Страница 11 из 15
Небо хмурилось, и прохладный ветерок раздувал полы ее клетчатой рубашки. Было свежо, но не холодно. Ветру было не под силу одолеть джинсы и черную футболку, он мог только играться с рубашкой и щекотать не большой участок руки между подвернутым рукавом и кучей разноцветных фенечек.
Рядом у ног стоял большой туристический рюкзак цвета хаки и больше никого. Темный сосновый лес в пасмурную погоду выглядел мрачным, но она знала, что ничего опасного в этом лесу не было. Шла через него по тропинке несколько часов до остановки на трассе. А бояться отсутствия людей тоже смысла не было. Как раз наоборот бояться надо было их присутствия.
Она почти бежала по тропинке в новую прекрасную жизнь. Вот только в прекрасную ли? Она уже несколько раз в жизни бежала, а потом оказывалось, что не в новую, и совсем не в прекрасную, жизнь она попадала. И вот все опять с начала. Все заново.
— Черт, да где маршрутка?!
Может они вообще сюда не ходят? Место глухое. Направление не популярное. За все это время по дороге идущей через лес даже ни одна машина не проехала. А идти пешком до ближайшего населенного пункта тоже слишком далеко, тем более, что время приближалось к вечеру.
Из-за поворота выехал автобус. Девушка оживилась. Похоже это за ней. Карета, которая увезет ее как Золушку в новую жизнь. Карета оказалась обычным желтым пазиком. Автобус остановился радом с остановкой. Водитель молчал, смотрел на дорогу и не обращал внимания на девушку. Она не увидела цену за проезд и решила узнать ее у водителя.
— Сколько стоит проезд?
Он обернулся, посмотрел на нее стеклянными пустыми глазами.
— Потом расплатишься.
Повернул голову, как робот, и опять уставился в лобовое стекло.
Девушка пожала плечами и прошла в салон. Почти в самом конце с лева сидел мужчина напоминавший бомжа. Он не обращал на нее никакого внимания и дремал закутавшись в куфайку землистого цвета. Девушка села через пару сидений за водителем по дальше от этого странного типа. Хотя, водитель вел себя тоже странно. Что он имел ввиду, когда сказал: «Потом расплатишься»? Хотя, потом, так потом. У нее все-равно с собой было не много денег, может получиться проехаться зайцем.
Автобус тронулся и Аня засмотрелась в окно на лес. Если верить старой карте, которую она нашла у третьего мужа дома, то ей еще долго придется любоваться этим видом. Мысли о муже навеяли столько воспоминаний из ее далеко не самой удачной жизни. Воспоминаний о которых она бы предпочла не думать и не вспоминать. Не зря же она предприняла попытку от них сбежать. С каждым разом приходилось бежать от все большего и большего количества людей, на этот раз не только от живых, но скорее всего еще и от мертвых.
Ее мать была проституткой и давно спилась, оставив маленькую девочку на своих родителей. Кем был ее отец, Аня не знала. Бабка с дедом, которые ее воспитывали, были строгими, тираничными и жестокими по отношению к нелюбимой и не желанной внучке.
Сначала она сбежала от них. Бежала она, как ей казалось, по собственной воле к новой, взрослой и самостоятельной жизни, замужеству. Но потом выяснилось, что бабка с дедом просто продали ее одному знакомому. «Степаныч — отличный мужик» — лилось ей в уши почти каждый день. И ей даже казалось, что так оно и есть. Но потом, оказалось, что Степанович, даже если и был в далекой молодости отличным мужиком, то с возрастом превратился в алкаша-педофила. Девочка-подросток и почти годившийся ей в деды алкаш…мммм…какая классная пара! Ничего не скажешь. Новая, прекрасная, свободная жизнь оказалась всего лишь новым рабством. Ничем не лучше, а может и похуже, чем была у бабки с дедом.
И тогда она решила сбежать в новую жизнь второй раз. На этот раз с первым попавшимся парнем из соседней деревни. Володька, конечно, тоже был ее старше, но не на столько, как Степаныч. Вот только с Володькой тоже была одна проблема. Володька был полным придурком и маменькиным сынком. Все, за что он ни брался, у него не получалась. Ни на одной работе он не задерживался дольше недели. Зарабатывать деньги он не мог. Ко всему прочему мать Володьки Аню недолюбливала и была рада любой возможности поиздеваться над беззащитной невесткой. Володька ее естественно защищать и не собирался, ведь мамочка для сыночка была практически центром вселенной. Долго жить с постоянными упреками от свекрови она не могла и тогда она решилась на побег в новую жизнь в третий раз.
