Ничейная магия. Сполохи

Воин, практически болтаясь на воткнутых в тело чудища мечах, уцепился за один, перехватываясь, сильнее, и, выдернув второй, стал пытаться воткнуть его в грудь твари, ниже.

Два сердца, — почти услышала Мист.

У него два сердца.

Это было как озарение, удивительное понимание. Девушка рванула вперед, веря куда больше, чем это было разумно в то, что Воин сможет уберечь ее от вреда, и вытянула вперед и вверх обе руки, проговаривая заклинание дважды и быстро.

И на этот раз помогло, зверь замер на полудвижении, полувдохе, и начал заваливаться назад. Воин, оттолкнувшись от его плеч, плавным движением подобрал оба меча и подпрыгнул вверх и в сторону, перекувырнувшись в воздухе и приземлившись на обе ноги в полуприсяде.

Сама Мист едва не свалилась вслед за поверженным противником, но вовремя замахала руками и устояла, хватая ртом воздух.

— Пепельная срань! — провозгласила она. — А ты чего молчишь? Э, скотина ты бессловесная.

Воин не шевельнулся, а Мист освобождено рассмеялась, давая выход нервному напряжению не только одной битвы, но и последних дней целиком. Она не заметила, как упала на колени в снег, потому что смеялась до тех пор, пока горло не пересохло. Тогда она закашлялась, и мир начал постепенно возвращаться к ней обратно.

— Эй, эй, кто там есть! — послышалось из пещеры. — Кто там живой есть? Помогите! Помогите, пожалуйста, пожалуйста!

— О, трофеи войны, — патетично провозгласила Мист, поднимаясь. Она отряхнула колени и пошла к пещере, даже не проверяя, следует ли за ней Воин, потому что, конечно, он следовал.

Возле пещеры в нос ударил густой запах нечистого зверя и гниения, но, в сравнении со всем остальным, это было не так уж страшно.

— Мы идем, — крикнула она, вернее, попыталась крикнуть, но воздуха не хватило, а дышать такой клоакой совершенно не хотелось. В пещере было темно, слабый свет проникал от входа, но быстро рассеивался буквально в нескольких шагах вглубь. — Вы где там?

— Здесь. Сюда, сюда, — рука протянулась спереди и сбоку, размахивая насколько позволяла проколупнутая им щель в завале. — Он придавил меня, чтобы я не дергался. Ребер, небось, сломал, уу! Сдох он, да? Сдох?

— Сдох, — подтвердила Мист, подходя ближе, изучая завал из кусков дерева и камней и осторожно начиная разбирать его сверху. — Ничего себе клетка.

— Вы же его вальнули? Не забудьте башку ему отрезать, трофей же, награду получить и все такое.

У Мист немного закружилась голова, несмотря на то, что к убийственному запаху она вроде даже немного привыкла. Зато история была чем-то похожа на то, как они с Тором нашли Аша, и ужасно не хотелось бы однажды вернуться в Сарэн и обнаружить его голову на частоколе, принесенную какими-нибудь удачливыми охотниками за чудовищами.

— Да погоди с башкой, — возмутилась Мист, разбирая в стороны тяжелые ветки и камни. — Вот сейчас все брошу и пойду пилить.

— Э, нет, это не надо. Меня сначала достань, я сам, хочешь, отпилю!

Мист вхрапнула, как недовольный конь, продолжая свою работу. Воин молча трудился рядом, расправляясь с более тяжелыми предметами. Перемещение одного из камней вызвало стоны и ругательства освобождаемого, из чего Мист сделала вывод, что они на правильном пути.

— Да ты ж эта, — сказал освобожденный мужчина, когда Воин и Мист вдвоем почти выволокли его на свет из пещеры. Судя по одежде, он был охотником, а не воином, и от солнца он болезненно щурился поле темноты места своего плена. — Дурная девка из Имрейса.

— Точно, дурней некуда.

— А что ты за нами-то пошла? Замышляла что, что ли?

— Да, ночью спала и замышляла, как спасать вас буду, — пробурчала Мист, вместе с Воином опуская спасенного задницей на поваленный ствол дерева. Она споро осмотрела следопыта на предмет очевидных ран, всунула ему незаменимый киннеркат и симбельмин. — Пей давай. Это отвары княжьей знахарки, кого хошь на ноги поставят. Абы кому не велено давать, но уж такая у нас ситуация.

