Страница 3 из 4
Окунувшись в эту суетливую атмосферу, Данька вдруг пожалел, что он не цирковой артист. Сказав об этом друзьям, услышал смех Филиппа.
– Ты бы не смог работать в передвижном цирке.
– Это ещё почему?
– Не каждый выдержит кочевую жизнь, я прав, Сергей Михайлович?
– Артисты цирка не мыслят своей жизни без постоянных гастролей вдали от дома. К этому привыкаешь. Но изначально у тебя должно быть призвание, только так, а не иначе, ты сможешь одиннадцать месяцев в году кочевать из города в город.
– Понял? – улыбался Филипп. – А у тебя другое призвание. Он у нас мечтает стать великим сыщиком.
– О-о! – протянул Сергей Михайлович. – Тоже неплохо.
– А кто там в клетках сидит? – спросила Лиза, ткнув пальцем в сторону шатра.
– А пойдем, я познакомлю тебя с нашими питомцами.
Ребята поспешили за Сергеем Михайловичем, а Данька, продолжая стоять на месте, зачарованно смотрел по сторонам. Вот мимо пробежал высокий парень, держа в руках объемный пакет, за ним промчалась девушка в серебристом цирковом костюме. Тучный мужчина, едва не налетел на Даньку, таща в руках здоровенный переливающийся всеми цветами радуги шар.
– Извини, – произнёс толстяк и, как ни в чём ни бывало двинулся дальше.
Вдруг над самым ухом заржала лошадь. Данька вздрогнул, а женщина, в костюме наездницы, улыбнулась и помахала ему рукой.
Одни люди кричали, вторые громко смеялись, третьи отдавали распоряжения, четвёртые спешно их выполняли, пятые спокойно передвигались по территории, не обращая внимания на суматоху.
Данька не спеша побрёл к фургонам. У одного из них он увидел двух молодых мужчин, похожих друг на друга как братья-близнецы. А присмотревшись, мальчик подавил смешок. Жонглёры были самыми настоящими близнецами. Один жонглировал булавами, второй подбрасывал мячи и кольца. Заметив Даньку, тот, что работал с булавами, весело поинтересовался:
– Ты кто?
– Меня зовут Даня.
– А я Всеволод.
– Очень приятно, – Данька посмотрел на второго жонглёра, ожидая, что тот тоже представится.
Брат Всеволода продолжал молча жонглировать. Его лицо было излишне серьёзным, взгляд сосредоточен на мячах.
– А он Вениамин.
– Кончай болтать, – осадил брата Вениамин.
– Разговор работе не помеха, – ответил Всеволод.
Данька постоял с минуту и отправился дальше. Заглянув в распахнутую дверь небольшого фургончика, он увидел пожилого мужчину. Тот сидел перед зеркалом и наносил на лицо клоунский грим. Совершенно не вовремя Данька чихнул. Мужчина резко обернулся, и округлил накрашенные глаза.
– С кем имею честь? – спросил клоун.
– Я… Извините, я не хотел вам мешать.
– Ты не помешал. Хочешь, можешь даже зайти в фургон.
Дважды Даньку приглашать не пришлось. Пять минут спустя он знал, что клоуна зовут дядей Пашей (Павлом Павловичем, если полностью), а на арене он превращается в весельчака и балагура Непоседу. А ещё у него есть напарник, клоун Умник, с которым он дружит и работает на протяжении двадцати пяти лет.
– Старый совсем стал, – пожаловался дядя Паша. Потом внимательно посмотрел на своё отражение в зеркале, схватил рыжий парик, нахлобучил его на голову и громко закричал: – Но я не унываю! Мальчишки и девчонки, сейчас мы с вами будем смеяться и веселиться.
Данька засмеялся. Дядя Паша снял парик и откинулся на спинку стула.
От Непоседы Данька побрел в сторону тесно стоявших друг к другу небольших фургончиков. Они почему-то находились под навесом. Там было темно и пустынно. Лишь в одном фургоне горел свет, дверца была приоткрыта. Данька проходил мимо, когда услышал доносившийся из фургона мужской голос:
– А я тебя предупреждаю в последний раз. Ты меня знаешь, со мной шутки плохи.
– Оставьте меня в покое! – послышался совсем молоденький, почти детский женский голосок.
– Долги, дорогуша, надо возвращать.
– Я ничего вам не должна.
