Страница 17 из 18
Они ворвались в дом, оттолкнув отца с дороги.
– Да мы ведь слышим, слышим какое-то женское нытье! – крикнул сильно косящий мужчина. – Точно у тебя тут девка!
– Да чтоб его!
– Вот же не везет!
Разочарованно уставились на старуху. Не на это они надеялись, не на это рассчитывали.
Они, видимо, и до этого были злы, но, обнаружив в доме лишь старуху, окончательно взъярились.
– Проклятая старая ведьма! – заревел один из бандитов. – Кончай ныть!
– Чокнутая, – подтвердил другой, повыше. – Командир, что будем делать?
Названный командиром вожак мародеров смотрел на женщину с презрением.
– Я ее успокою, – прошипел он.
Ударил мечом, блеснула сталь.
Бабушка рухнула на деревянный пол, смолкла. Потом поняла, что с ней сделали, и зарыдала еще громче.
Бандиты заржали.
– Что-то не вышло у тебя, командир!
Ржали как пьяные над страданиями старухи, над сочащейся из обрубка кровью. Акинобу тоже чуть не закричал, но не смог. Его парализовало.
Зато его отец решил действовать.
Он схватил стоящий у стены меч, блеснула сталь. Бандиты стояли спинами к нему, но услышали движение.
Обернулись, чтоб парировать атаку – но напрасно! Ступня, проклятая распухшая ступня отца подвела его в самый неподходящий момент.
Мужчина сделал шаг вперед… и закачался, когда нога отказалась подчиняться. Он упал на пол, а меч выпал из его руки.
Это еще больше развеселило бандитов.
– Старый дурак, тебя даже собственное тело не слушается! – насмехались они.
Их командир передал свое оружие косому, потом нагнулся и поднял меч отца.
– Прекрасная работа… и эта цуба! Асигару и мангут, сплетенные в схватке! Ты воевал с мангутами, старик?
– Если и да, то лет сто назад! – засмеялся высокий.
– Это там тебя ранили в ногу… и отсюда эти проблемы со ступней? – мягко спросил главарь. – Так позволь, я тебе помогу!
И он замахнулся для удара отцовским мечом.
Акинобу больше не мог на это смотреть, нырнул под пол. Скорчился на земле, затыкая глаза и уши, как будто это могло уберечь его от реальности.
Но звуки, шумы долетали до него и так. И наконец он отважился открыть глаза и оглядеться.
Странный, хлюпающий звук. Это кровь, кровь протекала меж досок и капала на землю вблизи от того места, где он сидел. Кровь его отца и бабушки.
Он не мог просто ждать, пока оба они истекут кровью, надо было действовать! Он был мужчиной, как и его отец. Маленьким, но мужчиной!
Но сам он не смог бы справиться с тремя бандитами. Сам нет. Но в Воротах Сна был кое-кто, кто наверняка не испугался бы.
Акинобу прополз к противоположной стене, толкнул ее так, что доски немного отошли, позволяя ему вылезти. Когда же он оказался во дворе, то перескочил заборчик и со всех ног помчался к замку. К заполненному трупами резервуару.
Он бежал, что было сил, и вскоре остановился над обрывом. Горы трупов, ужасный смрад, что не глушила уже даже влага. Акинобу боялся, что Дух просто ушел, что покинул Ворота Сна. Но нет! Мужчина лежал там же, где и в прошлый раз. Лежал и пустым взглядом смотрел в грязное небо.
– Дух! – закричал Акинобу. – Дух!!!
Сначала воин, казалось, не услышал, но наконец чуть повернул голову, посмотрел на ребенка. Что-то блеснуло в его глазах.
– Это ты?.. – прохрипел он. – Я помню тебя.
– Ты должен мне помочь, Дух, помоги мне!
Лежащий оперся на руки, медленно поднялся, как будто заново изучая возможности своего тела. Сел.
Выглядел он теперь как мрачный владыка мертвых, троном которого была гора изуродованных тел. Король разложения. Сёгун смерти.
– Дух, умоляю тебя! Мой отец, моя бабушка! Ты нужен им! – снова закричал Акинобу, исполняющий при этом жутком дворе роль просителя.
Кентаро взглянул на мальчика. Посмотрел и покачал головой:
– Оставь меня, дитя. Оставь меня в покое.
Акинобу не мог поверить! Тот, что ушел из рук смерти, вернулся к жизни, несмотря на раны, теперь попросту… отказывал? Не принимал боя? Так не поступает воин!
