Страница 78 из 82
Зато памятный нам барон Эндер таки попался живым, и сейчас активно беседовал с палачами. У тех, собственно, никакой особой задачи не стояло, только убить его самым зверским образом, но в процессе всё же допросили, узнав множество подробностей случившегося переворота. Прочитав записанные показания, принц как-то неоднозначно хмыкнул и сказал, что предстоят новые казни.
Сами мы пострадали умеренно. Лёва и Жанна, получившие тяжёлые ранения, спаслись благодаря рунам. Доцент получил сотрясение мозга, Лысый получил стрелу в плечо, но её удалось вытащить без особых последствий. Серому пробили стрелой стопу, буквально прибив к земле, сражался он, уже не сходя с места. Кирилл и Модест обошлись без единой царапины, благодаря собственной ловкости и тяжёлым доспехам. У меня самого остались резаные раны на ногах, но когда я их получил, вспомнить не удалось.
А мы отдыхали. Лучшее вино из личных запасов принца было выставлено на огромный дощатый стол, рядом на вертеле жарились туши баранов, посреди всего этого великолепия стоял ноутбук с двумя мощными колонками, оглашавший окрестности музыкой двадцать первого века. А чуть дальше, в свете костра на приземистой широкой бочке танцевала вдребезги пьяная Жанна. Она уже полностью отошла от ранения и была полна решимости снимать стресс по полной программе. Отплясывала с завидным профессионализмом, явно когда-то чем-то таким специально занималась. Движения имели такую направленность, что я мысленно дорисовал на бочке стальной шест. Отдельно стоит заметить, что, несмотря на прохладную погоду, одета она была в одни только джинсовые шорты и майку на голое тело, чем ещё больше впечатлила зрителей. С нами расслаблялись и те добровольные помощники, которым довелось выжить в схватке, они потеряли четверых, но остальные показали себя отлично. На выходки пьяной Жанны эти ребята смотрели широко распахнутыми глазами, поражаясь смелости ведьмы.
Потом мы палили в воздух, пели песни (заряд ноутбука оказался не бесконечным), рассказывали байки, дольше всех на ногах продержались Лысый и Модест, но и их в итоге подкосил зелёный змий. Спать мы завалились прямо там, последнее, что я увидел - это слуга, которые заботливо накрывали одеялами упившихся спасителей отечества. Правильно, на дворе далеко не лето, а пьяный человек замерзает быстро. Самому мне замёрзнуть не грозило, ведь со мной была Жанна, тёплая, нежная и ласковая. Понятно, что по причине количества выпитого у нас мало что получилось, но мы честно попытались.
Утром нас подобрали всё те же слуги, наскоро опохмелили пивом и посадили в фургоны.
На коронации нового императора Крейгана Первого было пусто. Не просто мало людей, а натуральное безлюдье. Высшая аристократия Империи полегла во время Великой Резни, оставшиеся оказались на стороне самозванца, а потому теперь лишены были титулов и имений (в большинстве случаев вместе с головой), несколько малолетних наследников, наскоро обученных проведению церемонии, помогали короноваться. Не было и обязательных представителей магов, по ним тоже прошлась смерть, а потому присутствовали только Регис, да ещё один маг, настолько старый, что, на своё счастье, не смог в нужное время приехать в столицу, в результате чего остался жив.
Ещё присутствовали жрецы нескольких культов, в Империи их насчитывалось около десятка, но самыми популярными были четыре, адепты которых теперь благословляли правление нового императора. Их, кстати, тоже было немного. Служители культа оказались людьми с характером, не все согласились с государственным переворотом, а самозванец был скор на расправу.
Церемонии предшествовала процедура воздаяния, так её называли, но мы туда не пошли. На большой площади перед дворцом Крейг награждал верных слуг титулами и деньгами, а потом перешёл к менее верным слугам, точнее сказать, к совсем неверным. Проще говоря, за три часа прошли массовые репрессии, недолгое следствие помогло выявить всех участников переворота, а также тех, кто прямо или косвенно помогал в этом. Разумеется, основным средством воздаяния были плаха и виселица, а особо отличившихся ждал кол и котёл со смолой, в который человека опускали медленно, сантиметр за сантиметром. Всего было казнено больше двухсот человек, все те, кому не посчастливилось пасть на поле битвы. Нам, людям испорченным цивилизацией, такое зрелище представлялось отвратительным, а потому мы предпочли его пропустить.
В огромном зале играла тихая музыка, хотя оркестра не было видно. Император стоял одетый в позолоченный доспех, украшенный многочисленными изображениями герба. Герб оказался незамысловатый, всего лишь орёл, державший в руках ветвь неизвестного дерева, вот только на голове орла красовалась корона. Церемониймейстер был стар, он давно ушёл на покой, но его преемник, после того, как короновал самозванца, благополучно лёг на плаху, а назначить нового быстро не получилось, церемонии - штука сложная, учиться им следует долго. Вот и пришлось откопать из небытия столетнего дедушку, который сейчас говорил слова императорской клятвы, которые за ним повторял Крейг. Руки старика сильно тряслись, но корону он держал цепко, точно не уронит.
Корона не отличалась изысками, да, золотая, да, усыпана драгоценными камнями и жемчугом, но особого впечатления не произвела. Клятва императора сводилась к обещанию защиты народа и государства, а также обеспечению справедливости в стране, защите слабых и прочему в таком же духе, говорилось это всё витиеватым языком с большим количеством анахронизмов. Потом к новому императору по очереди подходили жрецы, сообщая, что он угоден богам и любой верующий человек просто обязан ему подчиняться.
Ну, а мы стояли неподалёку в качестве безмолвных наблюдателей. Для церемонии нас одели в лучшие костюмы этой эпохи, сплошной бархат и шёлк, золото и меха. Одежда была сложно устроена, множество крючков и пуговиц, чтобы такое надеть, пришлось воспользоваться помощью многочисленных дворцовых слуг и служанок.
- От себя замечу, - тихо проговорил Доцент, скосив глаза на Жанну, - что в отдельных областях местный прогресс далеко шагнул. Например, в одежде.
- В смысле? - спросила Жанна, не оборачиваясь.
- В нашем мире до таких декольте дошли только к концу восемнадцатого века, - уверенно заявил историк.
Жанна поёжилась и попыталась подтянуть корсет белоснежного платья, открывавший грудь до неприличия.
- Посмотри, - шепнула она, - кажется у меня соски видно.
Я повернул голову и взглянул сверху вниз на её декольте.
- Там не только соски, там видно, какого цвета у тебя волосы на...
- Нет у меня там волос! - возмущённо фыркнула она.