– Это ты так считаешь. Неблагодарная!
Данька услышал хлопок. И сразу же взвизгнула девушка.
Он её ударил по щеке, догадался мальчик.
– Не играй с огнём, – взревел мужчина.
Услышав шаги, Данька быстро юркнул за угол соседнего фургона и сел на корточки. Прошла секунда, вторая, дверь распахнулась, Данька увидел широкую мужскую спину в серой ветровке. Странной, какой-то неестественной походкой, мужчина скрылся за фургоном, с силой саданув по нему кулаком.
Выждав минуту, Данька вышел из укрытия, а едва поравнялся с распахнутой дверью, увидел, как оттуда, словно ошпаренная, выскочила девушка. Невысокого роста, худенькая, с зачесанными назад короткими волосами и огромными испуганными глазами, она показалась Даньке знакомой. Не замечая ничего вокруг, девушка налетела на Даньку и выронила из рук сумочку.
– Ох! – вскрикнула она.
– Я помогу вам… тебе, – поправился Данька.
– Спасибо, – девушка тоже нагнулась и бросила в сумку связку ключей, пудреницу, пачку жевательной резинки.
Данька протянул ей губную помаду и ручку.
– Спасибо! – ещё раз поблагодарила девушка, смахнув со щеки слезу.
– У вас… тебя, – Даньки никак не мог сообразить, как обращаться к знакомой незнакомке. – У тебя всё в порядке?
– Да.
– Помощь не нужна?
– Нет, – девушка встала, расправила плечи и, сделав несколько шагов, резко обернулась. – Да! Мне нужна твоя помощь.
– Что нужно сделать? – с готовностью спросил Данька.
Прежде чем ответить, девушка взяла его за руку, завела за фургон, отдышалась и лишь потом спешно заговорила:
Глава третья
Записка, или Фургон гимнастки Вероники
– Сможешь передать записку? – слетели с её губ тихие слова.
– Смогу, – заверил Данька.
Девушка открыла сумочку, достала блокнот и ручку. Текс был написан за полминуты, после чего она оторвала лист, сложила его и вручила Даньке.
– Найди акробата Алика. Передай лично ему в руки, и скажи… Впрочем, ничего говорить не нужно.
– А если он поинтересуется, от кого записка?
– Алик поймёт. Иди, и помни, лично Алику.
– Не волнуйтесь, я всё сделаю.
– Ты меня очень выручил, – напоминая затравленного зверька, девушка вытянула шею, быстро посмотрела вправо, затем влево и, тяжело вздохнув, бросилась бежать.
Данька смотрел ей вслед, гадая, где они могли встречаться раньше? Определённо, он её уже видел, эти огромные гарусные глаза, зачёсанные назад волосы…
– Вот ты где! – услышал мальчик недовольный голос Ульяны. – Мы решили, ты потерялся. Филипп вообще предположил, что тобой поужинал тигр.
– На это можете не рассчитывать, – шутливым тоном ответил Даня.
Улька подошла к Даньке, вопросительно посмотрев на сложенный вдвое листок.
– Что это у тебя?
– Уль, ту такое дело…
– Какое дело, Данька, представление скоро начнётся.
– Знаю, но прежде мне необходимо отыскать одного человека, акробата Алика, – Данька спешно ввел Ульяну в курс дела, сделал пару шагов, как вдруг его внимание привлекла блестящая упаковка таблеток.
Нагнувшись, он поднёс таблетки к глазам и закусил губу.
– Скорее всего, они выпал из её сумочки.
– Ты уверен, что мужчина ей угрожал, а потом ударил по щеке? – недоверчиво спросила Уля, когда ребята отправились на поиски акробата.
– Не сомневайся, Улька.
– Как странно. А почему эта девушка сама не смогла передать записку Алику?
– Не знаю.
– Странно, – повторила Улька и выхватила у Даньки блокнотный лист. – Давай хоть полюбопытствуем, что она там написала.
– Ты что, Улька, нельзя! Это чужая записка.
Но Ульяна, отбежав от Даньки, развернула лист и прочитала вслух:
– Ал, нам надо срочно встретиться. Дело жизни и смерти. Завтра в десять вечера у старого дуба, что растёт недалеко от купола.
– Отдай! – потребовал Данька.
– На! Прям тайны мадридского двора.
– Читать чужие письма – подло.
– Это не письмо, а записка.
– Какая разница, Уль?!