Неприкаянные

— Что за глупости! И без Демида все ясно!

Внезапно он подхватывает меня на руки и быстро распахивает плечом дверь палаты.

— Не надо, Феликс! — пытаюсь вырваться я. — Мне нужно надеть хотя бы туфли…

— На улице почти лето. Все будет в порядке, Тася. Отлежишься немного дома, и все будет хорошо.

Двери грузового лифта захлопываются, и мы с Феликсом едем вниз. Мне так страшно, что сердце готово выпрыгнуть из груди. Я задыхаюсь от приторного аромата его туалетной воды. Я упираюсь ладонями в его крепкие плечи, но он продолжает крепко прижимать меня к своей груди.

Я успокаиваю себя тем, что он отвезет меня домой. Там, в присутствии мамы и Иры я точно смогу сказать ему правду. Сейчас я просто боюсь говорить о том, что свадьбы не будет.

«Он привезет меня домой, и тогда я скажу ему правду».

Феликс выносит меня через черный ход. Мне кажется это странным — то, что меня выносят на руках в одном халате и комнатных тапочках украдкой ото всех.

«Он привезет меня домой, и тогда я скажу ему правду».

Он сажает меня на переднее сидение своей машины и заботливо пристегивает.

— Я не поеду! — пытаюсь вырваться из машины я.

— Поехали, милая. Тебя ждет сюрприз, — улыбается мне жених.

— Нет! Нет! Нет!

Кажется, у меня начинается истерика. Я пытаюсь сбросить с себя ремень безопасности, но Феликс толкает меня обратно на сидение и захлопывает дверь.

Я вижу, как он стоит у машины и продолжает улыбаться. Бью ладонями по стеклу и кричу: «Помогите!». Редкие прохожие даже не оборачиваются в нашу сторону. Меня захлестывает отчаяние. Как же так? Меня увозят из больницы средь бела дня, и никому нет до этого дела?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В салоне пахнет чем-то сладким, и я чувствую, как медленно слабею.

«Он привезет меня домой, и тогда я скажу ему правду», — крутится в голове.

Я даже не могу с собой бороться. Просто проваливаюсь в сон. Перед глазами все меркнет.

…Розовые лепестки. Они кружат меня в своем хороводе, созданном нежным дуновением весеннего ветра. Почему-то на мне нет никакой одежды, только лепестки. Много, много розовых и алых лепестков. Я пытаюсь открыть глаза, но у меня плохо получается. В голове шумит странная музыка, и я никак не могу понять, откуда она льется. Меня окутывает сладковатый аромат сандала. От аромата мысли тягучие, словно липкий мед.

Медленно я открываю глаза. Комната мне совершенно незнакома. Просторная и светлая, она наполнена солнечным светом. Я вдруг осознаю, что на мне действительно нет одежды. Осторожно приподнимаюсь и понимаю, что спала на круглой постели, усыпанной лепестками роз. Их так много, что я могу в них укрыться. Лепестки повсюду — на пушистом белом ковровом покрытии и на подоконнике.

Я нервно сглатываю. Который сейчас час? Судя по яркому солнцу — самый разгар утра.

Мне неуютно без одежды и мне нужна ванная. Медленно поднимаюсь с усыпанного лепестками роз ложа и осматриваюсь в поисках хотя бы белья, но одежды нигде нет.

Одна из стен полностью зеркальная. Я вижу свое отражение и заливаюсь краской от смущения. Еще никогда мне не приходилось видеть себя без одежды в полный рост.

На миг я задерживаю взгляд на своих волосах. Они сплетены в косу и скреплены заколкой с россыпью мелких бутончиков алых роз.

Растерянная и смущенная, я касаюсь волос. Кто сплел мне косу?! Смотрю на свое тело. Я еще девственница, или уже нет?

Пятен крови нигде не видно. В голову приходит спасительная мысль о том, что Феликс не мог ничего со мной сделать, пока нас не повенчают в его церкви.

Феликс!!!! От ужаса сердце обрывается и летит куда-то вниз. Ладони становятся влажными. Память медленно возвращается.

Феликс похитил меня из больницы. Он усадил меня в машину и наполнил салон каким-то усыпляющим газом.

Меня начинает бить крупной дрожью. Горло сдавливает спазм. Я похищена!

Подбегаю к окну. Пытаюсь его открыть, но оно не поддается.

