Дирижер

– Сейчас в Испании чемпионат Мира.

– А Федора не взяли. Тренеры – козлы! – откликнулся Ираклий.

– Им же хуже будет! – пригрозил Георгий.

– Зато я в отпуске. На море, – ответил футболист бесцветным голосом.

– Вчера Черенкову машину помяли. Он обратился на нашу СТО «Южная». Приемщица, дура, даже не поняла, кто перед ней. – Ираклий загнусавил, передразнивая приемщицу: – У нас очередь на три месяца.

– Хорошо, что я оказался рядом. Завтра твоя машина будет, как новенькая, – заверил футболиста Георгий.

Лия знала, что оба брата числятся на станции техобслуживания кладовщиками, но отец их использует для более серьезных дел. Что-то связанное с поставкой левых запчастей и даже разборкой краденных автомобилей, но она старалась не думать о том, как отец зарабатывает большие деньги. Он ей ни в чем не отказывает.

Музыканты объявили десятиминутный перерыв. Братья принялись обсуждать начавшийся чемпионат Мира по футболу, Лия поспешила к сцене.

– Портновский дал добро, – сообщила она руководителю ансамбля. – Я готова прямо сейчас.

Коваль с трудом сдержал недовольную гримасу и махнул рукой:

– Только на время перерыва.

Он ушел. Ободренная Лия пропела:

– А мною заполняют перерыв. – Она взяла скрипку и кивнула Санату: – Погнали, как репетировали.

Они сыграли каприс Паганини, чем несказанно удивили и заинтересовали публику. Последующие озорные импровизации на темы популярных песен подняли гостей из-за столиков. Скрипачка местами использовала цыганские мотивы. Люди танцевали и выражали одобрение новому звучанию.

Вернувшийся Коваль удивился прибавлению купюр в коробке для парнаса, но благодарить незваную гостью не стал. Лие пришлось покинуть сцену. Она вернулась за столик.

Братья Давиташвили изумленно таращились на родственницу. Санат слышал их недовольство.

– Это что было, сестренка? Вчера – понятно, папу порадовала, а сегодня зачем полезла на сцену? – недоумевал Георгий. – На кой тебе играть в кабаке!

– Дяде Отару не понравится, – покачал головой Ираклий. – Дома играй сколько хочешь.

– Вы предлагаете тренироваться дома? – переспросила Лия и перевела взгляд на футболиста. – Тот, кто умеет играть, должен играть на публике. Разве не так?

Черенков посмотрел в глаза девушки и кивнул:

– Для вас сцена, как для меня футбольное поле. Без него… – Он потупился и скомкал салфетку.

Официантке Ломакиной тоже не нравилось присутствие красивой девушки на сцене рядом с тем, кого она считала своим парнем. Лана видела какими глазами Санат смотрел на чертову скрипачку и слышала, как вдохновенно выступает пара. В музыке они раскрылись друг перед другом, обнажив истинные чувства. И эти чувства выходили за рамки простой любви к музыке.

В следующий перерыв Лия снова взялась за скрипку. Она не пыталась что-то доказывать недовольным братьям, она просто исполняла то, что ей нравится на любимом инструменте. Для себя, для удивительного клавишника, с которым они были на одной душевной волне, и для публики. Пусть пьяной, пусть необразованной, зато отзывчивой и легкой на подъем.

Ломакина, проходя мимо сцены, бросала яростные взгляды на бесстыжую скрипачку: чтоб ты провалилась со своей пиликалкой!

Санат не замечал беспокойства Ланы. Он был поглощен новым музыкальным наблюдением. Синтезатор, как аналог фортепиано, хорошо сочетался со струнным инструментом. Он дополнял и облегчал игру Лии на электроскрипке. Вместе они добивались нового качества звучания. Это чувствовали слушатели, а Лия после каждой композиции благодарила его восторженным взглядом.

В ресторан вошел Аркадий Надеин. Вчера его познакомили с Лией Беридзе, девушка ему понравилась. Да и отец настаивал – выгодная партия, за девушкой состояние, игра на скрипке тоже плюс – это же наш народный инструмент. И мать, подумав, одобрила: хоть и грузинка, а играет на скрипке, как настоящая еврейка.

