Страница 32 из 50
Сказительница нарушила молчание, когда Кайл прикончил первое пирожное и потянулся за вторым:
— Идиллия… Ну ладно, мне лучше закончить с делами поскорей, а то ты, Скорпион, заграбастаешь себе весь мой ужин.
— Жадина, — подчёркнуто добродушно отозвался бандит. — Женщинам много сладкого вредно, у них от этого куда-то там изливается желчь и рано появляются морщины. Выкладывай, что у тебя за душой?
— Чушь собачья. В смысле, про морщины и желчь — чушь собачья, а за душой у меня привет, большой и горячий, от одного северного тэрля, зовут Эйнаром. А заодно небольшая просьба.
Кайл расхохотался:
— Ты верна себе. Знакомишься с людьми раньше, чем они сами об этом узнают. Что ж, привет — это хорошо, хотя золото лучше. Эйнара я помню, толковый парень, сейчас такие редкость. И чего же он от меня хочет?
— Помощи. Правда, немного не по твоей части, но должно быть весело. Сходишь, развеешься…
Прищурившись, Скорпион наблюдал за улыбающейся сказительницей. Вот уж и впрямь — верна себе! И когда только успевает перекинуться словечком с каждой блохой в Падашере? А ведь словечка-другого мало, нужно ж ещё разобраться, где ухватить своё!
Даже любопытно стало, какое «своё» у Далры в случае с Эйнаром? Ну вот сейчас и выясним.
Сказительница отправила в рот очередной пирожное, прожевала и весело поблёскивая глазами сообщила:
— Тэрль Эйнар хочет жениться.
— На мне? — притворно выпучил глаза Кайл. — Он хороший парень, но я против, так ему и передай! Да что за жизнь, только подумаешь, что к человеку можно повернуться спиной…
Отсмеявшись, Далра покачала головой:
— Успокойся, так далеко он не зашёл. Ему, как и тебе, нравятся женщины. Собственно, в одну он и влюбился. Спать не может, есть не может и всё остальное, что рассказывают в сказках. Ну и беда у него почти сказочная: папаша у девицы попался непонятливый. Не понимает, в чём дочуркино счастье. Точнее, в ком.
Кайл поцокал языком:
— Ай-яй-яй, беда какая… Видишь, Далра, твоя история тронула моё заледеневшее было сердце, заставив его обливаться слезами сочувствия. Этот папаша, похоже, слеп, точно крот и глуп, точно гусеница. Кто он, кстати?
— Да вот в этом-то как раз и заключена беда влюблённых. Жениться тэрль Эйнар жаждет на Амиране, дочери Куддара, сына Хафесты.
Ни Далра, ни Аштаркам не ожидали увидать на лице Кайла ленивую улыбку, похожую на сытое удовольствие, появляющееся на морде плотно пообедавшего хищника. Бандит явно чему-то забавлялся — и совершенно не собирался делиться хорошей шуткой. Наоборот, состроил озабоченную физиономию и обронил:
— Серьёзное дело и папаша серьёзный… Да, а тэрль Эйнар догадывается, что его возлюбленная… хм-хм… в Падашере человек известный?
— Он не догадывается, он точно знает. И его это не беспокоит, — глаза Далры на миг заледенели: так, лёгкое предупреждение о том, что ей не нравится, куда свернул разговор. Кайл ухмыльнулся ещё шире:
— Ну, раз его не беспокоит, так меня и подавно. Хороший человек хочет поступить честно — что может быть лучше, верно? Раз Эйнар так жаждет эту девушку, так пускай же он её получит! Я в деле. Обращайся в любой момент, только постарайся не задерживаться. Мало ли, что ждёт нас в будущем, так давай решим вопрос, пока я свободен.
Сказать, что Далра была удивлена — значит, не сказать ничего. Скрыть изумление сказительнице удалось, лишь призвав на помощь весь накопленный за годы странствий опыт. Она рассыпалась в витиеватых благодарностях, но Кайл прервал этот поток славословий ленивым движением руки:
— Брось, все свои люди. К тому же, похищением невест я ещё не занимался. Скажи мне, когда план будет готов, а если что — я его и составить помогу. Пора, пора расширять перечень услуг, что готова предоставить моя банда…
Он поднялся, всё ещё посмеиваясь, сердечно попрощался с Далрой, обменялся рукопожатием с Аштаркамом, договорился, что явится завтра и поговорит уже предметней, а затем вышел, прихватив очередное пирожное. Дверь за ним с мягким щелчком захлопнулась, и радушие Далры словно рукой сняло. Женщина вопросительно уставилась на Аштаркама.
