Страница 64 из 87
… Лиза, получив свою законную долю ласки, уже уснула, а вот мне чего-то не спится сегодня. Полежал, полежал, вздохнул и накинув на плечи бекешу и сунув ноги в валенки вышел на крыльцо покурить.
На небе светила почти полная луна, сверкали в воздухе редкие льдинки снежинок. Закурив, я затянулся от всей души и выпустил вверх струю дыма. Хорошо!..
В районе фабрики хлопнул выстрел… И раздался вой боли раненого человека…
Что за хрень?!
И тут же почти залпом грохнули винтовочные выстрелы…
Да ну на хрен!
Выплюнув папиросу, я залетел домой и споро стал одеваться.
— Пача, что случилось? Кто стреляет! — Лиза тоже уже не спала и сидела на нашей кровати.
— Не знаю, солнце! Не знаю! Запрись и если что, стреляй в чужих. А я побежал…
Быстро набив патронами четыре магазина к автомату и рассовав их по карманам, я захватил с собой ещё и большой пээм.
Выскочив из дома, я в воротах чуть было не столкнулся с Семёном. Хорошо, что узнали мы друг друга. Стрелять не начали.
У того с собой тоже был автомат, правда, акма под японский ещё патрон.
— Кто это?
— Хрен его маму знает! У фабрики стреляют…
А там уже были слышны не только выстрелы, но и крики. Русский мат и визгливые китайские команды. Похоже, что хунхузы к нам пожаловали…
Давненько их у нас не было…
Тр-р-р-р! А вот и из пэпээма кто-то уже очередь дал. Вопли усилились ещё сильнее.
Мы с Семёном почти бежим на выстрелы. Хотя тот и хромает сильно. Почти полная луна хорошо освещает тёмный силуэт фабрики и чёрные на белом снегу фигуры перед ней. И фигур этих неожиданно много, десятка три примерно. Хотя некоторые из них и лежат уже. Кто-то продолжает верещать по-китайски от боли…
Хлопают выстрелы. Кто в кого стреляет, не понятно. Снова затарахтел пэпээм и чёрные фигурки у стен фабрики попадали в снег.
Я тоже падаю и, поймав одну из групп врагов на прицел, даю по тем длинную очередь. Те падают, но как минимум одного из них я хорошо зацепил. Мешком он свалился…
Подключился и Семён к этому веселью. Начал бить короткими, выстрела по два-три, очередями.
Хунхузы отстреливаются и чья-то шальная пуля со шлепком попадает в забор надо мной.
Да-да-да-да! А вот это уже пулемёт.
Чёрт! Выстрелы слепят в темноте… Вспышки от собственных же выстрелов… Я стреляю больше по направлению к врагам, чем по ним самим.
А вот и ещё парочка автоматов подключилась. Но пэпээма чего-то больше не слышно.
Опять длинной очередью ударил пулемёт и хунхузы не выдержали. Побежали. И побежали они к саням, стоящим метрах в двухстах на дороге.
— Сёма! Их нельзя упустить!
Я вскакиваю на ноги… И получаю сильнейший удар в живот, от которого снова валюсь в снег… В глазах темно… Дышать нечем…
Кто-то меня ворочает, переворачивает на спину…
Как же больно, блять… Кое-как сквозь зубы я втягиваю в себя воздух…
Различаю над собой обеспокоенное лицо Семёна.
— Ты как?
— Не знаю… Дышать больно… — сиплю ему в ответ.
— Ну это понятно! Пуля то прямо в автомат попала! Ну а тот… Повезло…
Я с ним молча соглашаюсь. Повезло…
Убедившись, что со мной всё относительно нормально, Семён убегает, а я остаюсь лежатъ.
Лежу, смотрю на небо. Звёзд совсем мало, а вот вокруг луны видно светлое кольцо… Мороз, наверное, будет…
Стрельба постепенно стихает. Изредка слышны короткие автоматные очереди и одиночные выстрелы…
— Эй, сосед! Ты живой там?
— Не дождётесь… — хриплю в ответ.
— Вашбродь, ты штоль?
— Я, я… Помоги сесть…
Скрипит под ногами снег и ко мне с винтовкой в руке подходит старик Авдонин.
— Эк тебя как, Вашбродь…
Помогает мне усесться на снегу, поправляет на голове папаху. Потом поднимает мой автомат.
— Ну ни хрена ж себе! Везучий ты, Вашбродь…
Ну да, везучий… Пуля немного бы в сторону и хана бы мне была.
А так она прямо в затвор угодила. Ну а от удара автоматом в живот ещё никто не умирал…
Прихрамывая возвращается Семён. Говорит, что только несколько человек в лес ушло. Преследовать их в темноте не стали. Ну и правильно. Нахрен на пули нарываться?
Я шкандыбаю в сторону фабрики. Туда же постепенно собираются и все остальные.
… В результате ночного нападения банды хунхузов мы потеряли одного из сторожей фабрики убитым, а второй был ранен. Но именно он поднял тревогу и начал стрелять по бандитам.
Погиб и стрелок из пэпээма. Совсем молодой казак Андреев. На полгода моложе нашего Семёна он был. Пуля ему в голову попала. И сразу насмерть…
Ещё несколько человек получили ранения разной степени, но, слава богу, ничего тяжёлого.
Зато побитых хунхузов мы насчитали целых двадцать три человека. Плюс ещё захватили восемь саней вместе с конями. Плюс их припасы и оружие…
Распоряжался здесь всем уже Степаныч. Ну он то разберётся. А я пока домой пойду. А то до сих пор мне дышать больно…
*-*-*
* Калуга — самая крупная рыба семейства осетровых. Водится только в Амуре и его притоках.