Страница 1 из 15

Железный начдив Азин. Между красными и белыми

Сенча Виктор

Виктор Николаевич Сенча

Памяти участников Гражданской войны —

красных и белых, павших и выживших,

победивших и побеждённых – посвящаю…

Предыстория

Чем темнее история, тем больше в ней белых пятен.

…Когда я сообщил одному своему товарищу, что собираюсь писать о начдиве-28 Азине, он сначала удивился, а потом сказал:

– Ты бы лучше вспомнил блистательного донского атамана Петра Краснова!

– Нет, – возразил я, – про этого писать не стану.

– Ты что, красный? – удивился мой собеседник.

– Да нет. Просто за все эти годы так и не стал полностью белым.

Гражданская война продолжается. В наших умах…

Ещё в детстве, когда в Вятских Полянах только-только распахнул двери исторический музей, меня заинтересовала судьба красного начдива Азина. Быть может, по той причине, что фамилия начальника легендарной 28‐й дивизии была, что называется, всегда на слуху.

В местном музее, размещавшемся поначалу в простом деревянном доме, теме Гражданской войны отводилась большая экспозиция: там Азину посвящалось не менее её половины. Одна из больших вятскополянских улиц опять же называлась именем начдива (именно по этой улице я много лет ходил в школу). Ну а если скажу, что настольной книгой в начальных классах у меня была потрёпанная книжица «С пакетом из 28‐й» (автора не помню, кажется, Кулябин), то становится понятно: имя начдива Азина мне знакомо очень давно.

Однако уточню: была хорошо знакома фамилия, но, как потом выяснилось, не его настоящее имя. Вообще, вспоминая те годы, ловлю себя на мысли, что биография начдива и в музее, и в книгах как-то не договаривалась, слегка смазывалась, что ли. Да, говорилось всегда, Азин был лихой рубака и признанный командир; да, из латышей. Зато оставались открытыми многие вопросы. Например, если начдив был латышом, то почему звали его не Янис или, скажем, Гунар, а… Владимир Михайлович? И как латыш Азин оказался в центральной России? При каких обстоятельствах и где стал, как уверяют, унтер-офицером? Словом, вопросов хватало, причём многие из них зачастую оставались без ответа.

Как показывает жизнь, если что-то смазывается, то однозначно неспроста. С Азиным – то же самое. А всё потому, что имени у ставшего для нас за давностью лет полумифическим героем Азина, как оказалось, было… два. Отсюда и такая скудная информация о легендарном начдиве, который не только отстоял от колчаковцев маленькое село Вятские Поляны, но и освободил Ижевск, Воткинск, Сарапул и даже Екатеринбург.

И всё же попробуем сбросить завесу таинственности с образа красного начдива. Ведь многое из того, что когда-то носило гриф строгой секретности, в наши дни уже давно не секрет…

Можно предположить, что в центральной России Вольдемар Азин появился как все – как все латыши. Однако это не так. Потому что приходится признать: да, Азин – латыш, но родился и проживал в Белоруссии. И, судя по всему, был призван в армию, как призывались сотни и тысячи его сверстников на большей части Российской империи. Именно поэтому начинал службу рядовым в инженерно-строительном батальоне, расквартированном в смоленской Сычёвке.

Ажиотаж вокруг имени Азина поднялся в конце пятидесятых, когда в канун сорокалетнего юбилея Октября в одной из центральных газет маршал Будённый назвал его в числе шести выдающихся начальников дивизий Гражданской войны[1]. Подхватив статью, историки дружно зарылись в архивах. Вскоре отыскался послужной список Азина от октября 1919 года, лично им же подписанный[2].

Как свидетельствовал беспристрастный документ, подлинное имя начдива-28 – Азин Владимир Михайлович; родился в 1887 году в Ростове-на-Дону. Затем в списке шло перечисление «этапов большого пути»: Елисаветградское (Кировоградское – В. С.) кавалерийское училище, 46‐й Донской казачий полк, с которым в звании подхорунжего встретил Первую мировую войну. Три ранения на фронте. К Февральской революции Азин был уже есаулом и кавалером орденов св. Станислава 2‐й степени и св. Георгия. Награждён Георгиевским оружием. Что было потом, хорошо известно: служба в Красной армии, командование дивизией и геройская гибель на Маныче в феврале 1920-го.

