Коронованные Вороны Торн-Поинта

Мы говорим Фоксу, что он свободен. В наших глазах он выполнил долг и заслуживает счастливой жизни. Какая бы угроза ни ждала нас, когда Кольт закончит свою работу, мы не станем вовлекать Фокса дальше, чтобы втянуть его в бурю, которая, как я чувствую, назревает. Вчера перед отъездом, Мэйзи заглянула ко мне в комнату, чтобы сердечно попрощаться с Роуэн, сказав ей, что дверь их бунгало в Калифорнии всегда открыта, если она решит, что ей нужно сменить обстановку. Мысль о том, что она уедет, мне не нравится, но я ничего не сказал, пока Роуэн собиралась с силами, чтобы поблагодарить ее и обнять.

Уже поздно, когда я ложусь рядом с моей девочкой и обнимаю. Она не спит, как и почти весь день, и смотрит на меня так, что у меня щемит сердце. Ее отчаяние заглушает комнату. Я запутываю пальцы в ее волосах и целую ее лоб.

— Ты голодна

Роуэн качает головой.

— Ты едва ли позволила мне накормить тебя сегодня.

— Я ничего не хочу, — шепчет она, придвигаясь ближе. — Только это.

Погладив ее по спине, я нарушаю молчание. — Что ты чувствуешь?

Не как дела, не все будет хорошо. Ни у кого нет времени на эту чушь, когда они оплакивают травмирующую потерю. Все это становится пустыми банальностями, которые ни к чему не приводят. Я прошу ее впустить меня.

Роуэн долго тянет с ответом. Когда она отвечает, мои руки крепко обхватывают ее.

— Убийственно. — Она смотрит на меня мертвым взглядом, который мне слишком хорошо знаком, когда я смотрю в зеркало. Ее слова сочатся ядовитой ненавистью. — Я хочу, чтобы людям, которые это сделали, было больно.

Она поддалась тому же ужасному зверю, который затащил меня под воду и управлял мной после того, как я потерял сестру. Я понимаю, что гнев-это самая легкая эмоция, за которую можно зацепиться. Иногда это единственная причина, чтобы встать с постели.

Я приглаживаю ее волосы и провожу большим пальцем по щеке. — Если ты этого хочешь, я помогу тебе. Я спущу курок для тебя. — Притянув ее ближе, я прижимаюсь губами к ее губам, вдыхая свои слова между почти поцелуями. — Но есть кое-что, что ты должна знать о мести. Это не избавляет от боли.

Даже после того, как я лишил Коулмена жизни за то, что он охотился на мою сестру, боль от ее потери так же остра, как и всегда.

— Мне все равно, — рычит Роуэн.

Если она выберет этот путь, я буду с ней на каждом шагу.

— Пока ты осознаешь, что это не лекарство от того, что ты чувствуешь. Есть еще одна вещь, которую ты должна знать.

— Что?

Схватив ее за подбородок, я наклоняю ее лицо, чтобы встретить мой повелительный взгляд. — Что бы ты ни хотела сделать, мы сделаем это вместе. Ты не пойдешь мстить в одиночку.

Она дергается, чтобы вырваться из моих объятий, но я сжимаю ее, удерживая на месте. Я выжидающе жду.

— Ты останешься здесь на всю ночь, если это потребуется.

Она обнажает зубы, и злой восторг наполняет меня. Мой злобный маленький котенок.

— Скажи мне, Роуэн.

Она отводит глаза, только чтобы ворчать, когда я поворачиваю ее голову туда, куда хочу. От этого ультиматума никуда не деться. Она может иметь столько хаотических разрушений, сколько захочет, пока я рядом, чтобы защитить ее.

— Скажи это.

Роуэн облизывает губы. — Хорошо.

— Хорошая девочка. — Мой рот кривится.

Как только я отпускаю ее, она переворачивается на спину. Все так же, как было уже несколько дней, но в моей груди загорается искра надежды, что она выходит из шока. Она еще не готова сдаться. Мой боец все еще там.

Кольт просовывает голову внутрь, бросает взгляд на Роуэн, и его плечи опускаются. На мой вопросительный взгляд он кивает, говоря, чтобы я шла с ним. Я глажу Роуан по спине, и она сворачивается в клубок.

— Я еще вернусь.

Поцеловав ее в макушку перед уходом, я следую за Колтом в главную комнату. — Он тычет большим пальцем в экран системы безопасности.

