Цена моей жизни

- Когда ты услышишь то, что я должна сказать, то не захочешь уходить. Это очень важно.

– Я бы не рассчитывал на это.

– Я хотела поговорить с тобой, потому что... – Она запнулась.  – Я умираю.

- Господи, это не секрет. Я знаю об этом. Ты хочешь поговорить о том, что умираешь? Я тогда пойду. - Я встал с кровати и собрался выходить.

- Ты не хочешь узнать о своем отце?

Я моргнул ,затем замер.

-У меня нет отца. - сказал я.

-Отец есть у всех. И у тебя он тоже есть. Он не знает, что ты родился.

- Желаю тебе всего хорошего. Я нечего не услышал ,что мне придет на пользу.

– Ты сказал, что уважаешь желания умирающего человека. Это мой случай. Это то, чего я хочу, и еще мне не хотелось бы умирать с грузом твоей ненависти.

– Ты жила с этим много лет. Не велика будет разница, и когда окажешься  под землей.

– Ты не спросишь, почему его не было рядом? – Она выглядела более уязвимой, чем я когда-либо видел. – Хотя бы кто он? Где он?

- Это значило бы, что мне есть дело... Желаю тебе только хорошего, до твоей смерти.

- Лера и Виктор не родные тебе. По крови. У них другой отец. Разве тебя убьет, хотя бы обдумать это?

- Прекрати вешать лапшу на уши!!

– Это Правда, – ответила она. -  Я полюбила, была молодая. Я думала у нас все серьезно. А оказывается он был женат.

-Ты была любовницей женатого мужчины..

-Да. Он бросил меня сразу как, только он помирился с женой. Меня не было в его жизни. Я узнала что беременна, я хотела сделать аборт, но решила, что может возможно он вернётся. Так я тебя и родила. Потом встретила другого мужчину, родился Виктор, следом Валерия. Я больше всего ненавидела их обоих. Их отец сделал меня наркоманкой. Я любила только тебя. Ты был сыном, от любимого мужчины.

- У тебя совести нет. Любила? Ты меня кидала в лапы своим дилерам.  У меня нет ни мамы, ни папы. У меня только моя семья. Брат и сестра. Я не хочу больше тебя видеть. Последний раз я переступил порог твоей комнаты. Прощай.

Я отступил от кровати и почти  ушел. Она шокировала меня своим предложением.

-Прекрати лечение. Я больше не могу. Живи со своей девушкой и своим ребенком. Дай любовь, которую я, не смогла вам дать....

Я бросился к своей машине, завел двигатель и, как можно быстрее, унесся оттуда.

Анастасия

Из глубокого сна меня вырывает стук в дверь. Я замираю от страха, тут же перевожу взгляд на будильник. Уже почти двенадцать часов. Я закрываю глаза. Не паникуй. Тру глаза, чтобы я не казалась такой сонной, и запахиваю пеньюар. Я встаю с кровати и быстро иду в коридор.

Я поворачиваю ручку и отступаю на шаг назад. Прежде чем я могу произнести хоть слово, Фил делает шаг вперед и охватывает меня в свои объятия, я льну к его широкой груди.

Запах алкоголя ударяет мне в нос, но меня это не отталкивает. Я чувствую его дыхание у себя на волосах, пока он несет меня в мою  спальню. Он кладет меня на кровать. Мое сердце скачет в груди.

Я смотрю на него, он возвышался надо мной. В тусклом свете из коридора его лицо в тени, и мне трудно рассмотреть его выражение. И хотя я не могу его рассмотреть, но его глаза блестят. Внезапно он встаёт. Что происходит?

-Что с тобой? Где ты был?

При звуке моего голоса он хватается за голову и начинает ей трясти, как будто пытается прочистить, чтобы  выбросить из головы то, что услышал. Я молча наблюдаю за ним.

Он падает на колени. Словно слон, которого смертельно подстрелил охотником с дальнего расстояния. Побежденный, не ожидающий этого выстрела. Я вижу его глаза, они полны страдания.

- Она , блядь, умерла — вдруг Ревет он, и в голосе столько ярости, что я подпрыгиваю на кровати. Он разворачивается в сторону и с безумной яростью стукает кулаком по полу. Он продолжает стучать кулаком все сильнее и сильнее, и мне становится страшно за него. Он сознательно хочет себя покалечить.- Прекрати, -кричу я. - Кто умер?

