Быть или казаться

Глава 8

— Могу спросить, как к вам обращаться? — Щукин, видимо, прямо сейчас решил побить рекорды тупости всех подряд слонов в посудных лавках, говоря фигурально.

Заодно он, похоже, собрался проигнорировать и табличку с именем бабищи, приклеенную сбоку стола.

— Вот же идиот, — хмуро пробормотал Хван самому себе на грани слышимости, не сдержавшись.

Лупоглазое лицо нового знакомого так и светилось неуместной сейчас жизнерадостностью: русский буквально пожирал полицейскую глазами.

Ну да, сиськи без вопросов, зачётные. И сама ничего, машинально отметил кореец. Но неужели этот гений медицины забыл всё то, о чём они только что говорили? Бабы — в принципе табу! Ещё и здесь!

Рука-лицо.

— Моё имя указано на рабочем месте, — ровно ответила коп, на удивление вежливо хлопая вначале глазами, затем рукой по табличке.

Хм. А ведь кореец кое-что слышал в чатах именно о ней (других женщин в отделе пока не наблюдалось).

— Простите мне мой английский, — хихикнул оторвавшийся от реальности идиот-Щукин. — Но лично я на табличке вижу лишь вашу фамилию, это никак не имя. Имя могу спросить? Если, конечно, не возбраняется правилами. Со своей стороны обещаю: это никого ни к чему не обязывает и на поблажки при разбирательстве не претендую! — Недоучившийся медик разве что чечётку не выбил в порыве энтузиазма, сияя электрической лампочкой.

Он что, мозгами тронулся? Её кадрить решил, здесь, прямо в участке?! Да он совсем…?!

Хван почувствовал, как его собственную спину заливает липкий-липкий пот, несмотря на стандартные двадцать пять градусов по Цельсию в помещении. Настала пора вмешаться, кажется, а то этот красавец сейчас наговорит.

— Мы хотели узнать… — открыл было рот кореец.

— Погоди! — Шукин, не заморачиваясь приличиями, тупо накрыл рот друга своей ладонью.

— Момент! — к дикому изумлению азиата, вслед за новым товарищем в его сторону недовольно стрельнула глазами и бабища. — По очереди говорите! — в её взгляде уверенно читалась лёгкая неприязнь, причём именно по отношению к ДжоЧже. — Сейчас его очередь! — Она вновь повернулась в сторону русского, мгновенно меняя выражение лица на нейтральное.

Бл*, да что у них происходит?!

Кореец обиженно лязгнул зубами, захлопывая рот, широко открывая глаза и превращаясь в слух.

— Джордан. Меня зовут Джордан, — чуть ли не дружелюбно ответила детектив Лоу, как явствовало из таблички на рабочем столе. — Но хочу предупредить на старте: вы правы в том отношении, что личные подкаты не повлияют на итог всего разбирательства.

Не то чтоб в её голосе прозвучала сталь, но Хвану мгновенно стало ещё неуютнее. Плюс этот дурацкий пот по спине, бли-и-ин.

— Хорошо, что вы пришли сами. — Продолжила тем временем коп. — Это был очень грамотный шаг с точки зрения вашей личной перспективы.

Э, она в курсе?! Откуда? Мысли ДжоЧже неслись, словно дикие кони галопом.

— Вы уже в курсе?! — язык в корейца первый раз в жизни обогнал его же мозги.

Он мгновенно схлопотал ещё два взгляда: любопытный от товарища и раздражённый — от сотрудницы участка.

— Я успела прочесть ваше заявление, которое вы составили минуту назад внизу, — подтвердила бабища, нервно кривясь и демонстрируя Хвану едва ли не раздражение.

— Это было его заявление! — пискнул последний рефлекторно.

Сейчас он очень хорошо понимал, что испытывает кролик, глядя в глаза кобре.

Джордан опустила уголки рта, картинно прикрыла веки и подняла брови.

После этого она раскрыла глаза, фиксируя на четверть секунды взгляд на корейце. И глубоко, медленно вздохнула.

— МОЛЧУ! — ДжоЧже, старательно выпучившись, на всякий случай закрыл собственный рот обеими ладонями уже сам.

— Сделайте такое одолжение, — процедила Лоу, возвращаясь к своему любимчику (?).

Что происходит??? Впрочем, инженеру хватило ума оставить этот вопрос при себе и просто наблюдать, что будет.

— Это было моё заявление, — раздался жизнерадостный до дебилизма голос товарища. — Это важно, что оно именно моё, так как мой спутник ни при чём. Я очень хотел с вами обсудить кое-какие моменты, можно?

Похоже, Щукин, вопреки здравому смыслу и однозначной опасности ситуации, по убогости своей (его собственные слова) ощущал себя рыбой в воде. Либо — банально не понимал, что давно пора трястись и бояться.

И зачем я сюда попёрся, в который раз за три секунды мелькнуло у Хвана. Пусть бы лучше сами за мной пришли.

— Вы на моей памяти первый, кто столь настойчиво добивается аудиенции по такому необычному поводу, — фыркнула бабища. — Итак…?

Хотя она и смотрела снизу вверх (поскольку сидела, а они стояли), никаких иллюзий у более опытного ДжоЧже это не вызывало.

— А мы можем продолжить в допросной? — будь Щукин фокстерьером, сейчас точно вилял бы хвостом и припадал на задние лапы. — Не тут? — он повёл рукой вокруг себя.

Кореец не стал сдерживаться и всё-таки накрыл себе лицо ладонью, глухо замычав, как от зубной боли.

Находящиеся вокруг сотрудники участка, не имеющие ранга детектива либо зашедшие в помещение по рабочей надобности, уже периодически бросали взгляды на троицу.

Лоу как-то странно подняла брови, всё так же странно окатила русского взглядом с ног до головы и поднялась из-за стола:

— Умеете создать атмосферу… Окей, за мной.

ДжоЧже, топая замыкающим на подгибающихся ногах, костерил себя последними словами и мечтал только об одном: вот бы сейчас провалиться сквозь землю. Ну или какой-нибудь приступ, типа инфаркта или инсульта: чтобы сразу бряк — и отмучился.

Лишь бы быстро.

— У нас нет допросных на этаже, — сообщила детектив Джордан в самой обычной комнате для встреч, только с гербом полиции на овальном столе.

Занимая место у края, она приглашающе кивнула на противоположную от себя сторону:

— Допросные — на втором и третьем, в отделах убийств и уголовного преследования. Итак?

Щукин, который ещё только что хромал на обе ноги, весело хлопнулся на указанный стул (аж пол заскрипел):