Немая смерть

— Простите, Кушина-сама, я должна была заниматься тщательнее, — низко поклонилась, извиняясь, женщина.

— На вас трое маленьких детей и трое больших, — несколько двусмысленно выразилась я, намекая на мужа, ставшего недавно генином старшего сына и Шу. — Учитывая условия, прогресс очень неплох. Вам не за что извиняться.

— Да, так оно и есть, — захихикала Мичико-сан.

— Один раз в месяц будете проверяться в больнице у Акено-сама, главы хирургического отделения. Я договорюсь.

— Да как-то, — смутилась она, — неловко. У него, наверное, и без моих болячек работы много.

— Вы и есть его работа, Мичико-сан.

Мысленно я сделала пометку позднее привести её за ручку к Акено-сенсею. Что за чёрт? Почему нормальные люди сидят дома до последнего, опасаясь «побеспокоить занятого человека», в то время как здоровые скучающие хамки вызывают врачей на дом, пользуясь своим привилегированным положением? Сенсей на днях ругался, что ему лично пришлось навещать одну такую. У неё, видите ли, руку веткой распороло и она до больницы сама дойти не могла.

Вечером, на семейных посиделках, слушала треп Мику. Сестренка среди нас троих являлась самой информированной, так как что у меня, что у Юмико-сама характер сложный, людей близко подпускать обе не любим. Настоящих подруг у Мику тоже немного, зато куда больше приятелей и просто знакомых, с которыми она не прочь поболтать. Ну а после всё услышанное и подсмотренное пересказывает нам.

— Говорят, на последней церемонии распределения большинством наставников новых команд стали инвалиды, — поведала Мику последний слух. — У кого ноги нет, у кого глаза или там с чакросистемой проблемы.

— Не отвлекайся, — недовольно заметила нахмурившаяся мать. Да, для неё-то тема вряд ли приятная.

— Я не отвлекаюсь, видишь! Так вот, интересно, кого нам назначат. Сейчас все хорошие бойцы на фронте, а идти к кому попало в ученики неохота.

Параллельно с рассказом Мику отрабатывала контроль, вращая бумажный листик вокруг ладони. Юмико-сама бесилась, если видела дочь бездельничающей.

— Кажется, у нас проблема.

— Похоже на то, — согласилась со мной Юмико-сама. — Положим, с фуин я ей помогу. Ниндзюцу… Зависит от склонности, но, думаю, разберусь. Есть у меня парочка подходящих должников. А вот где сейчас найти хорошего учителя по тай, ума не приложу.

Есть шиноби, использующие только тайдзюцу, но нет шиноби, не использующих тайдзюцу вообще. Без рукопашки в нашем ремесле не обойтись, и не важно, какая у тебя там основная специализация. В обычной ситуации генинам ставят стиль наставники, старшие родственники и, у кого есть возможности, признанные мастера, но сейчас эти пути закрыты. И что делать?

— Я напишу заявление в бухгалтерию, чтобы боевые выплаты выдавали вам, — наконец, разродилась я мыслью. — Наймите мастера.

— А сама как? Снаряжение быстро портится.

— Подработаю в местном госпитале. Печати конохцам продам. Не сложно.

Немного подумав, Юмико-сама пожала плечами и кивнула. В самом деле, какие еще могут быть варианты? Только нанять кого-нибудь за хорошие деньги. Вышедшие в отставку старики на острове есть, только они, заразы, предпочитают заниматься с уже взрослыми бойцами и детей берут неохотно. Такое отношение понятно — с их опытом ставить основу новичкам никакого желания нет. Придется умасливать.

Как воюют шиноби? Вспышками.

Сплошного фронта нет, под этим словом понимается вытянутая широкая территория, усеянная ловушками, секретами, укрепленными пунктами и вообще всем, что только сочтут нужным построить матерые клановые убийцы обеих сторон. Основное рубилово идёт именно здесь. Небольшие отряды, обычно не более десятка, пытаются подловить противника, перехитрить его, переиграть, заманить в засаду и уничтожить мгновенным ударом в спину. Особо удачливыми считаются те, кто сумел уничтожить сильного врага и сам не понес потерь, такими восхищаются и на таких стараются равняться.

