Страница 64 из 71
У всех гвардейцев были жезлы Перуна — эти артефакты били молниями и при необходимости ими можно было выстрелить в небо, вызвав раскаты грома. Это, во-первых, распугивало чудищ, а во-вторых, служило сигналом для остальных гвардейцев. Один раскат грома — опасность чудищ, два — проникновение на территорию, и три — полная боевая готовность, такая только на случай угрозы похищения чудищ или попытки их выпустить из леса. Но таких отчаянных смельчаков еще поискать нужно, потому что не гвардейцами каждая вторая тварь могла с легкостью и закусить.
«Мы не будем никого убивать», — сказал я Кассею, увидев, как он напружинился и приготовился к прыжку. И хотя до гвардейцев было не меньше пяти метров, вурд бы в секунду их разорвал.
Кассей лишь на миг взглянул на меня с разочарованием, а после вальяжным прогулочным шагом вышел вперед, привлекая внимание гвардейцев. Но не успели они и опомниться, как Кассей в мгновение ока пересек расстояние до них и повелительно положил им на головы руки:
— Спаты! — ласково произнес он и гвардейцы рухнули наземь, как подкошенные.
«Они здесь замерзнут, к тому же их могут заметить другие», — подумал я, уже запутавшись, говорю с Касеем или в этом нет необходимости, и он сам прочтет мои мысли.
«И что с того? — безразлично пожал вурд плечами. — Заметят и заметят».
«Поднимут тревогу, будет много шума. Мне же нужно, чтобы все прошло тихо, и никто из гвардейцев не смог меня узнать», — я покосился на все еще активированный артефакт морока и на всякий случай отключил его, чтобы зря не тратить заряд, который израсходовал уже наполовину.
«Значит, нужно их всех убивать», — равнодушно резюмировал Кассей.
Я закачал головой:
«Ты ведь говорил, что не убиваешь без надобности».
«А сейчас разве не надобно?» — Кассей испытующе уставился на меня.
«Просто не нужно заставлять их спать, мы их здесь бросим, а кто-нибудь из обитателей леса решит, что это им обед принесли и закусит ребятами. А они ни в чем не виноваты, они просто делают свою работу».
«Все мы делаем свою работу, — Кассей задумчиво осматривал лес, — тебя бы они наверняка не пощадили».
Я проигнорировал его мысли. Хватит смертей. Если есть возможность избежать жертв, то ее нужно использовать. Поняв, что я просто так от него не отстану, Кассей коснулся гвардейцев снова, разбудив их. И теперь они с остекленевшими взглядами последовали куда-то вглубь леса.
«Думаешь, то, что ты их оставляешь в живых, делает тебя истинно светлым?» — поинтересовался иронично Кассей.
«Ты сказал о боге, который предупредил о моем появлении. Что это значит?» — проигнорировал я его вопрос и направился дальше вглубь леса, туда где, как мне помнилось, находился леший дуб.
«То и значит. Сативрат управляет временем, он даровал мне бессмертие. Многие годы заточения я взывал к нему, просил освободить, но он был глух к моим молитвам. А незадолго до вашего появления, он вдруг обратился ко мне и сказал, что человек с его меткой меня освободит».
«Какой еще к черту меткой? Откуда твой Сативрат мог знать, что мы тебя освободим?»
Кассей уставил на меня тяжелый, грустный взгляд:
«Метку нельзя увидеть, ее можно только почувствовать. На мне такая же метка. Сативрат бог времени и полагаю, он знает, как будет развиваться ближайшее будущее. Он может его предугадать».
«И повлиять?» — я напряженно уставился на вурда.
«Только люди могут влиять. Богам запрещено вмешиваться напрямую».
«Больше этот бог ничего не сказал?»
«Нет. Ничего того, что предназначено для тебя. Боги вообще не слишком болтливы и обращаются к нам только тогда, когда им это нужно. Но одно все же сказал: если я все сделаю как нужно, я смогу получить то, что просил у него изначально — истинное бессмертие».
«А сейчас у тебя какое?» — не понял я.