— Итак, у нас гости.

— И давно она там?

— Двадцать минут, — бормочет Леви с дивана. — Не затыкается. Я умолял его выключить звук.

Я возвращаю свое внимание к монитору, где подруга Роуэн Айла Вонн машет руками у входа в ночной клуб, отплёвываясь от бешенства и краснея от своей триады.

— Включи звук, — приказываю я.

Через несколько секунд ее яростный тон наполняет комнату. — клянусь, я вышибу эту дверь своими "Валентино" и буду транслировать все это в прямом эфире. Впустите меня к моему другу! Я ей нужна!

Леви встает и топает прочь, ворча о стрельбе по мишеням.

Зажав переносицу, я направляюсь к выходу. — Я с этим разберусь.

Остановившись, чтобы забрать то, что мне понадобится из багажника моей машины, я кружу от террасы к общественному входу для студентов, которые стекаются в наш ночной клуб. Она все еще бушует, используя дизайнерскую сумочку в качестве оружия, чтобы угрожать камере. Грозная маленькая штучка.

— Могу ли я вам чем-нибудь помочь? Вы вторглись на чужую территорию.

— Господи, мать твою! — Айла вздрагивает, когда чувствует, что я маячу позади нее, хлопая себя рукой по груди.

Я поднимаю бровь, ожидая, пока она возьмет себя в руки. Ее ноздри раздуваются, и она вцепляется мне в лицо, не боясь ни меня, ни моей репутации. Ну, пытается. Она примерно на фут ниже меня.

— Слушай, великан, мне все равно, кто ты такой и каких секретов мне это стоит, ты позволишь мне увидеть Роуэна. Мне нужно обнять ее как минимум в пятьдесят раз.

Склонив голову набок, я изучаю ее, ничего не выдавая. — Я вижу, что диплом политолога творит чудеса в твою пользу. Разве никто не говорил тебе, чтобы ты не выкладывала свои карты на стол во время переговоров? Обещать кому-то из нас сколько угодно секретов-опасная игра, мисс Вонн.

— Мне все равно, — Айла топает ногой. — Тебе лучше больше не запирать ее. Именно так, — добавляет она, увидев вспышку удивления, которая проскальзывает сквозь мою маску. — Я все об этом знаю.

— Я не собирался скрывать ее от друзей. Но мне придется завязать тебе глаза, чтобы впустить.

Айла стискивает зубы, не отступая. Впечатленный, я вытаскиваю из кармана черный хлопковый материал. Ее глаза расширяются, но она позволяет мне надеть его ей на голову, прежде чем вести ее к другой точке доступа, чтобы попасть на подземный уровень.

Я наклоняюсь ближе, прежде чем мы входим. — И не думай, что мы не вытянем из тебя столько секретов, сколько захотим, прежде чем отпустим.

Ворчание Айлы приглушается капюшоном, закрывающим ее голову.

Семья может быть трудной для меня, но никто не должен сомневаться, что люди, о которых я забочусь, — это мой мир. Я любил свою сестру, но после ее смерти единственной настоящей семьей, которая у меня осталась, были мои братья.

Теперь к ним относится и Роуэн.

Защищать их всех — вот что для меня важнее всего.

33

Роуэн

Я существую в тумане, который заставляет меня долгое время сомневаться в реальности чего-либо. Может быть, я умерла на месте, когда увидела Итана таким. Все вокруг как в тумане, сливается воедино так, что я не могу разобрать ни одной детали. Единственное, что я продолжаю осознавать, — это насыщенный запах Рена, мой единственный якорь, удерживающий меня от полного разрушения.

На каком-то уровне растущая часть меня знала правду о том, что Рен пытался заставить меня увидеть задолго до того, как мы нашли моего брата. Но от этого все равно не просто смириться с тем, что его больше нет. Что я никогда больше не увижу его и не услышу его голос. Как и тогда, когда мы потеряли отца, есть нездоровое чувство облегчения и окончательности, которое приходит, когда знаешь, что Итан мертв.

Через несколько дней или часов после того, как мы вернулись в Гнездо — не знаю, сколько прошло времени, — я пришла в себя настолько, что стала лихорадочно проверять голосовую почту. Одно. У меня есть от него одно сообщение. Слушая его, каждый раз, когда я слышу его беззаботный смех, во мне поднимается новая волна слез. Колтон сохранил его для меня, чтобы я не потеряла его, если он случайно удалится.