Страница 17 из 71
— Ну? — наблюдая за тем, как она собирается, требовательно спросил я.
— Я договорилась, — бросила она, — проводник будет ждать его на выезде из княжества на рассвете. Я сама его довезу, а после уеду. Проводник сам повезет вурда к границе, но потребовал шестьдесят.
Я возмущенно прицокнул языком, но деваться уже было некуда. В общем-то такой расклад меня тоже вполне устраивал.
Через полчаса мы сели в старенький тетраход Маруси, который издавал ужасающий рев и тарахтел как ведро с гайками, и отправились в путь.
Маруся очень нервничала всю дорогу, словно бы нас кто-то преследовал. Приехали к выезду из княжества мы раньше времени и какое-то время сидели в тетраходе.
— Когда ты сотрешь мою память? — нервозно обратилась Марфа к вурду.
Вурд задумался, как-то странно посмотрел на нее, потом сказал:
— Могу сейчас, чем бы хотела заменить эти воспоминания?
— А сможешь стереть и то, что я шлюхой была? — с надеждой в голосе спросила она.
— Нет, так далеко не смогу. Только сегодняшний день, — ответил вурд, потом повернулся ко мне. — Если желаете, ваши воспоминая тоже могу заменить, княжич. Например, вы будете думать, что когда пришли в гостиницу, меня там не было и я сам сбежал.
Предложение было весьма заманчивым, учитывая то, что Тайная канцелярия если начнет искать Якоба, будет меня допрашивать. Но я не хотел об этом забывать, я должен был помнить все, что происходит, да и мало приятного, когда копаются у тебя в мозгах. Поэтому я отрицательно закачал головой.
А вот Марфу вмешательство в память нисколько не заботило, поэтому она решительно произнесла:
— Стирай, вурд. Убирай и себя, и княжича, и проводника из моей головы. Всех! Если люди Царя меня все-таки схватят, пусть я лучше буду думать, что ограбила кого-то из своих клиентов и поэтому решила сбежать.
— Без проблем, — согласился вурд и взглядом указал ей выходить из тетрахода, но Марфа вдруг замешкала.
— Ага, нет, не пойдет. Сначала я получу деньги, а потом память.
Ей никто не ответил, в этот момент вдали на дороге блеснули фонари тетрахода. Все мы напряженно уставились туда.
— Это он, давайте деньги, княжич, — засуетилась Маруся. — Я с ним договаривалась, я и передам. И сами лучше на выходите, только вурд.
— А он точно не обманет? — с сомнением я уставился на паркующийся невзрачный серый тетраход.
— Обманет, оторву ему голову, — спокойно сообщил Якоб.
Пришлось соглашаться. Я отдал деньги Марусе, она тут же выскочила на улицу, дверца серого тетрахода немного приоткрылась, но лицо сидящего внутри невозможно было разглядеть. Маруся быстро переговорила с проводником и подала знак Якобу, чтобы тот выходил.
— Прощайте, княжич, — прежде чем уйти, повернулся ко мне Якоб. — Я не забуду того, что вы для меня сделали. Возможно, доведется когда-нибудь еще встретиться.
— Надеюсь, что нет, — усмехнулся я. — Береги себя.
Якоб тоже усмехнулся, но как-то болезненно, а после вышел из тетрахода и направился к Марфе. Вурд тоже заглянул в приоткрытую дверцу, о чем-то переговорил с сидящим там, зачем-то отослал Марусю, велев ей отойти. Она пожала плечами у отошла. Это меня насторожило, но Якоб, быстро переговорив с проводником, вернулся к Марфе. Видимо, чтобы завершить последнее — стереть ей память.
Дело было практически сделано, и я слегка расслабился. Уже начал обдумывать, как буду добираться домой. Попрошу Марфу меня подбросить, ну или в крайнем случае обернусь волком, возьму в зубы рюкзак и рвану самостоятельно. Возможно после стирания памяти Маруся меня вообще не вспомнит.
Вурд с Марфой отошли немного в сторону, но я все же их видел в свете фонарей тетрахода. Мне никогда не приходилось наблюдать, как стирают воспоминания вурды. Это темное запрещенное законом заклинание, поэтому я с интересом наблюдал.
Якоб сначала коснулся ее висков, долго смотрел ей в глаза и что-то шептал. Потом обнажил собственное запястье, прокусил его, пустив кровь. Меня это удивило, я подался вперед, уставившись в окно. Насколько я помнил, все заклинания крови и манипуляции с сознанием жертвы вурды проводили, используя кровь этой самой жертвы, но никак не свою.
Вурд поднес свое запястье ко рту Марфы, она покорно принялась пить, и тут до меня дошло — он не воспоминания ей стирал, он ее обращал.
— Что ты творишь?! — выскочил я из тетрахода.
— Не подходите, княжич, — вежливо, но твердо сказал Якоб, и резким движением, прижав к себе опьяненную гипнозом Марфу, так же быстро и резко свернул ей шею.