Страница 14 из 87
Глава 4
Я нахожусь в порт-артурском госпитале уже третью неделю. Пуля этого долбанного террориста угодила мне в грудь, как раз под левую ключицу и повредила лопатку.
Хорошо, что Семёнов мне сразу же перевязку сделал. То есть, сначала он ударом в голову вырубил этого недоделанного кандидата в киллеры, приказал извозчику того связать, а сам уже принялся меня перевязывать. Не позволил мне кровью изойти.
Потом он отвёз меня сразу в госпиталь, а избитым террористом вплотную занялась местная жандармерия. Тот оказался из боевой организации партии эсеров…
В госпитале мне сразу же сделали операцию, вынули пулю и почистили рану. И всё равно, я чуть было дуба там не дал. Хорошо, что станичники мне последнюю таблетку амоксициллина из моей аптечки притащили.
Хоть и просроченная давно, но она мне помогла. Начавшееся было воспаление раны постепенно прекратилось и я пошёл на поправку.
Этот случай, с покушением на такого героического меня, попал во многие газеты. И даже в центральные…
И что тут сразу же началось! На эсеров сразу же повесили всех возможных собак, им же и убийство Стесселя с Фоком приписали!
И вообще… Быть эсэром в России в данный момент, это всё равно, что сразу же признаться в шпионаже в пользу Японии. Бьют их теперь обыватели смертным боем!
Их даже другие революционные партии начали гнобить, если только не хотели оказаться вместе с эсэрами в японских шпионах.
А уж как меня в газетах приукрасили! Я и герой, и красавец-мужчина, рыцарь без страха и упрёка, который походя тысячами громит японцев, выпускает прекрасное оружие и вообще, почти ангел во плоти! И даже фото моё тиснули, где я в парадной форме.
Наверняка из фотоателье выкупили его, где я фотографировался. Выпишусь, надо будет хозяина этого ателье навестить…
Я проклял тот день и час, в который родился самый первый из газетчиков! Ко мне пачками стали приходить письма со всей России, да и не только России, в госпиталь пытались прорваться разные экзальтированные дамочки, готовые на всё!
Ни днём, ни ночью от них покою нет!
Вот, даже сейчас, посреди ночи…
Я проснулся от прикосновение чужой руки. В моей палате находилась какая-то довольно симпатичная дама, которая попыталась меня убедить в том, что ради такого героя, как я, она готова на абсолютно любые жертвы! Даже своей девственностью бы пожертвовала, если бы я сейчас не был ранен, а она не была бы уже замужем.
Я, уставший и невыспавшийся, брякнул тогда в раздражении:
— Ну тогда минет мне сделайте, мадам…
Уж лучше б я без сознания тогда валялся!
Она ведь и взаправду его стала делать! Подняла поцелуями моего дружка, довела его губами и языком до извержения, а потом слизала и проглотила это всё!
А потом ещё и шалунишкой обозвала и пообещала регулярно меня навещать…
Пи*дец… Я ху*ю, дорогая редакция! Куда катится этот мир?!
Мне тут даже от Царствующего Дома телеграмму принесли с пожеланием скорейшего выздоровления!
Что-то тут большое в ближайшем лесу, наверное, сдохло…
Кто я, а кто они? Офицерик из казаков, даже не дворянин, и Царь, и даже Император всея Руси со своим семейством…
Навестил меня перед своим отъездом обратно в Харбин и сам наместник Алексеев. Правда запомнилась лишь его шикарная борода, блеск многочисленных орденов и огромная свита, заполонившая собой всю палату.
Зато я сразу же стал сотником и кавалером ордена Святого Станислава третьей степени с мечами.
Это царь-батюшка расщедрился, пожелание такое высказал…
Это типа, раз уж я командир сотни, то и сотником, значит, должОн быть. Вот мне и добавили ещё одну звёздочку на погон. Ну а Станислава прицепом дали за предыдущие подвиги.
А вот насчёт дворянства я, как оказалось, очень даже сильно ошибался! Алексеев вручил мне и грамоту о пожаловании личного дворянства Российской империи.
Оказывается, что любой из моих орденов давал право на него, как, впрочем, и офицерское звание.
Так что теперь я весь из себя такой благородный стал. Благородный Пача… Вот же блин! Хоть стой, хоть падай…
А мой журнал боевых действий даже в Питер отправили. Уж больно интересно у меня всё выходило.
Мои казачки тоже каждый день меня навещают. Докладывают, как у них идут дела, ну и прочее.
После моего ранения сотню назад отправлять не стали, а оставили здесь до моего полного выздоровления. А чтобы казаки дурью не маялись, их припахали к патрульной службе.
И теперь они регулярно патрулируют улицы города. И даже парочку шпионов уже поймали. Хотя может и не шпионов. Кто ж их, этих узкоглазых, разберёт? Азиат, он и есть азиат. А китаец он, или японец, поди ещё разбери…
Самим любимым развлечением казаков при моём посещении является разглядывание ими многочисленных фотокарточек, что присылают мне женщины.
А карточки эти были на любой вкус! Даже в одном белье были фото, а то и вовсе без оного!
Станичники хихикают, краснеют, но всё равно не отказываются от их просмотра. Я ведь всё равно на эти письма отвечать не собираюсь. И уж тем более, никого из этих дам я на содержание брать не буду! У меня ведь Лиза есть!
Правда, я эти письма всё-равно читаю. Время убиваю, ну и развлекаю себя заодно.
Чего мне в этих письмах только не предлагают! От предложения руки и сердца, и вплоть до участия в групповых оргиях!
А ещё говорят, что это в двадцать первом веке женщины раскованные. Да они с этими даже и рядом не стояли!..
Среди этого письменного завала и радостная для меня весточка была. Мне письмо от Лизы пришло, а в нём и фотография её с обоими нашими детьми.
Моё любимое солнышко мне сообщило, что дома у них всё в порядке, никто не болеет. Недавно они съездили в город, где и сфотографировались.
Дашутка уже вовсю разговаривает, а Васёк хулиганит и с местными мальчишками постоянно дерётся.
Батюшка её тоже здоров, как и его супруга, а также дети, и желают мне они скорейшего выздоровления!
А сама Лиза с нашими детьми очень меня любят и ждут, не дождутся, когда же я домой вернусь.
Вернусь я, конечно! И, возможно, очень даже скоро уже я вернусь!