Далеко внизу, у подножья скал, бушует море. Солнце настолько яркое, что слепит глаза.

Где я, черт возьми?! Что это за место?!

Я бросаюсь обратно к странной круглой кровати, чтобы замотаться хотя бы в простынь, но… простыни нет. Она вшита в матрас. Покрывала тоже нет. Только горы лепестков.

Я подбегаю к входной двери и пытаюсь повернуть ручку. Тщетно. Я заперта в странной белоснежной комнате с круглой кроватью, усыпанной лепестками роз.

Глава 14

— Эй, там есть кто-нибудь?! Откройте!

За дверью подозрительная тишина. Я начинаю догадываться, что Феликс завез меня в один из своих отелей — очень уж комната похожа на гостиничный номер.

Поворачиваюсь и вижу, что дверь в ванную приоткрыта. У меня вырывается вздох облегчения. По-крайней мере, здесь есть туалет.

Осторожно подхожу к двери. Просторное помещение погружено в полумрак. Посреди комнаты на небольшом подиуме стоит округлая белоснежная ванна. По краям мерцают свечи в подсвечниках. Ванна наполнена водой. В ней тоже плавают лепестки роз.

«Черт с ней», — направляясь к нужному мне месту, отмахиваюсь от тревожно-тягучих мыслей я.

Аромат сандала становится все насыщеннее. Музыка, очень похожая на ранние альбомы «Энигмы», звучит отчетливее.

Я спускаю воду. Поворачиваю ручку хромированного крана в овальном рукомойнике цвета темного золота и тщательно мою руки. Нигде нет полотенец — только одно, совсем маленькое, предназначенное для рук.

Вытираю руки и смотрю на свое отражение. Зеркало, словно заколдовано — помещено в витиеватую округлую оправу такого же цвета темного золота, как и раковина.

Следов от удара о руль почти не осталось. Переносица все еще немного ноет. Место удара головой припухло, но, в общем, я чувствую себя намного лучше, чем должна после такого столкновения.

В отражении я вижу мерцающую в свете свечей воду в ванной.

Медленно подхожу к подиуму и касаюсь пальцами воды. Она горячая. Капли светятся на моих пальцах.

Горячая вода манит. Почему-то мне безумно хочется в нее погрузиться.

Я слышу шаги за дверью ванной комнаты и вздрагиваю.

В дверях появляется Феликс. Он в одних спортивных брюках. Судя по внешнему виду, он только что вернулся с пробежки или из спортивного зала.

— Тася, ты встала?

— Да… — я смотрю на него, и язык снова деревенеет. — Где мой халат, Феликс? Почему нигде нет моей одежды?

— Твой халат был совсем старым, Тася. Я выбросил его. Как только примешь ванну, тебя ждет новая одежда.

— Что это за место? Почему я здесь? Ты же обещал отвезти меня домой!

— Я и привез тебя домой, моя милая девочка. Сюда мы переедем после свадьбы.

— Но… почему?…

— Я же сказал, тебя ждет сюрприз. Я привез тебя домой. Туда, где с сегодняшнего дня ты будешь жить всегда.

— А мама? Ира?! Им ты сказал, что увозишь меня?!

— До тех пор, пока мы с тобой не пройдем обряд в моей церкви, тебе незачем с ними видеться. Прими ванну, переоденься и позавтракаем. Сегодня теплый день, после завтрака тебе понравится греться на солнышке на фоне бескрайнего моря.

Я смотрю на него с ужасом. Перевожу взгляд на воду. Снова чувствую сладковатый аромат, и мысли становятся тягучими, как мед. Я начинаю понимать, что все дело — в благовониях. Они действуют на меня очень странно. И почему-то они не действуют на Феликса.

— Ну, же, не упрямься, Таисия, — ласково говорит со мной он. — Тебе очень понравится принимать ванну, поверь мне.

— А полотенца? Где все полотенца?

— В шкафчике. Красиво сложены, — указывает мне на стоящий в углу небольшой деревянный шкаф жених.

Черт, я его не заметила.

— Забирайся в ванну, Таисия. Ты же не хочешь завтракать грязной?

Что-то определенно не так, но я не могу уловить, что именно. Мой мозг словно каша. Я снова подчиняюсь Феликсу.

С опаской я ступаю на подиум и забираюсь в тепло-горячую ванну.