Немая смерть

— Коноха разделена на две части, — пояснял Рюдзи-сан, подходя к воротам деревни. — Общую, в которой живут ремесленники, бесклановые шиноби, расположены гостиницы для заказчиков и стоят всякие магазины и лавочки. И клановые кварталы, попасть в которые можно только по специальному разрешению. Вторая часть отделена от первой внутренней стеной, охранным периметром нашей работы и сетью полигонов, на которых тренируются учебные команды.

— Постороннему не попасть.

— Именно, — командир в который раз задержал взгляд на висящих в воздухе кандзи, оставшиеся вслед за движением моей кисти. — Доступ запрещен, нарушителей казнят.

— Как пройдем мы?

— Печати доставляются не через главные ворота, единственные, в которые позволен вход посторонним. У Узумаки есть отдельный проход. Нас там встретят.

Ближайшие шиноби нет-нет, и косились на мои реплики. Нервничают с непривычки. У них в голове не укладывается, что выжигание печатей в воздухе можно использовать не для боевых целей, а сугубо утилитарно.

После того случая с экстренным открытием шестых Врат мне пришлось много времени уделять различным медицинским процедурам, медитации и восстановлению разрушенной кейракукей. Как следствие, контроль повысился и достиг невиданных прежде высот. С новыми возможностями освоить навык создания печати без материального носителя оказалось не так уж и сложно, так что теперь я имею возможность эпатировать окружающих, чем и занимаюсь с удовольствием.

Мастерство в фуин? Нет, пока — нет. Хотя отдельные аспекты вполне доведены до должного уровня.

Посольский квартал нашего клана располагался между кварталами Сенджу и Абураме. Когда деревня только основывалась, взаимное недоверие было ещё велико, и вассалы Сенджу и Учих предпочитали кучковаться рядом со своими патронами. Потом появились Хьюга, другие нейтралы, совместное участие в войнах тоже перекроило карту союзов, однако меняться земельными участками никто не стал. Жуководы в свое время считались сильнейшими из союзников Сенджу, их соседство рядом с нами вполне естественно.

Встречал нас и принимал груз Ямада-сама, второе лицо в посольстве.

— Всё точно! — наконец, объявил он, сворачивая длинный лист описи. — Несите в хранилище. Кавада-сан, обратный груз пока что не готов, вам придется задержаться примерно дней на пять.

— Не вижу сложностей, — откликнулся назначенный командиром всего отряда джонин. — Мы не ограничены во времени. Нам разместиться там же, где и всегда?

— Да, Тошики-кун вас проводит.

О, моя первая любовь! Когда-то мы с Тошики-куном часто играли вместе и дружили, потом родители запретили ему со мной общаться. Разлучили, блин, любящие сердца. Давно о нём не слышала, а вон он, оказывается, где.

— Прошу пройти за мной, — слегка поклонился парень.

Нас разместили в гостевых домиках. Постоянно в Конохе проживало около двадцати Узумаки, еще два десятка то появлялись, то исчезали, так что свободных помещений нашлось много. Здесь имелась общая баня, но я ограничилась тем, что поплескалась в бочке с нагретой водой и добрела до местной столовки, где добрые поварихи накормили меня ужином. Так день и закончился, потому что я, как и остальные сенсоры, после дороги устала и пошла спать.

Следующее утро началось с поздней побудки, обязательной тренировки и ряда бесед, не слишком приятных. В столовой сидела и завтракала Йоко-химе, джинчуурики Девятихвостого. Плечи невольно передернулись от омерзения, стоило ощутить несущую отголоски боли яростно-ядовитую чакру.

Мы никогда не были подругами, в детстве у нас сложился разный круг общения, но, разумеется, друг друга знали. После той неприятной истории назначенная вместо меня Йоко-химе переехала в Коноху и в Узушио не появлялась. Изредка я вспоминала её — нельзя не думать о человеке, принявшем на себя твою судьбу. Фантазировала, какой она стала. Сейчас смотрела и понимала, что реальность в очередной раз опровергла мои ожидания и красивая девушка напротив совсем непохожа на ту, что я себе представляла.

Да и она, кажется, ожидала увидеть нечто иное.

— Давно не виделись, Кушина-чан, — вежливо, нейтральным тоном произнесла она.

— Десять лет, Йоко-чан.

