Страница 93 из 105
След беглецов удалось найти быстро, и настигли их в Венгерском королевстве. Виконт, естественно вступил в схватку с преследователями. Меткими выстрелами он сразил нескольких гвардейцев, а затем бился с остальными на саблях. Де Ришар был отменным фехтовальщиком. Двум оставшимся в живых: лейтенанту и гвардейцу, виконт предложил убраться обратно, но они не вняли разумному предложению, опять бросившись на него. Гвардейца виконт убил быстро, а лейтенанта не стал убивать — только искалечил в назидание бывшему своему сюзерену. Но не бросил лейтенанта умирать, а вылечил, и даже дал лошадь, провиант и денег на обратную дорогу. С тех пор следы виконта затерялись, и вдруг, до наших ушей доходят сведения, что в Венеции живет и работает лекарь Васент де Ришар, и не просто работает, а творит чудеса. Что скажешь?
— Ваше Высокопреосвященство, все, что я услышал от вас, мне ранее не было известно, никогда отец не рассказывал о своем прошлом. Может, со временем он бы и поведал мне, но не судьба, он погиб. Я искренне поражен вашим рассказом. Неимоверная история, но если это говорите вы — то, значит, это истинная правда. Но, поверьте, прошу вас: мне нечего добавить.
— Как это произошло? Я имею ввиду смерть вашего отца.
— Я говорил, что на наше поместье напал кочевники-татары. Слуги, отец, мать, сестра и я пытались отбиваться. Вначале отстреливались, но силы были неравны. Первыми от стрел кочевников погибла мать и сестра. Мы с отцом рубились до последнего. Нас оттеснили в дом. В холле на нас навалилось не менее десятка врагов. Отец к тому времени был уже ранен в правое плечо стрелой. Он, переложив саблю в левую руку, разил врагов, и я ему в этом помогал, став к его спине своей спиной. Потом в холл валилось еще несколько кочевников, один из них был просто огромным с длинной кривой саблей. Он и нанес отцу смертельную рану, срубив голову.
Мне удалось поднырнуть под руку этого огромного воина и воткнуть свою саблю ему под мышку. В образовавшийся на мгновение проход, я и вырвался из дома. Удачно прорубился к леску — он вплотную подходил к нашему поместью. Татары погнались за мной, но я хорошо знал округу, и поэтому мне удалось избежать печальной участи родных — гибели от татарских сабель или чего-то еще пострашнее. Двоих преследователей мне посчастливилось сразить, а остальные вернулись в поместье грабить. Наше богатое поместье спасло мне жизнь — татары предпочли его разграбление моему преследованию: что взять с беглеца, кроме его головы, а в поместье их ждала богатая добыча. Живых там никого не осталось.
Спрятавшись на далеком пригорке, с высокого дуба, я видел, как татары снесли все трупы в наш дом и подожгли его. Собственно, они сожгли вообще все постройки, дерево горело хорошо. Сделав свое черное дело, татары ушли. Останки погибших я похоронил, когда пожар утих. Нашел на пепелище инструменты отца, и пошел, куда глаза глядят. Так, скитаясь с места на место, попал в Кафу, где меня в качестве лекаря нанял купец из Венеции сеньор Дино Алонсини. Но его тартара затонула во время шторма, а тело достойного венецианца выбросило на остров, где я его похоронил вместе с матросом тартары. Немного позже, по требованию матери, прах сеньора Дино был перевезен в Венецию — я указал место его захоронения на острове, на котором побывал еще раз, уже в составе специальной экспедиции.
— Как ты лечил людей мне известно, и с многими твоими приемами не согласен. Но хорошие результаты лечения наводят на мысль, что ты дело знаешь хорошо, лучше многих. Видно, мастерство твоего отца тебе передалось в полной мере. Но я настаиваю, чтобы услышанные тобой сведения об отце не вышли за пределы этого кабинета.
— А вы, Ваше Высокопреосвященство, ничего мне об отце не рассказывали.
— Такая трактовка беседы мне нравится. Но вернемся к главному. Ты какие болезни можешь лечить?
— Внутренние болезни не всегда можно выявить, хотя есть определенные симптомы-признаки заболеваний, по ним приходится ориентироваться. Наружные, если не запущены, то вполне поддаются лечению. Умею складывать поломанные кости, извлекать осколки на поле боя, зашивать раны. Если понадобится, могу принять роды у женщин. Одним словом, умею все, чему научил отец.
