Немая смерть

В Коти мы поселились в средней руки гостинице, и командир немедленно отправился в городскую администрацию. Каору-кун и Фудзита-кун якобы пошли на рынок, на самом деле осматривать город, Дзиро-сан спустился вниз и поддерживал легенду, расспрашивая персонал о влиятельных семьях города, чьи отпрыски вошли в подходящий для обучения возраст. Таким образом, первичную проверку проводила я.

Каждый сенсор чувствует чакру по-своему. Инузука, вроде бы, ощущают запахи, не имеющие аналогов в природе, Хьюга видят светящиеся источники энергии — на зрение у многих восприятие завязано — Юки ощущают перепады температур и всё в таком духе. Мы, Узумаки, тоже воспринимаем чакру в виде светящихся пятен, хотя отдельные уникумы описывают нечто, похожее на эхолокацию у летучих мышей.

В пределах моей нынешней полуторакилометровой дальности сильных очагов обнаружилось восемь, и все они сосредоточились в двух местах, которые я запомнила. Думаю, это местные самураи, очень уж системы циркуляции у них своеобразные. Неплохо развитые, но какие-то однобокие, словно их хозяева игнорировали нин и ген, сосредоточившись исключительно на совершенствовании в тайдзюцу. Еще несколько выделялись очаги моих товарищей, настолько, что их вид заставил меня обеспокоенно нахмуриться. Вечная проблема Узумаки — избыток чакры. Да, иногда силы бывает слишком много. Отсюда больший срок обучения у детей, годами осваивающих простые техники, и проблемы с маскировкой на миссиях, подобных нашей. Печати-татуировки и нашитые на одежду накопители не в силах скрыть мощные очаги, мы всё равно отличаемся от обычных людей и привлекаем внимание сенсоров.

Придется снимать дом, ставить барьер и стараться пореже выходить из помещений.

К вечеру начали собираться наши. Последним пришел Рюдзи-сан, с довольным видом помахавший кипой свитков.

— Чернильные души утверждают, что Торунэ-сама безвылазно сидит в замке и примет меня через неделю.

— У нас будет время подготовиться, — кивнул его зам.

— Вопрос в том, к чему? — продолжил капитан. — Не исключено, что команда Облака уже здесь.

— Вряд ли. Местные службы предупреждены и наверняка проверяют всех приезжих.

— Всегда есть способ спрятаться. Кушина-чан, что-нибудь заметила?

— Восемь бойцов на уровне хорошего чунина. Мы тоже выделяемся.

— Понимаю, нужен скрывающий барьер. Завтра переедем и сразу установим барьеры, раньше, увы, нельзя. Все нужные документы мне передали.

Без бумажки ты букашка, а с бумажкой — имеешь право путешествовать и проживать на территории выдавшей разрешение страны. Существуют всего две категории лиц, не обязанных удостоверять свою личность. Во-первых, шиноби, обязательно с хитай-ате, можно перечеркнутым. Во-вторых, жрецы и монахи, предъявляющие бирку с наименованием храма и миску для сбора подаяния установленного образца. У остальных обязательно должна быть с собой подорожная, гарантийное письмо банка или гильдии, свидетельство о принадлежности к жителям определённого города или иной документ. Если бумаг нет вообще, человека вполне могут принять за беглого крестьянина, которого, согласно законодательству, требуется вернуть в распоряжение феодала. Формально рабства нет, но покидать свою деревню без дозволения хозяина земли крестьяне права не имеют.

Дальше началась рутина. В силу своей природы, Узумаки предпочитают использовать печати там, где остальные шиноби действовали бы привычными методами вроде расспросов или ловли на живца. Первым делом проверили дом на подслушивающие устройства, нашли парочку слуховых труб (как и ожидалось от здания, предоставленного местными безопасниками), законопатили их и начали создавать сенсорный комплекс. Точнее говоря, сначала установили барьер Воздуха и Неба, один из лучших в плане маскировки, а затем распечатали свитки с исследовательскими печатями. Кое-что рисовали сами, но немногое — большая часть использованного принадлежала к мастерскому уровню и выдавалась на складе под отчет.

