Страница 37 из 60
Дверь без труда поддалась и раскрыла за собой неизвестное пространство. Постояв и оценочно побросав взгляд на разные, доступные детали, Кейдан, не испытывая сомнения или страха, двинулся вперед на поиски своего подсознания, способного дать ответ, позволяющий вызволить его из ловушки, в которой он запутывался всё сильнее.
Глава — 9
Открывшиеся пространство встретило новоприбывшего гостя знакомым и чарующим запахом. Так пахнет старая бумага, упокоившая в себе слова, рассказывающие истории, от которых интерес неспособен усидеть на месте. Он мечется словно зверь, от одного рассказа к другому, иногда увядая, а иногда пронося сознания через написанное. Внимания читателя — это важный инструмент для любого автора, ведь если читатель увлечен, то он будет возвращаться вновь и вновь, продлевая таким образом жизнь произведению и написавшему его автору. Иногда блестящие умы создает нечто выходящие за рамки привычных произведений. Они творят на бумаге целые миры, события и персонажей, обретающих бессмертие, посредством вечного интереса к своим фигурам. Они могут жить бесконечно, но бумага, на которой они созданы, имеет свойство исчезать, лишая людей возможности насладиться написанным. Существуют разные способы сохранения рукописей. Один из самых распространённых — это перепечатывания уже написанного на новую бумагу, в новом переплете и с новыми эмоциями, получаемыми от приобретения свежего экземпляра. Чистые листы бумаги, незапятнанные вниманием, запах чернил и необузданный восторг от каждого перелистывания, дарит читателю эстетическое наслаждения, способное возникнуть лишь когда завладеваешь новоиспеченной книгой. Читатель становится первооткрывателем, первым владельцем и хозяином историй, написанных руками, возможно, уже давно умерших людей. Но это лишь одна сторона такого понятия, как наслаждения книгой. Помимо приобретения нового экземпляра и прочтения первым всего того, что написано в нем, существует еще один способ получать удовольствия. Им то и наслаждался Кейдан, когда брал старые книги с полок своей библиотеки. Потрепанные обложки, утратившие всю красоту некогда прекрасного, встречающего каждого читателя, бравшего книгу в руки, хранили под собой написанные истории и историю самого инструмента, с помощью которого автор смог поведать всё то, что написал. Иногда книга способна увлечь не словами, слагающими сюжет или научные труды, а собственной историй. Где она побывала? Кто был первым хозяином? Что он чувствовал, читая те же строки, съедаемые взглядом нового хозяина? Все эти вопросы, порождали в голове Кейдана небывалый интерес, зачастую уносящий сознание еще до прочтения первых строк. Это явления вызывало у него неподдельный трепет и желания создать историю для книг, заполняющих его библиотеку. Он брал с полки экземпляр, медленно открывая его, предварительно осмотрев обложку и подметив все детали, оставленные прежним хозяином, проникал в прекрасный мир воспоминаний, где их большая часть возможно никогда не существовала. По деталям, созданным прошлым владельцем, можно было придумать историю к оставленной карандашом линии, оторванной части листа, записанных на краю слов, обведенных предложений и т.п. Это были кусочки прошлой жизни, дающие существования придуманным воспоминаниям. Процесс созидания сопровождался преднамеренным выбором книги и временем для прочтения. Усаживаясь поудобнее, в специально отведенное кресло в библиотеке, Кейдан проникал в закупоренный мир. Главной и первой деталью, пробивающей сознания, был запах старой бумаги, навсегда поселившийся в рамках собранных книг. Этот запах был кличем о начале новых приключений и напоминанием о том, что всё в нашем мире способно умирать.
Запах старой бумаги навсегда въелся в восприятие Кейдана, вызывая при своем появлении лишь чувство наслаждения и предвкушения. Открыв дверь пошире, впуская тем самым слабо горящий над головою свет, Кейдан окунулся в омут приятных воспоминаний. Пройдя чуть дальше, он оказался в низком коридоре, ведущим строго вперед, без поворотов и дверей. За ним лежало темное пространство, слабо освещаемое лучами света, струящимися с неба и проходящими через голубое стекло. Кейдан, опьянённый возникшим чувством скорого приключения, всегда следующего за запахом старой бумаги, прошел до конца коридора и оказался в большем помещении, напоминающем в сумерках место, где живут великаны.
