Дамир. Любой ценой

Вчера у меня был с мамой разговор. Сложный, неожиданный. Я долго приходила в себя, а возможно, ещё прихожу. Три года назад мама собственными руками разрушила мою личную жизнь. Оказалось, Дамир действительно приходил с деньгами. Отдал их маме, а она опешила, увидев Его. Когда мама сказала «Его», я ничего не поняла. Но она объяснила.

Лучше бы я не знала этой правды. Лучше бы никогда не говорила с мамой. Но поговорила, на свою беду. Тридцать лет назад у моей мамы была первая любовь. Роковая. Фатальная. Болезненная. Неизлечимая. Сказал бы кто другой, не поверила. Но мама не будет врать, да и фотографии – тоже.

Только представить! А мы с Дамиром могли бы быть родственниками. Родным братом и сестрой. Его папа и моя мама были влюблёнными. Встречались, а потом... Расстались. Так бывает. Это жизнь.

И вот три года назад, когда порог моего дома переступил Дамир, мама пришла в дикий ужас. Быть такого не могло! Дочка повторяла судьбу матери. Влюбилась в Его... сына.

Обида и злость.

Не позволила.

Мама решила всё за меня.

Вернула деньги, отдав их матери Дамира. Мне, естественно, ничего не сказала. Даже, когда она узнала, что Дамир попал в СИЗО. Молчала всю дорогу. Прятала письма, которые присылал Дамир из тюрьмы. А потом мы переехали в другой район и письма перестали приходить. Но первые десять – она отдала. А я их даже не стала читать. Не захотела возвращаться в прошлое и умирать. Заново!

Сначала я очень разозлилась на свою мать. Упрекнула её в эгоизме, но потом... Эмоции отпустили. Если бы, спустя тридцать лет, в твою жизнь ворвалась первая любовь?! Та любовь, из-за которой снесло крышу, поломалась судьба! Как поступить?

А мама... Не смогла. Даже не позволила себе представить, что у нас с Дамиром всё могло быть иначе, не как у неё!

Не знаю. Возможно, она действительно просто испугалась видеть в Дамире его отца. Это ведь было больно. Очень! А с другой стороны, у меня сломанная жизнь из-за обид родной матери.

Я же любила Дамира. Жить без него не хотела. Чуть вены себе не вскрыла, когда поняла, что он наигрался со мной и бросил! Психика поломалась и, если бы не Санька, я бы окончательно сошла с ума!

Заканчиваю готовить ужин, накрываю на стол. Сервирую. Большие плоские тарелки из чёрного матового стекла, дорогие бокалы на высокой ножке, столовые приборы, натертые до идеального блеска. Ничего не забыла.

Переодеваюсь. Платье розового цвета сидит идеально. Короткое, вызывающее. Такое не наденешь просто так. Вот и у меня всё непросто. Я должна выглядеть эффектно, крышесносно. Так, чтобы Давид и не увидел, как в душе скребут кошки. Пусть смотрит на платье и представляет, что под ним ничего нет, а ведь и правда нет.

Я кручусь перед зеркалом, когда в коридоре слышится скрип дверных петель. Поправляю причёску. Вымученно улыбаюсь. Иду в коридор.

Останавливаюсь, облокотившись спиной о стену. Закусываю губу, наблюдая за ним. Снимает туфли, ставит их на обувную полку. Развязывает галстук, расстегивает две верхних пуговицы на рубашке. Убирает в сторону пиджак, закатывает рукава по локоть.

Я смотрю на него, не моргая и не дыша. Идеальный. Фантастический. Такой мужчина вскружит голову любой женщине, а мне… Не. Кружит. Почему-то. Кружит совсем другой. Неправильный. Неидеальный. Ругающийся матом, вспыльчивый и задиристый.

К чёрту…

– Привет, – ласково произношу, привлекая внимание Давида.

Поднимает взгляд. Скользит им сверху вниз, жадно поедая мои обнажённые плечи, зону декольте, талию, бёдра, колени.

Набираюсь смелости подойти. Не спрашивая разрешения, обвиваю крепкую шею, притягиваю к себе:

– Ты опоздал.

Целую в губы. Легко. Трепетно. Давид перехватывает инициативу. Углубляет поцелуй. Проникает внутрь моего рта языком. Зарывается ладонью на моём затылке. Гладит его, пропуская между пальцев локоны. По спине бегут мурашки, а по телу проносится спазм возбуждения.

Хочу. Его. Но рано.

Отстраняюсь, вызывая на его лице огорчение.