На этот раз она опять сбежала в другую деревню к новой жизни и новой прекрасной любви. Но прекрасная любовь очень быстро показал, что он из себя представлял. Сашка бил ее за любые провинности реальные или надуманные, и вот вчера она не выдержала и лопатой заехала ему по голове. И Сашка сделал то, что должен был сделать любой человек, которого сильно ударили лопатой по голове. Сашка скопытился. Так по крайне мере ей казалось. Или она даже надеялась на это? Во всяком случае, проверять действительно ли он умер, или просто потерял сознание, она не стала. Вчера Аня собрала вещи и утром на рассвете пошла на остановку ждать автобус в новую жизнь. А там будь, что будет. Может она сможет найти себе нормального парня. Она себе так и про мужей говорила, конечно. И вообще девушке начало казаться, что она идет практически по стопам своей мамаши, но надеяться на лучшее она еще не перестала. В конечном итоге во всем была виновата не она, а отвратительные люди, которые ей попадались на пути.
Девушка зевнула. Ну, и черт с ними со всеми. На этот раз у нее точно будет все хорошо.
— Черт не с ними. Черт с тобой. — прошептал над ухом скрипучий голос и расхохотался противным смехом.
Аня с ужасом обернулась и увидела, что за ней сидел бомж, который спал в другом конце автобуса. Его смех и внешний вид выдавали в нем полного безумца. Девушка считала себя человеком повидавшим жизнь и готовым к любым трудностям. Но такого она точно не ожидала. Хотела отпрянуть от него и пересесть, но он неожиданно схватил ее за шею грязными когтистыми руками и девушка почувствовала, что кроме физического она чувствует в этих руках другую силу, которая парализовал все ее тело на столько, что у нее даже крикнуть не получилось, кроме сдавленного: «По…моги..те…», которое она обратила к водителю в надежде на спасение от внезапного происшествия. Но в ответ услышала только смех бомжа и… водителя. Не зря они оба сразу не понравились девушке.
Автобус заехал в туман. Бомж наклонился к шее девушки и змеиным шепотом произнес:
— Ты так часто в этой жизни звала чертей, что мы пришли за тобой. А теперь везем на нашем персональном такси в Ад.
И он снова расхохотался.
— Пусти меня!
Аня попыталась вырваться из его лап, но у нее ничего не получалось. Руки сжались еще сильнее.
— Отвали! Иди к черту!
Бомж засмеялся еще сильнее.
— Я и есть Черт. И мы едим в Ад и будем тебя жарить, жарить, жарить.
Девушка собралась с силами и предприняла попытку вырваться из рук бомжа. Страх предал ей сил. Она резко рванула всем телом вперед. У нее получилось на несколько секунд вырваться из его лап. Аня кинулась в проход, но водитель резко свернул с трассы на грунтовую дорогу в чащу леса. И ее отбросило на ряд сидений. Бомж схватил девушку за плечи и усадил на сиденье. Девушка хотела разбить стекло, но под руками ничего не было, а взять и разбить его просто так ногой или локтем вряд ли получиться.
— Правильно-правильно. Рукой или ногой ты его не разобьешь, потому что у тебя нет уже ни рук, ни ног.
И он снова засмеялся.
— В каком смысле, нет?
— В прямом. Ты умерла, и мы везем твою душу в Ад, потому что жила ты совсем не праведной жизнью. Считаешь себя жертвой обстоятельств. Считаешь, что виноваты все кроме тебя. Презираешь своих мужей и мать проститутку. А сама-то ты, куда по ночам бегала от бабушки с дедушкой и от своих мужей, а?
Аня замерла как парализованная и перестала совершать попытки вырваться. Бомж ухмылялся, но теперь его тон был не шутливо веселым, а куда более серьезным.
— Твоя мать давно в наших котлах варится. И ты к ней присоединишься, потому что другим ты постоянно причиняла только страдания. От своих мужей, которых мы тоже у нас радостно ожидаем, ты бегала к другим мужикам. За тобой давно тянется статус проститутки, как и за твоей матерью. А прибавь сюда еще и убийство, вот и получается, что смерть твоя совсем не невинная, и никаких твоих действий она не оправдывает. Кроме того, ты постоянно звала Чертей и была (ну, признай же?) ужасно склочным, злобным и противным человечишкой.