- Я был у мамы. Около  часа она была в сознании, потом все. Ее не стало. Мозг полностью отказал. Она попросила меня не лечить ее больше. Она сама себе подписала смертный приговор.

Быстро, как молния, он взбирается на кровать, хватает меня за ногу и тянет к себе, мои ноги оказываются на полу, а я зажата между его коленями. Он сжимает мне плечи.

- Я должен чувствовать удовлетворение. Должен радоваться, что ее больше нет. Но нечего этого нет. Он прячет лицо в руках. -  Куда бы я ни пошел, я не могу. Я просто не могу убежать, не могу забыть. - Его голос звучит хрипло от мучений. Я почти не узнаю его.

Я протягиваю руку к его склоненной голове. Но не могу дотронуться до него. Моя рука замирает буквально в дюйме от его  волос. Он с такой силой сжал руки, что побелели костяшки, и все его тело бьет дрожь от ярости и боли.

Я вижу, как слезы капают на пол.

Он чувствует боль и не может ее пережить. Я ощущаю такую волну мучения этого мужчины. Он не заслуживает таких страданий. Я осторожно прикасаюсь к его волосам.

И он медленно поднимает голову, как будто видит меня впервые.

-Все будет хорошо. - шепчу я - чтобы она не сказала, ты должен постараться это пережить. Как бы больно тебе не было.

Наши глаза так близко друг от друга, всего в паре дюймов. Его глаза темные, такие темные, что напоминают бездонные черные ямы.

- Если ты хочешь, чтобы мы двигались медленно, если тебе нужно немного больше времени, я подожду, я смогу быть терпеливым. Я сделаю все что угодно, но ты должна понять, я никогда не сбегу. Я буду всегда с тобой рядом. Я люблю тебя.

Проходит много долгих минут, пока мы смотрим друг на друга, потом я медленно киваю. Я закрываю глаза, уютно устроившись в тепле его уверенных рук, и жду, пока его дыхание не становится глубоким и ровным.

Глава 28

Анастасия

На кладбище висела гнетущая тишина, и мне казалось, что я слышу стук собственного сердца. Я задавалась вопросом, почему люди говорят, что смерть близких воспринимается легче, если человек готов к ней. Мне например, ничуть не легче. Те же самые люди, наверное, сказали бы, что я не должна особенно горевать, поскольку никогда не знала эту женщину.

Стоял пронизывающий холод, и колючий ветер забирался под мою одежду.  Я не хотела присутствовать на похоронах, поскольку считалось, что женщины слишком чувствительны, чтобы вынести столь тягостную процедуру. Однако, я не смогла бросить Фила в тяжёлый момент.

Фил стоически держался на протяжении всех похорон, даже когда гроб опустили в могилу и засыпали землей. Мое  внимание привлекло лицо мужчины, стоявшего у  противоположной стороне кладбища. В темном пальто и серой шапке.

- Настя, – сказал он,  глядя на моё  лицо. – С тобой все в порядке? Вернёмся домой. Пора.

Я кивнула, бросив быстрый взгляд в сторону. Человек исчез.

–  Ты в порядке?  – спросила я, вздрогнув, когда порыв холодного ветра сорвал с моей головы капюшон.

Фил тут же вернул капюшон на место и плотнее запахнул  вокруг моей шеи.

- Вполне. Пойдём, -  и тогда он показал мне свою улыбку. Его самое мощное оружие.

Я закатила глаза. Эта чёртова улыбка. Это так несправедливо.

- Хорошо.

Он помог мне сесть в машину. Я была в коконе, в мягком интерьере с особым запахом кожи и, конечно же, Фила.

Он скользнул на сиденье водителя, включил передачу и положил свои руки на руль.

Несколько минут он ехал в тишине. Я понятия не имела, что сказать. Я просто смотрела, чувствуя себя, как дура, находящаяся далеко от своей лиги. Что сказать? Короткая поездка прошла в тишине, и это было мучительно. Я думала, что зайдет вместе со мной домой. Но вместо этого он остановился и подбежал к моей стороне машины, чтобы помочь мне вылезти. Это оказалось, кстати, потому, что мои коленки были шаткими, как ад, как и мои эмоции. Фил обернул руку вокруг моей талии и повел меня  к двери моей квартиры. Когда я начала возиться с ключами, он забрал их у меня и сам открыл замок. Заведя меня внутрь, он включил свет и проводил меня до дивана. Я села, тяжело вздохнув.