Мужик выпил, закашлялся, выпучивая глаза, потом едва не застыл, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Ничего себе! Да я так полмира своротить могу!

— Не можешь, но зато пойдешь сам, — отрезала Мист, убирая остатки зелий подальше. — Потому что я тебя тащить не собираюсь, а Воин потащит башку, по твоему совету. Кстати, займись, — указала ему девушка. Воин тут же принялся за дело, а Мист с неудовольствием покосилась на пещеру — надо было сходить туда хотя бы за тем, чтобы проверить на дополнительную добычу, по заветам Торрена, которые должны были оставаться непререкаемыми и бессмертными. — А что вообще случилось то?

— Ну так возвращались мы вниз, шли там той же дорогой, как поднимались, и вдруг оно на нас и набежало. Ломме на него набросился, тот его по башке стуканул, хотел схватить. Кови на помощь кинулся, так зверь его за руку с мечом схватил, потом другой на тело, да и оторвал. Мы все уж на него развернулись, начали тыкать, так он развернулся, как был, и побежал. Мы разделились — мы, кто пошустрей и посильней, за зверем, чтобы Кови спасти, а остальные Ломме раненного понесли вниз.

— Профессор-то цел?

— Да цел, что ему будет. А мы вот все, — мужчина поморщился, глядя в пространство, и его внимание привлекло немного шевелящееся тело того самого Кови. — Тьфу, девка, ты хоть падальщиков прогони, кто там Кови жрет? Мне не видать.

Мист хватило полувзгляда, чтобы понять, что дело совсем в другом — поднятое ими с помощью сил Ллоединн тело все еще пыталось куда-то ползти, кого-то достать, уволочь с собой.

— И что, этот зверь вас всех и уделал? Одним ударом? — уточнила она, отвлекая внимание следопыта, пока поднималась и шла к подергивающимся останкам.

— Да шавки эти на нас набросились, — он кивнул в сторону живописно разбросанных трупов четвероногих тварей. — Они у этого явно прикормленные, напали, чтобы его защитить. Пока мы отбивались, он с другой стороны и зашел. И, в общем, все.

— Остальные мертвы, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказала Мист, наклоняясь к бедному Кови, который все ж таки немного помог ей после смерти и почти одними губами прошептала упокаивающее четверостишие. Труп дернулся один последний раз и затих, а Мист, демонстративно потыкав в снег, грязь и кровь кинжалом, развернулась к пещере.

— Там все, — следопыт мотнул головой на пещеру.

Мист, вздохнув, отправилась в пещеру. Царящий здесь аромат и жуткий вид костей и частей тел вперемешку с вещами, ветками, камнями и кусками шкур ничуть не способствовал эффективным поискам. Собственно, Мист сильно подозревала, что при тщательном просеивании этого первобытного бульона можно было добыть в разы больше того, что ей удалось найти, но для этого нужно было и времени побольше, и желудок покрепче. Может, стоило бы заставить Воина, но это все означало бы новые задержки. Что ж! Пришлось удовлетвориться некоторым количеством найденных монет и украшений.

— Трупов там больше, чем было у вас, явно, и есть те, что куда старше, — сказала Мист, снова показываясь снаружи. Воин уже закончил свое кровавое дело и стоял безо всякого движения и интереса над отпиленной головой. — Это создание тут давно промышляет.

— Да я ж говорю, башку его забрать надо. Там из деревни внизу ему аж жертвы носят. В надежде, что оно не спустится и жрать их не будет, так что если вы предъявите, что он мертв, вас, может, и наградят.

— А может два раза наградят, по башке и поджопником, — процитировала классиков Мист. Но идея стоила проверки. — Но, по крайней мере, они могли бы помочь похоронить все тела, потому что мы сейчас явно не в силах этим заниматься. Как там тебя звать? А, не важно. Идем, нам надо спуститься до темноты.

— Лессе я, — отозвался спасенный, с трудом поднимаясь на ноги. — Лессе Койл.

— Идем, как там тебя, Лессе Койл, — повторила Мист и махнула Воину рукой. — Башку подбери. Да не свою! Выстрока этого голову подбери и неси. И не уляпайся. Кто тебя обстирывать будет, я, что ли?

Воин покорно повернул голову так, чтобы кровью из нее капало в сторону от него.