из всех мыслей его душу ласкала только одна: «Теперь в истории человечества я уж точно стану первым президентом, отдавшим приказ применить ядерного оружие». Его лицо расплылось в широкой улыбке. «А может, ты станешь душегубом, повинным в гибели сотен тысяч людей?» – вдруг с ехидцей тихо промолвил маленький зелёный человечек, выскочивший справа от него словно чёрт из табакерки. Но этих слов Гарри Трумэн не услышал.