Сегодня Аркадий звонил домой Лие, предлагал встретиться, но та ответила, что вечером занята. Причем, чем-то важным, отчего не может отказаться. Он поправил очки и подошел поближе к сцене, чтобы не обознаться. Так вот чем занята его потенциальная невеста. Развлекает пьяную публику в кабаке! Да еще строит глазки какому-то азиату!

Аркадий дождался, пока его заметит Лия, демонстративно развернулся и собирался уйти, но его подхватил под локоть любезный Портновский. Рудольф Матвеевич угадал настроение парня и свел сына богатого цеховика с обольстительной Татьяной. Быть в обществе рыжеволосой красотки – именно то, что требовалось уязвленному самолюбию обманутого ухажера. Аркадий танцевал с Рыжей перед сценой, прижимался к партнерше, а в конце танца швырнул крупную купюру скрипачке под ноги.

Лия бесхитростно улыбнулась, радуясь за себя и несостоявшегося жениха. Обиженный Аркадий решил довести месть до конца. Он охотно согласился уединиться с податливой рыженькой. Правда для этого требовалось напоить ее отца во время игры в карты. Ну что ж, это несложно, девушка обещала помочь.

Когда Рыжая под присмотром Капитана повела Аркадия Надеина в номер, Санат понял, что и сегодня беременной Сане не удастся расслабиться. Ей предстояло контролировать карточную игру, отслеживать перемещение выигрыша в надежде облапошить шулеров. Ему волей-неволей придется подстраховывать сестру от опасных неожиданностей.

Как долго это затянется? Возможно до утра.

Глава 11

Дирижер ошибся лишь в продолжительности карточной игры. Капитан не стал церемониться и быстро хлопнул молодого Надеина, вынудив парня сыграть в долг. Рыжеволосая красавица мгновенно охладела к неудачнику и тот заподозрил, что его развели опытные шулеры. Скандал погасили на корню. Медведь с Камазом явились по первому сигналу Рыжей. Ударом по почкам неразговорчивые борцы остудили пыл незадачливого игрока и съездили с ним к папаше, чтобы обналичить долговую расписку.

Илья Осипович кипел от злости на беспечного сына, но деньги выдал исправно. С карточным долгом лучше не связываться.

Крупный выигрыш охранники вместе с Капитаном доставили в кабинет директора гостиницы.

– Вот и славненько, – слышал Санат голос Портновского, специально задержавшегося на работе. – У меня денежки будут в сохранности. Ваша доля на нижней полке. Ключ от сейфа я никому не доверяю. Можете спать спокойно.

Шаманов переночевал в гримерной на диване. После завтрака Сана вызвала брата на набережную. Напрягать слух при напряженных нервах на последнем триместре беременности ей было тяжело.

Супруги Самородовы под ручку прогуливалась по тихой утренней набережной. Благостная картина – беременная женщина дышит свежим морским воздухом в сопровождении заботливого мужа. Однако их разговор был далек от идиллии. Шаманов шел в десяти метрах сзади. Специально для него супружеская пара возобновила утренний спор.

– Нам надо получить ключ от сейфа, – твердил Антон.

– Как? Ключ всегда у Хозяина. Что ты предлагаешь? – отвечала Сана.

– Украсть, к примеру. Вытащить из кармана.

– Кто это сделает?

– Не беспокойся, тебя не пошлю. Сам попробую.

– Ты не щипач. Попадешься.

– Тогда применю силу, – настаивал Антон. – Вмажу в лоб и заберу.

– Ну вот, приехали! Мы же договорились, работаем без бандитских штучек.

– Ну, не знаю, – искал варианты Антон. – Можно позвать Портновского за наш столик, поболтать о кино, напоить. Он снимет пиджак. Ты пригласишь на танец, а я в это время…

– Совсем дурак? – обиделась Сана. – Посмотри на мой живот. Какая выпивка, какие танцы?

– Ну, тогда… – Антон вздохнул и обратился к жене, прекрасно понимая, что Санат его слышит. – Надо попросить твоего брата. Повторить голосовой нокаут с Портновским, как с Капитаном.

Пара замолчала и замедлила шаг, ожидая реакции Дирижера. Шаманов во время прогулки смотрел на пляж. Его взгляд цеплялся за фигурки стройных девушек, и пытался представить, как Лия смотрелась бы в том или ином купальнике. Фантазия не срабатывала. Образ девушки у него ассоциировался с закрученным вихрем музыки, в котором хотелось раствориться душой и телом.