Пока командир и изображавший его сына Каору-кун проводили время в чайных домиках, делая вид, будто ищут учеников, на самом же деле собирая слухи о посетивших город чужаках, мы с Дзиро-саном по очереди сканировали окрестности. Народу, учитывая окрестные деревеньки, здесь живет немного, всего-то тысяч двадцать, в мегаполисах юга работать на порядок сложнее. Обнаружились интересные вещи. Во-первых, самураев оказалось не восемь, а вовсе даже восемнадцать, просто две пятерки сидели в двух контролирующих дорогу укрепленных постах. Во-вторых, куча народа с чакрой нашлась в замке, расположенном над городом, на скале, причем трое из них явно были шиноби. Командир, услышав доклад, ничуть не встревожился — на нашего заказчика работали разные люди.

Ками нам благоволят, не иначе. На пятый день появились чужие отметки.

— Что там? — потревоженный моим клоном, со двора быстрым шагом пришел Рюдзи-сан.

— Двое. Первый применил хенге, заметила его и начала проверять соседей. Район рынка.

— Двое? — командир задумчиво потеребил бородку. — Нет, не сходится. Должен быть ещё минимум один.

— Сложно следить. Хорошо прячутся.

— Понимаю, но ты уж постарайся. Сейчас Дзиро-сана пришлю.

Вдвоем дело пошло легче, и мы обнаружили ещё одного шиноби. Правда, нашей цели среди тройки не было — кеккей генкай клана Ями более чем успешно позволяет прятать излучение системы циркуляции. До тех пор, пока объект операции не найден, дергаться бесполезно, поэтому мы продолжали наблюдение, надеясь если не заметить, то хотя бы вычислить врага. Существовал шанс, что нам повстречались совершенно посторонние шиноби, но был он крайне мал — в страну Железа коллеги забредают редко. Три пользователя чакры, под качественной маскировкой и бродящие по городу, составляя карту местности, почти со стопроцентной вероятностью являются командой на миссии. Иными словами, ожидаемыми гостями из Облака.

— Что там?

— Ищем, — Дзиро-сан оторвался от печати и размял шею. Мы сканировали постоянно, сменяясь через каждые полчаса. Надолго такого темпа не хватит. — Двое уже внутри «Гостеприимного дома госпожи Тано», это гостиница метрах в пятистах отсюда. Тихое местечко и к замку ближе остальных. Думаю, на ночь они все там соберутся.

— Ями-дзин найден?

— Нет, Рюдзи-сан. Таких, как он, проще заметить своими глазами, чем сенсорикой.

— Я не могу послать наблюдателя, у облачников может быть свой сенсор, — поморщился старший. — Местных привлекать тоже нельзя. Им достаточно спугнуть убийц, их устроит, если объект просто уйдёт, а мы провалим миссию. Продолжайте поиск.

Мы сделали ещё по одному подходу, но после были вынуждены лечь отдыхать. Нагрузка на сознание очень велика, искать шиноби, владеющих техникой сокрытия или качественными фуин, на порядок сложнее, чем обычных рядовых вояк, с которыми я имела дело прежде. Короткий сон пошел на пользу, или, может, просто время пришло и облачники собрались на общее совещание, но мы смогли засечь четвертого. Даже не столько засечь, сколько вычислить и путем перебора различных режимов сенсорного комплекса настроиться конкретно на его чакру. Видели его мы по-прежнему плохо — но всё-таки видели.

Теперь, когда цель найдена и вопрос ликвидации перешел в практическую плоскость, народ призадумался. Грубо говоря, как мочить-то? Находись мы на чужой земле, и проблема решилась бы просто — шарахнуть по гостинице чем-нибудь локальным и мощным, добить выживших и свалить поскорее, пока стража не прибежала. Что-что, невинные жертвы, посторонние? Вы в самом деле считаете, что они кого-то волнуют? Шиноби своих не жалеют, что уж про чужих говорить.

К сожалению, нашему нанимателю вряд ли понравится, если мы разнесем его город. Людишек едва ли пожалеет, но это ж какой урон репутации! Нет, бой придется вести подальше от жилых домов. Именно бой — рассчитывать на тихое бесшумное убийство нереально. Специалисты, способные незаметно подобраться к опытному шиноби, встречаются редко и ценятся высоко, на простые миссии их не посылают. До войны ходили слухи, что в Корне АНБУ Листа как-то научились воспитывать ликвидаторов высокого уровня, но что-то я не слышала о частой гибели врагов Конохи. Врут, наверное.