Аутем. Книга 1

Пока тело тренируется, мозг обрабатывает вчерашнюю информацию. Сейчас я чувствую себя на порядок более бодрым. И всплывает немало новых вопросов. Например, огнестрел. Я видел настоящий обрез и револьвер. Сомневаюсь, что это красивые поделки, выполненные из дерева и металла. Раз так, здесь должен быть доступ к огнестрельному оружию. Но в терминалах его нет. Холодное, которое в изобилии присутствует у местных, в продаже есть. Как и пневматика. Но ничего похожего на полноценный пистолет или револьвер, я там не заметил.

Ещё момент — экипировка. Чёрные комбинезоны с бронепластинами, которые я видел — в терминалах их тоже нет. Как и разгрузок с тактическими поясами. Значит, здесь должны присутствовать иные источники товаров, доступные не всем.

Второй подход упражнений наглядно продемонстрировал, что телу нужен отдых — я едва не рухнул на камни, от боли в сведённых мышцах. Поэтому осторожно перемещаюсь на выступ, где после нескольких минут отдыха отпиваю воды и достав вчерашнюю половину брикета, принимаюсь за неё.

Возможно здорового человека, такой рацион действительно мог обеспечить всем необходимым на целый день. Но судя по чувству голода, которое только отчасти притупилось, моему истощавшему организму таких брикетов требуется куда больше.

Расправившись с едой, выпиваю вторую таблетку витаминов. Что-то мне подсказывает, именно из-за них я проснулся куда более бодрым, чем вчера, а мозги включились в работу.

Консервную банку замотанную в полиэтилен снова отправляю в карман. Последнюю бутылку оставляю в пластиковой упаковке, которую беру в левую руку. За неимением сумки или рюкзака временно подойдёт для того, чтобы таскать вещи.

Поднимаюсь с выступа, шагая к ступенькам, когда за спиной слышится голос.

— Постой, зомби. Надо поговорить.

Оборачиваюсь. Тот самый мужик, что вчера выступал от лица "кальмаров". С револьвером на поясе.

— О чём?

Тот подходит ближе, продолжая разглядывать меня.

— У тебя же есть имя, верно?

Вот же сучий Херц. Подозрения у меня появились ещё вчера, когда стало понятно, что с ночёвкой в Восточном кольце не всё так просто. А старик целенаправленно отправил меня именно сюда. Теперь же всё оформилось в подтверждённый факт.

— Тут вроде у всех есть имена.

Мужик усмехается.

— Почти всё свежее мясо, это обычные номерные зомби. Если тебе дали имя, значит в прошлом ты чем-то отличился.

Интересное развитие беседы. В прошлом? С чего он вообще это взял?

— Отличился чем именно? И в каком прошлом? Ты знаешь, где мы были до того, как попали сюда?

Орбон отрицательно качает головой.

— О прошлом тебе тут никто ничего не расскажет, зомби. Ходят слухи, что есть вещи, которые могут пробудить память. Но я таких ни разу не видел. А отличиться ты мог чем угодно — об этом можно только гадать. Мы точно знаем только одно, если зомби дают имя при выходе из приёмки, значит в нём что-то есть. Я сам был именным, когда выгреб из приёмного зала десять лет назад. Теперь лейтенант.

Не совсем понимаю, к чему он клонит, но тут мужчина продолжает.

— Хочу предложить тебе присоединиться. В качестве настоящего стажёра, а не как остальные. Как только поднимешь социальный рейтинг, станешь полноценным членом отряда. Контракт я тебе сейчас могу сбросить в интерфейс, ознакомишься.

А вот это было неожиданно. Точечная вербовка. Почему? Только из-за того, что паренёк с планшетом присвоил мне имя? Или они знают что-то ещё? Не зря же "встречающий" удивился, когда посмотрел на экран.

— Что ты обо мне знаешь? Какие данные были на том планшете?

Лейтенант кривит губы в усмешке.

— Этого тебе тоже никто не скажет. Приёмкой занимается Кармелита и её технари. Но у них строгие правила, нарушить которые никто не рискнёт. Так что? Пойдёшь к нам? В одиночку ты сгинешь, зомби. Имя это статус. Но оно тебя не накормит, не обеспечит оружием и не даст возможности поднять социальный рейтинг. А ваша партия высушена до костей, адаптироваться за пару дней не выйдет.

Приложив некоторое усилие, скалюсь в ухмылке.

— Знаешь, я попробую. И посмотрим, что из этого получится.

Судя по лицу, собеседник ожидал не совсем такого ответа. Но дальше давить не пытается. Молча разворачивается и медленно шагает дальше по террасе. Я же продолжаю свой путь — к спуску вниз.

Оказавшись на полу, сталкиваюсь с группой людей. Десяток моих вчерашних "коллег по несчастью", за спинами которых семеро вооружённых бойцов. Огнестрела ни у кого нет, но зато у двоих вижу кобуры с пневматикой.

Один из вяло бредущих впереди мужчин вдруг поворачивает голову ко мне.

— Сука. Почему не сказал, что внутрь нельзя? Тварь.

Слова звучат невнятно — он явно не отошёл от своего состояния. А претензия заставляет удивиться. У каждого человека своя голова на плечах. И никто не в ответе за его поступки, кроме мозга, что находится внутри этой самой головы.

Переговаривающиеся "кальмары" замолкают, окидывая меня взглядами. Один подталкивает в спину отстающего.

— Бодрее зомби, бодрее. Перебирайте ножками. Скоро отдохнёте.

Последняя фраза заставляет всех бойцов заржать. Похоже "отдых" у новичков будет не самым приятным. Один из десятерых внезапно останавливается на месте, медленно поворачиваясь к экипированным мужикам.

— Я не пойду. Вы не имеете права. Нам никто ничего не объяснил. Вы не можете нас заставлять.

"Кальмары" переглядываются и снова ржут.

— Ты сука, решил, что мы тебе что-то должны объяснять? Контракт перечитай, сраный номерок. И шагай давай.

— Я никуда не пойду. Так нельзя.

Мужик похоже собирается стоять до последнего. Остальные начинают оглядываться на него и один из сопровождающих их бойцов — плотно сбитый черноволосый мужик с щетиной, подходит почти вплотную к спорщику. Кладёт руку на топор.

— Делаю первое предупреждение. Невыполнение прямого приказа, грубое нарушение контракта. Делаю второе предупреждение. Отказ от работы, грубое нарушение контракта. Приказываю продолжать движение.