— Хорошо. А ноги ты вылечить можешь?
— Нужно провести осмотр, провести беседу с пациентом, и в итоге выяснить конкретные причины заболевания — ноги могут болеть по разным. И только потом следует намечать путь лечения. Я никогда не спешу с диагнозом, ведь правильно установленная причина заболевания — ключ к его успешному излечению. Но, не видя больного, невозможно сказать об успехе исцеления, как и вообще говорить что-либо более-менее конкретное. Прошу понять меня правильно. Это шарлатаны могут «лечить» на расстоянии. Я, как вы знаете, достиг своих положительных лекарских результатов, уделяя тщательное и персональное внимание каждому страждущему.
— А если это очень уважаемый человек?
— Значит, нужно обследовать его со всем возможным уважением.
— Сейчас можешь посмотреть человека? Что тебе для этого надо?
— Кабинет, больной и таз с теплой водой, чтобы хорошо вымыть руки.
— Тогда сиди здесь, я отлучусь ненадолго.
Кардинал вышел, а я, стоя, наконец-то облегченно перевел дух. Ну, блин, кто меня надоумил взять фамилию французского комедийного актера Ришара? Да никто, сам так решил, думал, что у комика не может быть родственников — аристократов. На Земле, правда, некоторые комики становятся президентами, не меняющими образа действия после избрания — продолжают веселить народ идиотскими реформами, который смеется над ними и своим выбором уже сквозь слезы. Правильно, на Земле их может и не быть, а я, выбирая фамилию, упустил из виду, что нахожусь на Глории. А здесь, как я уже убедился, возможны варианты. Вот и прошлое якобы родителя всплыло неожиданно для меня, хотя бы не отыскались родственнички, а то бодайся потом с ними. Правда, кардинал о всяких там наследствах и родственниках и словом не обмолвился. Но я на всякий случай, мысленно прошелся по своей легенде, выискивая слабые места. Как ни старался, таких мест не нашел, и успокоился. Нет, конечно, такое место имеется — конкретный адрес поместья родителей с проверкой моего рассказа с выездом на местность, так сказать. Но, вряд ли дойдет до такого. Будем реалистами. Кому нужно так тщательно проверять врачевателя, который ни в какие политические истории не только не влезает, а даже сторонится всякого такого.
Ждать пришлось около часа. В открытой двери показалась голова Мальдини, я сразу же встал, он пальцем поманил меня. Не разговаривая, кардинал повел меня по коридорам Апостольского дворца. Скажу честно, сердце мое колотилось неимоверно: попал, как говорится в святая святых Ватикана, и лишний раз убедился, что урок, выданный мне отцом Ионой был непосильным. Попасть в резиденцию Папы незамеченным невозможно, любая попытка обречена на провал и гибель исполнителя. Удастся ли мне покинуть Ватикан живым еще неизвестно.
В покоях Папы я увидел тщедушного человека, облаченного в белую рясу с золотым крестом на груди. Волосы на голове были совершенно седыми и сливались с одеянием. Карие глаза обрамлены седыми бровями.
— Подойди, — густым басом, произнес Папа.
Подошел, опустился на левое колено, и поцеловал перстень на правой руке, протянутой мне.
— Не думал, что мне доведется общаться со столь юным лекарем, — покачал головой Папа. — Сколько тебе лет?
— Восемнадцать, Ваше Святейшество, — ответил я с поклоном.
— Молодо выглядишь, и фигура твоя больше подходит воину-гвардейцу, а не лекарю.
— Таким уродился по воле Бога нашего, Отца небесного, Ваше Святейшество.
— Знаешь, зачем тебя позвали?
— Нет, Ваше Святейшество.
— Сначала поговорим, а потом решим. Вот скажи мне, почему ты так печешься о чистоте тела людей?
— «И создал Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою». Следуя словам Божественного откровения, Церковь учит, что тело человека было чудесным образом создано Богом из земли, и, «как ныне по изволению Творца созидается зародыш в материнской утробе и естество следует уставам, вначале Им определенным, так и тогда по Его же хотению человеческое тело составилось из земли и персть стала плотью, кровью, кожей, жиром, волокнами, кровеносными и бьющимися жилами, мозгом и соками». Вы не согласны с такой позицией, Ваше Святейшество?