– Так не поступает воин! – громко произнес мальчик. – Слышишь?
– Оставь меня…
– Дух, я прошу тебя…
– Оставь, я сказал!
Дух смотрел на него с гневом и печалью. Он не был уже великим воином, лишь смешной, жалкой карикатурой на него. Не солдатом, а генералом могильных червей.
– Будь ты проклят! – крикнул тогда Акинобу, уже не в силах сдержать слез. – Проклинаю тебя, Дух! Ты подвел всех, понимаешь? Всех! Ты подвел товарищей. – Он указал на трупы. – Подвел меня… подвел свою госпожу! Ты заслуживаешь, заслуживаешь всего того, что с тобой случилось!
Кентаро опустил взгляд; молчал.
– Оставь меня, – сказал он наконец.
Мальчик и не собирался дольше сидеть на обрыве. Дух был лишь тенью самого себя, а отец и бабушка все так же нуждались в помощи. Он вскочил и побежал обратно в деревню.
Раз уж воин не хочет ему помочь, то ему самому придется встать на защиту своей семьи.
Он бежал к постройкам. Лил дождь, грязь хлюпала под его босыми ногами.
Девок не оказалось, но у старого калеки нашлась другая, столь же ценная вещь – саке!
Оказалось, что у мужчины не было риса, рыбы, мяса или зерна, зато был целый склад алкоголя. Так что бандиты растянулись посреди помещения, открыли бутылки и пили в свое удовольствие.
Они уже совсем не обращали внимания на отца, который отполз в сторону, разорвал кимоно и перетянул раненую ногу так, чтоб остановить кровотечение из обрубка. Потом так же перевязал и тихо стонущую бабушку. И просто ждал, лишь изредка с сожалением бросая взгляд на бандитов, уничтожающих его склад саке.
Его черный меч они вернули в ножны и снова прислонили к стене. Заберут ли они его с собой, когда пьянка им наскучит? Отца это, вообще говоря, ничуть уже не волновало.
Волновал его сын. Акинобу – ждал ли он до сих пор под полом, видел ли это все? А может быть, сбежал?
Лишь бы сбежал, думал отец.
Он недооценил сына.
Акинобу встал на пороге. Хоть его щеки и были мокрыми от слез, сейчас он уже не плакал, а гордо смотрел на бандитов.
– Прочь отсюда, мерзавцы! – закричал он.
Отец захромал к свету, протянул к ребенку руку.
– Сынок, не…
– Я защищу вас, тебя и бабушку! – твердо ответил Акинобу. – А вы вон!
Бандиты, раскрасневшиеся от спиртного, посмотрели на мальчика и… засмеялись.
– Ну надо же, погибель наша пришла! Что, обезьянка, станцуешь для нас? Или расскажешь что-нибудь забавное?
– Давайте заберем его, будет нашим талисманом, – предложил косой. – Такой смешной ребенок развеселит каждого!
Акинобу сжал губы, глянул в сторону. Черный меч в ножнах, опертый о стену.
Он бросился к оружию, схватил его, выдернул из ножен.
– Эй, говнюк, это мое! – закричал ему вдогонку командир, но Акинобу уже был снаружи, во дворе. Стоял там с мечом в маленьких ладонях. Клинок дрожал, потому что мальчик едва сумел его поднять. Но он смело смотрел на бандитов, готовый убивать, когда те приблизятся.
– Отважная маленькая обезьянка, – сказал высокий и жилистый, встав на пороге с собственным оружием.
– Убьем его? – спросил косой.
Командир помотал головой.
– Нет, – коротко ответил он.
Спрятал свое оружие, спустился с крыльца в грязь.
Акинобу атаковал.
Он бросился на мужчину, нанося высокий вертикальный удар. Думал, что сможет разрубить череп невооруженному, но тот лишь уклонился и шлепнул его сбоку по голове раскрытой ладонью. Когда удар попал в ухо, в голове засвистело, Акинобу поскользнулся в грязи и упал.
Бандит с легкостью вытащил меч из его пальцев, потом хлестнул им ребенка по спине плашмя, раз, другой и третий.
«Не буду плакать! – думал мальчик, принимая все новые удары. – Никогда больше не буду!»
Командир утомился, плюнул на Акинобу и повернулся к своим.
– Вот так воспитывают непослушных ублюдков! – крикнул он. – Заберите его внутрь… Интересно, если его напоить саке, он успокоится?