Она чуть дернулась, глядя на повисшие в воздухе кандзи, и я мысленно засчитала себе очко. Вообще-то противостояние мне не нужно, врагов и так хватает, однако, чувствую, не уживемся мы рядом.

— Позволь поздравить тебя с повышением. Стать джонином в столь юном возрасте весьма почётно.

— Благодарю за добрые слова. Должна также выразить свое восхищение — до нас дошли слухи о твоих подвигах в схватках с Ивой.

— О, наверняка они преувеличены!

— Почему же? Разве не ты уничтожила отряд Сакамото «Железного»? Победа, достойная восхищения!

— Я всего лишь помогала старшим товарищам. Тот бой был чем-то похож на схватку твоего отряда с командой Хосигаки Катсуро-сама.

Мы обменялись ещё несколькими комплиментами, давая понять, что следили за судьбой друг друга. Ну, с моей стороны интерес объясним, а ей-то зачем? Неужто простое любопытство?

— Ты участвовала в поимке Четыреххвостого? — Йоко-чан перешла к недавним событиям. — Лист послал сразу десять команд. Крайне удачно, что он возродился не на Узушио, а в стране Огня, не находишь?

— Биджу возрождаются вблизи от места своей гибели, но на определенном расстоянии, — написала я общеизвестную истину. — Нет, меня там не было. Выполняла другую миссию.

— Жаль. Уверена, ты не отказалась бы повторить свой подвиг.

— Одного раза хватило более чем достаточно. И в любом случае — мне бы не позволили уничтожить тварь окончательно.

— Ну, скажешь тоже, Кушина-чан, — хихикнула собеседница, прикрыв ладошкой рот. — Это не удалось даже Рикудо Саннину!

— Великий Мудрец известен своим милосердием. В данном случае — излишним.

Мы миленько болтали, не обращая внимания на жмущуюся к стенкам прислугу. Непонятно, с чего они волнуются, яки же никто не выпускает. Тем не менее, соклановцы торопились покинуть столовку и даже пришедшие в одном со мной караване бойцы Глубины посматривали настороженно, излишне быстро работая палочками. Словно находились в обществе двух шипящих змей.

Кстати, надо бы с Орочимару познакомиться, да и с остальными учениками Сарутоби-доно. В будущем пригодится.

Идиллия закончилась с появлением Мито-сама. Старейшина клана Узумаки и бывшая регент клана Сенджу вошла в столовую плавно и неотвратимо, словно заходящий в порт броненосец, мгновенно наполнив её своим присутствием и невербально показывая всем, кто здесь главный. В принципе, никто и не сомневался. Но до чего же быстро ей доложили!

— Кушина-чан, — наши взгляды на пару секунд встретились и с металлическим скрежетом разошлись. — Рада видеть тебя в Конохе. Наконец-то ты до нас добралась!

— Раньше не была уверена, что это путешествие пойдёт мне на пользу, Мито-сама, — с поклоном ответила я.

— Совершенно напрасно, Кушина-чан. Поверь, Коноха способна стать домом каждому, кто приходит сюда с открытым сердцем и чистыми помыслами!

— Да, я много слышала о Листе и буду счастлива изучить деревню своими глазами.

— С удовольствием отвечу на твои вопросы, — ласково улыбнулась женщина. — Йоко-чан, ты не забыла о Минато-куне?

— Ох! — всплеснула руками Йоко. — Как я могла! Прошу прощения, Кушина-чан, у нас ещё будет время поговорить.

Уколола-таки напоследок.

Общаться на виду у десятков посторонних глаз Мито-сама не пожелала. Она провела меня в небольшое помещение в центре дворцового комплекса, судя по всему, её личный кабинет или нечто вроде того. Если верно предположение, что убранство комнаты отражает характер владельца, то интересы у Мито-самы очень разнообразные. Печати, везде печати, а между ними трактаты о политике, истории, географии и экономике, на полочке стоит подставка с длинным мечом в потертых ножнах, рядом рассыпана в кажущемся беспорядке коллекция полудрагоценных камней. В шкафчике за герметичными дверцами виднеются ряды флакончиков с неизвестными веществами — может, духи, может, яды. В уголке заброшено рукоделие с неоконченным узором, вдоль окошка выстроились горшочки с бонсаем, на столе лежит пачка рисунков, судя по стилю, написанных одной рукой.