Казалось бы, всё ясно и понятно. Но только на первый взгляд…

Дотошнее всех оказались ижевские историки, которые ещё в тридцатые годы, отыскав в Центральном архиве Красной армии тот самый послужной список начдива Азина, открыто заявили: документ «липовый»! Как пишет историк А. Симонов, тогда в Удмуртском научно-исследовательском институте истории, языка, литературы и фольклора шла работа над трёхтомником «Октябрьская революция и Гражданская война в Удмуртии», на страницах которого, по вполне понятным причинам, 28‐й стрелковой дивизии отводилось почётное место[3]. Материал об азинцах был поручен сотруднику института П.Д. Щёголеву, служившему у Азина одним из комиссаров. Столкнувшись при работе в архивах с «белыми пятнами» в биографии героя, исследователь принялся за кропотливую изыскательскую работу. Так краевед вышел на латышских родственников легендарного начдива, которые, как оказалось, проживали в Белоруссии. Щёголеву удалось встретился с сестрой Азина, Ольгой Мартиновной, после чего он стал именовать начдива по отчеству не Михайловичем, а исключительно – Мартиновичем; причём с этого времени уже никто не сомневался, что Азин – латыш по национальности.

То, что родственники поведали Щёголеву, полностью перечёркивало привычный портрет того Азина – начальника дивизии, которого все хорошо знали по послужному списку.

Как оказалось, Вольдемар (Вольдемарс) Азин родился в 1895 году, в деревне Марьяново Артиковецкой волости Полоцкого уезда Витебской губернии в семье латышского портного Мартина Андреевича Азина и его жены – домохозяйки Евы Ивановны. Помимо него, у четы Азиных росло ещё двое младших детей – сын Оскар, 1898 г.р. (умрёт в 1930 году), и дочь Ольга (1901 г.р.). До 1910 года Вольдемар проживал с родителями. После окончания церковно-приходской школы он переводится в Полоцкое городское училище. Потом – переезжает в Ригу, к дяде по матери, Р. Индэну, который устраивает племянника на тёплое местечко – счетоводом-бухгалтером на рижскую ткацкую фабрику Френкеля.

Однако там Азин проработал недолго. В 1913 году якобы за участие в демонстрации рабочих молодого бухгалтера уволили. Сладкая жизнь закончилась, пришлось перебиваться случайными заработками. Возвратился в Полоцк, откуда его призвали в армию. Начинал службу в инженерно-строительном батальоне, дислоцированном под Смоленском. Там грамотного солдата, быстро заметив, перевели на должность штабного писаря. В будущем Азину это очень пригодится: тонкости штабного языка и канцелярская грамота будут усвоены им в совершенстве.

В 1939 году скончался первый биограф начдива, бывший комиссар азинской артиллерии П.Д. Щёголев. Его дело подхватили оставшиеся в живых соратники, в частности, бывший завделами штаба Азина П. П. Ладонин и начальник артиллерии 28‐й дивизии А.П. Гундорин (ставший потом генерал‐майором). Активизировал эту работу молодой и очень деятельный историк И. Д. Калюжный. Именно последний направил запросы в Ростов-на-Дону и в Полоцк, но там не смогли отыскать в метрических книгах за 1887 и 1895 годы каких-либо сведений о рождении Азина. Тогда Калюжный пошёл дальше, решив сверить сохранившуюся у родителей фотографию сына периода Первой мировой войны с теми, которые имелись на руках у азинцев с Гражданской войны. Однако доделать начатое историк не успел: началась Великая Отечественная война. Калюжный отправился на фронт и вскоре погиб.

Будённый С. М. Надёжно охранять свободу и независимость Родины. // Красная Звезда. 1958. 23 февраля.

Дронова К. Ф. Послужные списки героев Гражданской войны В. М. Азина и Д. П. Жлобы. // Исторический архив. 1958. № 4. С. 208–218.

Симонов А. В поисках Азина. // Родина. 2011. № 2. С. 77.