Страница 8 из 20
Я никогда не скажу «стоп», потому что «стоп», как минимум, означает: слезть с качелей и «окунуться» в Сашку.
– Я буду летать здесь вечно! – кричу в лицо улыбающегося Немца.
Качели подлетают параллельно земле.
– Сдавайся…
– Уже забоялся? – хихикаю я.
– Тормозите! – требует Боречка под гробовое молчание толпы.
Задрав головы, все следят за нашими полётами туда-сюда на старом скрипящем гиганте.
Оценив траекторию и поднимая взгляд вверх по стропам, продолжаю раскачивать. Стопор строп стоит где-то на двухсот семидесяти градусах, гораздо выше горизонтали, которую мы мужественно преодолеваем.
– Скажи «стоп»! – требует Немец, уже не раскачиваясь.
– Ещё! – закинув вверх голову, требую я в ответ, наслаждаясь головокружением.
Толчок… ещё… ещё… Ах! Секс должен быть именно таким!! Вот с этими взлётами, падениями и головокружениями! И чёрт с ним, пусть будет опасно… и даже больно!
– Хватит! – вразнобой раздается снизу.
Меня топит чужой тревогой.
– Ещё, Немец, ещё… – подзуживаю его.
– Держись! – зло кричит на меня.
Удар строп о стопор. Трясёт сильно! Взвизгиваю от остроты, тут же начиная смеяться. Мы опять головокружительно летим вниз, и я почти кончаю от ощущений! Обожаю адреналин! Горячий будоражащий шар внизу живота словно резко расширяется, ослепляя на пару секунд и уменьшается снова, когда мы проходим точку невесомости.
Толчок... Полёт в его сторону – и снова удар и рывок.
– Хватит, я сказал! – разъярённо рявкает Ревников. – Туманова! Филлер!
– Сдавайся, Немец! – мурлыкаю я.
Мы летим в самом низу траектории. Он отрицательно крутит головой, вцепляясь в стропы.
Удар, встряска… С рычанием толкаю сильнее! Мальчик крепкий, не слетит.
– Тогда смотри! – пролетая нижнюю точку траектории, я отпускаю обе руки и пытаюсь поймать равновесие, готовясь перехватить стропы перед самым ударом.
– Женя!!! – Сашка.
– Хватит! – хор голосов. – Ну, пожалуйста!
Это всё в другом мире сейчас! Мне плевать! Я лечу!
– Стоп! – не выдерживает Филлер. – Стоп… Сдаюсь!
А вот это уже в моём! Облегчённо закрывает глаза, когда я хватаюсь руками за стропы.
Удар… встряска – и несколько человек снизу срываются, тормозя на лету наши качели.
– Ебанутые! – рычит Боречка. – Совсем охренели… Чо, блять, настолько уже учиться надоело за первый день? Демон, ты ошалела?!
Немец, белый от бешенства, сверлит меня взглядом, сжав губы в тонкую полоску.
Аристократичный, немного грустный парень, который останавливает качели вместе с Сашкой, стягивает меня с них. Сашка что-то выговаривает… Мне, чёрт возьми, плевать! Парень разворачивает вверх мои ладони. Стряхивает и вытаскивает из них воткнувшуюся ржавчину со строп.
"А, да… Это больно!..." - вдруг начинаю чувствовать я.
Но для меня сейчас существует только Филлер.
– Ты проиграл.
– Это было нечестно. Это не считается. Я сказал стоп, потому что ты отпустила руки, а не потому что я испугался.
– Ты испугался! – отталкивая чужие руки, врываюсь в его личное пространство, заставляя отпрянуть. – И ты остановил игру. Остальное готова обсуждать через три дня.
– За тебя испугался!
– Это уже детали. Правилами это не оговаривалось. Ты проиграл.
– Ненавижу тебя… – шипит он мне в лицо, срывается с места и в сердцах лупит ладонью в ствол ближайшего дерева. – Идиотка...
«Ты тоже ничего… – смеюсь я про себя. – Вкусненький...»
Мне нравится этот город! Мне нравится моя работа! Мои начальники! Мне нравится мой декан, моя группа!
Поиграйте с Женечкой! Ням-ням...
Глава 9 - Цербер
– Жека? – заглядывает Ожников. – Пойдём, покурим…
– Какое покурим?! – кручу в руках распечатанные документы. – Иди сюда.