«Быть бессмертным в явном мире — проклятие, а не дар, печально улыбнулся Кассей. — Если я смогу умереть здесь и возродиться в Навьем мире, я стану богом. Это и есть истинное бессмертие и могущество. Этого я просил у темных богов. Но они никогда не дают именно то, чего ты жаждешь».
Я покосился на вурда, ему явно не слишком нравилось отвечать на мои вопросы, но пока он отвечал, я решил продолжить:
«Значит, Сативрат обманул тебя?»
«Нет, не обманул, — грустно улыбнулся Кассей. — Если заключаешь сделку с богами, никогда не знаешь, чем придется платить за нее. Когда я просил бессмертие, Сативрат лишил меня духа и спрятал его в яйцо. Я получил то, что желал, но только лишь частично. Я стал чудовищем, кровососом. Моя жажда была так сильна, что я не мог ее сдерживать. Я убивал и убивал, пока не чувствовал насыщения, но вскоре оно проходило и все повторялось вновь. Каждый убитый мною был принесен в жертву Сативрату. Потому что боги никогда не заключат сделок, которые невыгодны в первую очередь им. Твои предки тоже заключили подобную сделку, — Кассей с любопытством покосился на меня, — и полагаю, они сами не знали всех ее условий. Сативрат их попросту не озвучил. Как и не рассказал, какие последствия у вмешательства в ход времени для тех, кто не имеет метки Сативрата, которая у тебя».
«Что ты хочешь этим сказать?» — нахмурился я.
«Не думаю, что ты хочешь об этом знать», — резко отрезал Кассей.
«Нет, хочу. Говори!»
Кассей с сожалением посмотрел на меня, покачал головой.
— Говори! — уже вслух потребовал я.
«Я уже видел подобное, — снова грустно улыбнулся вурд. — Другой род, заключивший сделку с богом времени, для которых он повернул его вспять. Они сумели спасти свой род и судя по тому, что я извлек из твоей памяти, сумели возвыситься. Вот только прежде Сативрат забрал немало жертв, это было платой за сделку. Ты не должен был никому рассказывать, что ты знаешь про будущее. Наверняка ведь оно тебя предупреждало, но ты не понял. Все, кому ты говорил о будущем, теряли память?»
Я медленно кивнул и судорожно сглотнул, опасаясь, что Кассей скажет именно то, что я хотел слышать меньше всего.
«Ты нарушил законы времени, — Кассей беззаботно улыбнулся, очевидно, радуясь, что его догадки подтвердились, я же ощутил холодок, закравшийся в душу и засевший там острой иглой.
«Те, на ком нет метки Сативрата не должны знать о будущем, — продолжил пояснять Кассей. — Время пытается это стереть и изменить. А если попытаться обойти время, оно все равно выстроит все так, чтобы избавиться от вмешательства. И чем сложнее ему стереть воспоминание, тем опаснее это для носителя этих воспоминаний. В данном случае оно попросту попытается стереть этого человека, а значит убить».
— Нет, — я закачал головой. — Нет, это не правда. Это не может быть правдой.
«Это правда, Ярослав. Твоя подруга Инесс пыталась сохранить воспоминания и теперь она призрак. Твой отец твердо настроился их сохранить, наверное, у вас даже был способ, как это сделать и, наверное, вы это бы сделали… Но энергия времени пытается сгладить твое вмешательство любыми способами, так же, как и природа пытается сгладить вмешательство человека в свое царство. Время возместило грядущее вторжение и избавилось от угрозы».
Я молчал, я пытался сдерживать мысли и прятал их от Кассея, как и свои чувства. Но он все равно слышал, что именно я думаю. Это неимоверно злило, но я узнал еще не все, что хотел и сейчас никак нельзя было давать слабину.
«Не стоит себя корить. Твоей вины в этом нет, богов обыграть невозможно», — с сочувствием произнес вурд, хотя я явственно ощущал, что никакого сочувствия в нем нет.
«Ты прав, — согласился Кассей в подтверждение моим ощущениям. — Я ничего не чувствую, у меня нет души. Но за долгие годы я научился изображать эмоции тогда, когда требуется».