Дамир. Любой ценой

– Я сбежала от тебя, потому что испугалась за наши с сыном жизни, – наконец-то произношу, а Давид удивлённо ведёт бровью, не понимая. – Ты говорил, что не дашь мне развода. У меня не было иного выбора. Прости.

– Ты думала, я причиню тебе или Саньке вред? Дин, серьезно? Ты такого плохого мнения обо мне?

– Я испугалась, – повторяю хрипловатым голосом.

Да я и сейчас тебя боюсь, Фатхетдинов! Боюсь так, что трясутся ноги, дрожат руки, а по спине катится ледяной пот.

– Динка, – вздыхает, – что же ты натворила, глупышка.

Он тянется ко мне, чтобы обнять, но я отпрыгиваю в сторону словно резиновый мячик. Давид, наткнувшись на мой враждебный взгляд, засовывает руки в карманы брюк и, перекатываясь с пятки на носок, пристально смотрит с высоты своего роста.

– Надеюсь, твой Дамир тебя никогда не предаст, как поступила со мной ты, Диана, – говорит напоследок и, круто развернувшись, уходит прочь.

Жадно глотая воздух ртом, я смотрю вслед удаляющемуся бывшему мужу и не могу поверить, что он просто ушел. Я ожидала от него, чего угодно, но только не спокойствия! Слишком легко попрощались и даже не поругались, почти…

* * *

Мы с Дамиром продолжаем жить в маленьком городишке, решив не возвращаться в наш мегаполис. Воспоминания о родном городе душат меня подобно удавке, накинутой на шею. Я не хочу: окунаться в знакомую суету, ходить по улицам и видеть свое прошлое, порой очень болезненное.

Мой животик подрастает. Беременность больше не скрыть, но оно и понятно – восемь месяцев уже! Дамир сдувает с меня невидимые пылинки и оберегает, будто я – самое драгоценное сокровище в мире. В прошлом месяце мы расписались и отныне я с гордостью ношу новую фамилию.

«Шагаева Диана Александровна», – произношу ежедневно, смакуя каждый звук. Как я мечтала о его фамилии, как хотела, чтобы мы были вместе и вот теперь, когда все задуманное осуществилось, я порхаю высоко над землёй, потому что самая счастливая женщина на свете. Я замужем за любимым мужчиной, засыпаю и просыпаюсь в его объятиях, мы вместе растим нашего сына и в скором времени станем родителями еще одного малыша, точнее, малышки. У нас с Дамиром будет дочь – наша Лясенька, Ляйсан.

Сегодняшнее утро начинается также, как и все предыдущие за последние несколько месяцев. Я просыпаюсь раньше будильника, перекатываюсь на левый бок и, свесив ноги на пол, поднимаюсь с кровати. Тяжелой поступью двигаюсь в сторону коридора. Подхожу к ванной комнате, тянусь рукой к двери и вдруг неожиданно ощущаю, как по внутренней стороне бедер стекает теплая влага. Опускаю взгляд вниз и вижу небольшую лужицу, образовавшуюся возле моих босых ступней.

Сердце колотится как сумасшедшее, а перед глазами начинает все двоится. Чужим, охрипшим голосом я кричу на всю квартиру: «Дамир. Дамир».

Дамир

Я просыпаюсь от душераздирающего крика Динки. Разлепив глаза, вскакиваю с кровати и двигаюсь на ее зов с максимальной скоростью, на которую только способен. От увиденной в коридоре картины меня обдает ледяным потом. На мгновение я теряю дар речи и, кажется, перестаю дышать, замерев на месте как статуя. Динка, упершись руками в стену, тяжело дышит и я, вроде, должен сейчас к ней подойти и спросить, что случилось, но несколько секунд молчу, пытаясь все переварить.

– Шагаев, что ты стоишь? – хрипит ее голос. – Вызывай скорую или сам вези меня в больницу.

– Дин… – произношу и тут же замолкаю. Делаю шаги навстречу. – Ты рожаешь?

– Нет, блин. Писаю, прямо в коридоре, – отвечает повышенным тоном.

– Так рано же еще. Только тридцать семь недель.

Динка, повернув голову в мою сторону, отдувает упавшую на лицо прядь волос и криво улыбается, наградив меня гневным взглядом.