Огромный бассейн, заполненный почти непроглядной тьмой, тянул свои просторы на расстояния, где слабые лучи проникающего солнца не могли осветить всё то, что таилось под вуалью спрессованной тьмы. Размеры помещения, где оказался Кейдан, не давали возможностей оценить свои масштабы, а парадный вход, служивший порталом и дополнительным источником света, лишил возможности осмотреть всё вокруг себя, ибо двери, выполнив свою функцию, как по щелчку закрылись, закупоривая гостя внутри помещения. Вернувшись в попытках вновь отворить дверь, Кейдан встретил сопротивления, дверное полотно не поддалось возникшему желанию. Толкнув и потянув на себя, он понял, что его заперли в задыхающимся темнотой здании. Повернув назад, в просторное помещение, Кейдан легкой поступью двинулся туда, где был единственный источник света.
Вновь проходя глубже, Кейдан увидел, что местность вокруг обрела отчетливую внешность, способную поведать о себе всё что угодно. Слабо светящие окна всё также заливали помещения лучами тусклого солнца. Отличием было лишь то, что над головой, заполняя свою каждую каплю — вырезанную из хрусталя — слабым светом, оживала огромная, хрустальная люстра. Электричество разожгло внутри бездыханного устройства её основную задачу, позволяя Кейдану осмотреться вокруг
Бурлящий свет, сначала тусклый, потом обжигающе яркий, заполнил каждый сантиметр обширного помещения, представляющего из себя большую библиотеку. В центре, под потолком, висел новоиспечённый источник света, дотрагивающийся своими подчинёнными до каждого этажа, коих Кейдан насчитал четыре. Все этажи были сделаны одинаково. Слева от прохода, через который гости могли проникнуть в это хранилище букинистки, находились полки, стоящие также напротив, полностью заполненные разной литературой. Над полками располагались части второго этажа. Это были узкие проходы, соединённые между собой и разрезанные дырой в середине, откуда падали лучи яркого света. Они выглядели как деревянные помосты, призванные соединить огромную коллекцию всевозможных книг, расставленных вдоль себя. Эти помосты перетекали в широкое пространство находящиеся справа. На первом этаже, это пространство помимо книжных шкафов, выставленных абсолютно везде, вмещало также несколько элементов мебели.
В середине стоял красивый письменный стол, вырезанный из дерева. Вокруг стола были расположены кожаные кресла, во главе которых, как главнокомандующий, находилось кресло-качалка, держащие на своей спинки теплый плед, служащий спасением от морозных вечеров. Дальше от стола, ближе к шкафам, занимая главное место прямо посередине, гордо расположился бар крепких напитков. Красивые бутылки с красивыми названиями и качественными жидкостями внутри, служили хорошим спутником, позволяющим провести вечер не только в объятиях книги и пледа, греющих мысли и тело, но и под руку со стаканом, греющим душу.
Справа от всех элементов уюта, находился подъем на этаж выше, представший в виде спиральной лестницы. Этот подъем позволял проникать на все доступные этажи, где множество полок было заполнено еще большим множеством книг. Лестница прорезала пустующие платформы, наподобие той, что на первом этаже существовала в компании мебели. Ступеньки тянулись до четвёртого этажа, где исчезали под грузом ненадобности, так как выше был только потолок.
Всё увиденное в лучах яркого света, струящегося из люстры, посеяло внутри Кейдана небывалые впечатления, усиленные запахом старой бумаги. Шагнув под источник яркого света, он по-настоящему изумился, ибо перед его взглядом предстало величия собственной мысли. Тысячи книг были даны ему в пользования, что придавало открывшемуся месту, статус желанного источника информации. Каждый лист, каждое слово и иллюстрация, спрятанные глубоко в раскинувшихся книгах, могли приоткрыть завесу, скрывающую то, что стало рычагом подтолкнувшим Кейдана отправиться в собственное сознания. Доступные просторы мысли и информации, укрыли его переживания, по поводу отсутствия выхода из затянувшегося сновидения, под горячими эмоциями страсти и приключения. Оказавшись в месте, где сплелось его увлечения литературой, с увлечением призвавшим оказаться глубоко внутри самого себя, Кейдан увидел то, что так страстно желал. Он позабыл о всем произошедшем, позабыл о подсознание, появившимся и исчезнувшим словно призрак, позабыл о том, что где-то далеко за границей всего того, что было видено им, существует реальный мир, куда нужно вернуться, дабы продолжить свое восхождения в мире науке.