– Я не знал, что ты ждёшь меня. Дома, – его голос странно хрипит, мой, кстати, – тоже.

– У нас дома, – поправляю Давида.

Ухмыляется:

– Решила сделать мне сюрприз? Приятно.

– Нет, – отрицательно киваю головой. – Решила переехать… к тебе. Не прогонишь?

– Поругалась с мамой? – хмурит лоб.

– Нет. Просто больше не могу. Без тебя.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Глава 25

Дина

Не по плану. Всё происходит не так, как я представляла.

Давид не прерывает поцелуй. Не разжимает объятия. Отнюдь.

Подхватывает меня на руки, насаживает сверху себя. Целует, не останавливаясь. Руки скользят по спине, забираются под платье.

Трогает ягодицы. Не больно сжимает каждое полушарие, выдыхая в мой рот полустон. Идёт в спальню. Кладёт меня на кровать, как самое драгоценное сокровище, хрусталь. Боится уронить. Ложится рядом, опираясь на локоть. Отводит в сторону мои волосы и покрывает изгиб шеи поцелуями. Скользит снизу вверх, затрагивая мои чувствительные места.

Опускает бретельку платья, оголяя плечо. Прикасается к коже губами. Волнительно. Нежно. Я еле сдерживаюсь, чтобы не обхватить его за плечи и не притянуть к себе.

Его поцелуи особенные. Неторопливые. Они дарят мне наслаждение, заставляя трепетать от желания и ждать продолжения. Но Давид не спешит. Задирает платье до поясницы. Ухмыляется, увидев, что я без нижнего белья.

Целует требовательнее. Обхватывает рукой затылок и притягивает к себе. Его язык жадный, горячий. Он выводит затейливые восьмёрки, скользит по губе. Я дрожу.

Тянусь к рубашке. Расстегиваю каждую пуговицу, забираюсь в вырез. На широкой груди бугрятся мышцы. Трогаю каждую, вонзая в кожу ногти. Хочу сильнее, жёстче, чтобы снесло крышу, чтобы отключило сознание. Раствориться хочу в нём без остатка.

Давид разводит мои бёдра в стороны. Опускается на колени. Гладит щиколотку, смотря мне прямо в глаза. Его пальцы рисуют узоры, скользя вверх. Трогают колено, поднимаются выше и останавливаются на внутренней стороне бедра.

Я хочу его поцелуев. Там… Хочу, чтобы горячий язык очертил контур горошины, коснулся складок, а потом проник внутрь. Знаю, он так может и у него это прекрасно получается.

Между ног становится мокро от одной только мысли, что сейчас произойдёт, но…

Не происходит!

Навязчивый стук в дверь, как ведро холодной воды на мою голову.

Мы останавливаемся. Замираем на месте, глядя друг другу в глаза.

Я тяжело дышу:

– Ты кого-нибудь ждёшь?

Давид грустно вздыхает. Отстраняется. Нехотя поднимается с постели. Смотрит на меня с высоты своего роста, поджимая губы.

– Совсем забыл. Я же не знал, что моя конфетка решила устроить сюрприз.

Вопросительно выгибаю бровь:

– И?

– Дамир. Это он пришёл.

– Зачем? – спрашиваю охрипшим голосом, будто только что орала на всю мощь.

– Хочет поговорить, – пожимает плечами.

– О чём?

– Не знаю, – заправляет рубашку в брюки, застёгивает пуговицы. – Вот сейчас и спросим, зачем. Вместе.

Он уходит, а я остаюсь лежать на постели, ничего не понимая. Неужели Дамир окончательно сошёл с ума? Что задумал? Какой разговор?

Глава 26

Дамир

Нервничаю. Стучу в дверь не меньше трёх минут. Не открывает. Уснул, что ли? Нет. Я же видел в окнах свет, значит, дома.

Слышатся шаги. Неторопливые, тяжёлые. Не идёт, а плетётся. Твою мать!

– Давай. Открывай быстрее, – рявкаю в нетерпении.

Оборот замка. Один. Второй. Дверь открывается и в проёме появляется Давид.

Странный. На голове взъерошены волосы. Рубашка помята. На брюках расстёгнут ремень. Спал?!

– Ну, привет, – протягиваю перед собой ящик с пивом. – Если гора не идёт к Магомеду, то Магомед идёт к горе! – восклицаю, широко улыбаясь.

– Здоров, проходи.

Давид ответно улыбается. Отступает в сторону, пропуская меня внутрь квартиры.