— Сам ничего не понимаю, — развёл руками бывший жрец. — Но разве ты не этого хотела?
Легко поднявшись со шкуры, он подошёл к шкафу, отпер его и достал оттуда ещё одно блюдо со сластями. Сказительница по-детски взвизгнула, тоже подскочила и обняла любимого мужчину:
— Аш, ты волшебник! Ты просто чудо! Спасибо, что бы я без тебя делала!
— Осторожней, дай блюдо поставить… Знаешь, когда-нибудь у тебя разболится живот, и мне придётся тебя лечить. Так вот: с того дня ты не получишь больше ни крошки этой дряни!
Далра беззаботно отмахнулась:
— Если нарочно ничего не отравишь, то я переварю даже подмётку от башмака! Кстати, — веселье сдуло с лица Далры, глаза стали злыми и сосредоточенными: — Ты ведь тоже заметил, да?
— Как Скорпион отреагировал на имя Куддара? Сложно было не заметить!
— И что, по-твоему, это должно означать?
Аштаркам молча пожал плечами. Далра зло поджала губы:
— Необычно он среагировал именно на Куддара, насчёт Амираны я примерно чего-то подобного ждала. Боги и Лорды-протекторы, ничего не понимаю!
Она сердито вгрызлась в пирожное. Аштаркам покачал головой, повторил:
— Разве не этого ты хотела?
— Да. Нет. Не знаю. Выбери любой ответ по своему усмотрению. Я просто не люблю, когда вокруг меня творится что-то странное. И вот сейчас оно творится.
— Оно всегда вокруг тебя творится, — успокаивающе заметил бывший жрец, но Далра раздражённо фыркнула:
— Даже если ты прав, я обычно его контролирую! А Скорпиона контролировать трудно, он сумасшедший.
«Все мы здесь…» — философски подумал Аштаркам, но вслух ничего подобного, разумеется, не сказал: ни к чему было злить подругу ещё сильнее. Вместо этого он уселся напротив и примирительным тоном сказал:
— Хорошо, давай подумаем вместе. Скорпион выполнял заказы обоих братьев, хотя с Амбиоглом работал чаще. Поговаривают, что он мог одновременно работать на Амбиогла против Куддара и наоборот. Лично я в это не слишком верю, но такой возможности отбрасывать нельзя.
— Думаешь, он сдаст нас Куддару? Пойдёт против тебя?
Бывший жрец некоторое время поразмыслил, взвешивая «за» и «против». Затем покачал головой:
— Нет, пока что нет. Мои позиции в Гадюшнике недавно укрепились, а Скорпион может быть сколько угодно сумасшедшим, но он не идиот. Сдать этого твоего Эйнара — тоже нет: в нынешней ситуации это ровно то же самое, что пойти против меня. Слишком велики риски, а «Пьяный череп» ему не удержать, и он отлично это знает.
Сказительница задумчиво кивнула:
— Тогда что? Личные дела с Куддаром?
— Скорее всего, дорогая моя. Что-то между ним и сыном Хафесты, о чём мы с тобой не знаем. И стоит ли нам об этом знать?
Далра промолчала. В этом вопросе их с Аштаркамом мнения совершенно точно разойдутся, так зачем спорить зря?
Но она не отказалась бы узнать, что это за тайна такая связывает Кайла Скорпиона и старшего сына Хафесты.
Кайл одобрительно разглядывал будущую жену. Чем дальше, тем сильней он убеждался в правильности принятого решения. Теперь бы ещё заставить юную гордячку с этим решением согласиться…Скорпион не слишком-то верил в демонстративную покорность Джамины. Лицо у неё спокойное, кроткое даже, но глазищи-то куда девать? Сверкают, будто два фальшивых маяка в штормовую ночь, и такие же лживые. Дайте девчонке шанс, и она себя ещё покажет!
— Элиос, Кайл, — нарушила Джамина тишину. — Ты бумаги принёс?
— Элиос, — девушка не успела понять, как бандит оказался рядом, лишь попыталась отпрянуть, когда крепкие загорелые руки обвились вокруг её талии, а лицо со шрамом оказалось близко… чересчур близко. Поцелуй вышел откровенно собственническим, пылким и жадным. После него Джамина некоторое время хватала ртом воздух, а Скорпион шепнул ей в ухо:
— Отлично выглядишь.
— Спасибо, — дыхание более-менее восстановилось. Дочь Амбиогла лихорадочно старалась вернуть самообладание. — Так что насчёт бумаг?