– А твоей дочери захотелось уже. Что теперь прикажешь делать? Запретить? – колко отвечает, а затем тихо вскрикивает, обхватывая свой живот обеими руками.

В считанные секунды я равняюсь с Динкой. Хочу обнять её, но руки так и остаются висеть в воздухе. Как обнимать-то её, а?

– Дамир! Помоги мне одеться, – произносит шёпотом.

Я стараюсь, как могу. Вызываю скорую помощь; пока говорю по телефону, тут же выполняю поручения Динки: что-то складываю в сумку, а потом ищу в ящиках какие-то документы.

Наши сборы в роддом заканчиваются через десять минут. Я понятия не имею, что делать дальше, но своих переживаний не показываю, а наоборот – стараюсь подбодрить любимую девочку ласковыми словами и глажу её спину ладонями, как нас учили в школе молодых родителей.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Санька просыпается сам, и я в спешке его одеваю, а затем отвожу к соседке – доброй бабушке, полюбившей нашего Сашу как родного внука.

Карета скорой помощи приезжает без опозданий, как и обещали по телефону, через пятнадцать минут. К этому времени у Динки усиливаются схватки и медики, переглянувшись между собой, шепчутся, мол, у нас тут стремительные роды. Меня колбасит не на шутку. Мы же успеем приехать в больницу, да? Что такое «стремительные роды» – нам кратко говорили на курсах молодых родителей, вот только я, оказалось, их не ожидал совсем.

Я еду вместе с Динкой. Пока она лежит на кушетке, или что это за хрень такая, я держу любимую девочку за руку и пытаюсь шутить. Динка через силу улыбается и все время спрашивает, сколько времени прошло после последней схватки. Одна минута! Это нормально или нет?

Меня пытаются выгнать из родзала, но я же упрямый – не сдвинешь с места! Мы заранее договорились о партнёрских родах, и я к ним тщательно подготовился: сделал флюорографию, прошел медицинское обследование, нарядился в этот долбаный халат, на голове шапка, как для плавания, на ногах бахилы, а на лице маска. Я не оставлю Динку, пусть кто-то попробует открыть рот!

Когда случаются потуги меня всё-таки выгоняют. Я нервно хожу из угла в угол, ожидая непонятно чего.

В дверном проёме показывается тучная дамочка в медицинском халате:

– Папочка, идемте!

И я иду. Зачем? Да пофиг, в общем. От увиденного меня пронзает с головы до ног будто током. В горле пересыхает, в груди щемит сердце.

– Сможете перерезать пуповину? – кто-то шепчет на ухо.

Я делаю всё на автопилоте, не задавая лишних вопросов. Руки, хоть и дрожат, но слушаются. А через несколько секунд я слышу первый крик своей дочери и понимаю, что счастливее, чем сейчас, я никогда еще не был раньше.

Эмоции накатывают мощной волной. Я почти что задыхаюсь и совсем не прячу слёз. Да похуй всё! Плачу! Да!

Встречаюсь взглядом с Динкой, и улыбнувшись, произношу дрожащим голосом:

– Спасибо, любимая, за дочь.

Глава 116

Дина

Наша маленькая кроха лежит на моей груди. Я слышу стук ее сердца и плачу от счастья. Дамир, склонившись, обнимает нас обеими руками. Он тоже плачет – знаю. Сегодня мы разделили на двоих боль и радость.

– У Ляси твои губки, – шепчет на ухо любимый.

Дочь морщит носик во сне и это вызывает улыбку. Славная, маленькая куколка с темными волосами, пушистыми ресницами и длинным маникюром.

– Я люблю вас, – Дамир целует меня в макушку и с огорчением в голосе сообщает, что ему пора уходить.

– Передай Саньке, что я его люблю и мы скоро увидимся.

– Дин, береги себя и нашу Ляйсан, – произносит муж перед тем, как уйти.

– Хорошо, – киваю ему и перевожу взгляд на дочь.

Лясенька, хоть и родилась на тридцать седьмой неделе беременности с весом два килограмма семьсот граммов, – здоровый ребенок. Я, конечно же, совсем не ожидала, что малышка решит появиться на свет раньше срока, но сейчас… Очень счастлива!

Ко мне в палату приходит детская медсестра и проводит первый инструктаж: как менять одноразовый подгузник, как ухаживать за личной гигиеной девочек, как пеленать… Я внимательно слушаю милую женщины и благодарно киваю головой.