– Чего там?
– Крис не на связи. Мне нужно оформить командировочные документы москвичам. У них самолёт через два часа.
– И?..
– Как это сделать? – показываю ему бумаги. – Они заедут за ними через полчаса, и сразу в аэропорт.
– Да чёрт его знает… Может, Лиля в курсе?
– Сомнительный чёрт… – вздыхаю я. – Была бы в курсе, вряд ли отдала бы мне.
– Лиля! – зовет её Ожников.
– М? – заглядывает, зажимая руками микрофон телефона.
– Лиля, как их оформляют?! – машу ей документами.
– Круглая печать, наверное… – пожимает она плечами.
На пару с Ожниковым обшариваем все тумбочки. Никаких круглых… Только факсимиле Литинской.
– Пятнадцать минут… – смотрю я на часы.
– К Аронову иди.
Точно! Забираю документы, захожу в соседний. Кабинет двойной, проходной. Передо мной его секретарь, я видела её вчера пару раз в коридорах. Чёрно-серо-белая сорока в очках. Лет тридцать. Ожников шутливо называет ее Цербер барина. Барин, соответственно, Аронов. Он же Дракон Андреевич, он же "папа", он же "Оле-е-ег" - вспоминаю я заискивающие интонации девочек-моделей, преданно заглядывающих ему в глаза.
– Добрый день! Я забегу? – киваю на закрытую дверь и делаю решительный шаг к ней.
– Нет… Не забежишь, – надменно смотрит на меня поверх очков Цербер. – Олег Андреевич сказал: не тревожить ближайший час. Он занят документами.
– Я тоже с документами! – взмахиваю пачкой.
– Зайди через час.
– Мне нужно прямо сейчас.
– Ничем не могу помочь, – пожимает плечами.
– Татьяна… – вспоминаю её имя, щелкая пальцами. – Сейчас приедут клиенты, через час у них самолёт. Им нужна круглая печать на документы, она только у Олега.
– Значит, вышлешь им позже скан.
Возвращаюсь в кабинет Крис. Захожу в письмо, там контактный телефон. Набираю москвичей. Несколько вежливых реверансов. Скан пойдёт? Нет. Нужна печать, настоящая, живая, чернильная. Всё очень строго в организации. Будут через десять минут. Круто! Снова лечу к Аронову!
– Татьяна! Им не нужен скан. Им нужна печать. Сейчас.
– Ничем не могу помочь! – смотрит в монитор. – Аронов велел никого к нему не пускать.
Да что за бред!
– Уверена, он не имел в виду этот случай!
Делаю ещё пару шагов к двери. Татьяна подскакивает и закрывает собой путь, опережая меня.
– Ты что, русский язык не понимаешь?
Она невысокая, в отличие от меня. Дотягиваюсь через её голову до двери и настойчиво стучу. Дама идёт злыми красными пятнами. Мне хочется обвести парочку из них ярким маркером. Зелёным. Ей бы пошло. Дверь открывается. Олег поднимает вопросительно бровь, разглядывая нашу мизансцену.
– Что происходит?
– Привет, – пытаюсь изобразить я вежливую улыбку.
Показательно протягиваю ему документы через голову Татьяны.
– Мне твой «шлагбаум» мешает работу выполнять.
Забирает, рассматривает.
– Зайди…
Садится в кресло, открывает тумбочку.
– Подождать не могло?
– Нет, подождать не могло. Они будут через пять минут, и потом сразу на самолёт. Сканы их администрация не принимает.
– Ясно.
Ставит печать, роспись на каждом листе.
– Татьяна! Зайди тоже…
Заходит.
– Олег… – начинает сходу оправдываться. – Я пыталась остановить… Наглая!
– Наглая? – задумчиво. – Почему ты её не пустила?
– Но ты же…
– Так. Стоп. Давай-ка по-другому. Кто это? – указывает на меня.
Я быстро собираю бумаги со стола и засовываю их в файлы.
– Ассистент Кристины.
– Крис спрашивает у тебя разрешения, чтобы зайти ко мне?
– Нет. Но это же не Кристина!
– Это – «Кристина». Она работает в той же зоне ответственности и решает те же задачи. А значит, она тоже «Кристина». Месседж понятен?
– Олег, можно я побегу? Они приехали уже, наверное.
– Женя, ты меня поняла?
– Ещё до того, как начал вещать.