Целью войны шиноби является уничтожение живой силы противника.

Выглядит это страшно. Тишина, птички чирикают, иногда даже крестьяне землю пашут… И вдруг в одно биение сердца местность превращается в ад. Иногда огненный, если кто-то владеет Катоном, по большей части — водяной, потому что в Тумане склонностью к этой стихии обладают едва ли не двое из трёх. Горе тому, кто окажется поблизости. Специально гражданских не убивают, смысла нет, да и никто не станет резать приносящую шерсть овцу. Однако и того, что прилетает случайно, хватает. Целых деревень в районе фронта не осталось, немногочисленные выжившие бежали, разнося панические слухи и семена эпидемий по близлежащим странам.

Время от времени командование составляет очередной гениальный план и готовится наступление. Наличные силы собираются в кулак, из метрополий запрашивается подкрепление, рисуются новые карты, разведываются маршруты. Собранная группировка горячим катком прорывает границу, разоряет пару-тройку второстепенных укреплений и подходит к основному лагерю. Там им выходит навстречу схожая армия (Туман) или они утыкаются в глубоко эшелонированную оборону, частые вылазки из-за которой понемногу обескровливают нападающих (Узумаки). В любом случае, взять основной лагерь не удается, остатки возвращаются на прежнее место дислокации, и война вновь приобретает позиционный характер.

Не знаю, как в других местах, а в стране Лапши воюют именно так.

Всё это нам поведал временный капитан отряда, Узумаки Масао-сан. На время путешествия он командовал сборной солянкой из пяти генинских команд, выбранных в качестве подкрепления для обескровленной после очередной бойни армии. Выглядел он потрепанно, а в оценках был куда более резок, чем принято на острове.

— Войну мы проигрываем, — рубанул он с плеча в первый же вечер на корабле, общаясь с наставниками. — Против нас стоят три великих клана, не считая всякой мелочи. И что с того, что по отдельности средний Узумаки сильнее среднего Кагуя или Хосигаке? Нас валят числом.

— Когда-нибудь Лист додавит Скалу и пришлет нам помощь.

— Что-то они не торопятся, — мрачно хмыкнул Масао-сан.

Естественно, с младшими никто откровениями не делился, однако голос тайи понижать не считал нужным, поэтому разговор разносился по всей палубе. Для некоторых генинов сказанное стало откровением, и они тихо шушукались между собой, убеждая друг друга и подбадривая. Шу, кстати, был среди них, но я велела ему помалкивать, а потом усадила контроль тренировать.

За неделю корабль под флагами страны Волн достиг порта назначения, мы сошли на берег и по грунтовке направились в центральный лагерь. В плане географии страна Лапши представляет собой вытянутый полуостров, условно похожий на прямоугольник. Столица находится на востоке и сейчас захвачена Туманом, дайме со двором бежал и, по слухам, обитает на границе с Огнем. Формально мы, Водоворот, поддерживаем официальную власть, Кири якобы помог законному наследнику свергнуть узурпатора с трона, но громкие слова никого не обманывают. Идет война шиноби, остальное — фон.

Крупных селений нам по дороге не попадалось, даже порт был маленьким. Лица встреченных людей выражали что угодно, только не радость — страх, уныние, обреченность, желание свалить подальше от двух десятков вооруженных людей. Крестьяне сходили на обочину и становились на колени, купцы останавливали телеги и поступали так же.

Путь не занял много времени, до конечной точки мы добежали часа за четыре. Обычный шиноби способен развивать скорость до сорока километров в час, опытный, вроде Кенты-сенсея, может бежать примерно со скоростью шестьдесят километров в час. Правда, на полную выкладываются редко, обычно поддерживают удобный для всего отряда темп и не расходуют чакру попусту.

Приняли нас настороженно.

Поначалу в квартирмейстерской службе долго мурыжили, пытаясь понять, куда пристроить нежданно свалившееся пополнение. Потом внезапно быстро распределили в третий полк второй дивизии, чей командир согласился принять столь сомнительный подарок.