Страница 55 из 69
— Я хотел справедливости. Это было моей целью на протяжении многих лет.
— Я бы тоже этого хотела, — бормочет Роуэн. Отступив назад, она прослеживает то, что видно из розовых татуировок, обвивающих мои руки под закатанными рукавами свитера. Она останавливается на белых розах, забрызганных кровью. — Это для нее?
— Да.
На мгновение ее внимание переключается на другую руку, покрытую черными розами, поглощенную пламенем, — яркое изображение меня.
— И медальон, который ты всегда достаешь, когда думаешь. Это и ее тоже.
Я крепче сжимаю ожерелье, прежде чем показать ей. — Последний кусочек ее у меня остался.
— Это неправда. — Роуэн кладет ладонь мне на грудь, туда, где бьется мое сердце. — Она здесь. Они живут вместе с нашими воспоминаниями. Ты всегда будешь носить ее с собой.
— Учитывая, как почернела эта чертова штука, надеюсь, что нет, — язвительно замечаю я. — Ради моей сестры.
Рот Роуэна кривится. — Может быть, это кусочки света, которые проникают сквозь тени.
— У тебя нет темного сердца, котенок. — Я прижимаюсь губами к ее лбу. — Ты ни в чем не виновата. Ты ни в чем не виновата: ни в аварии, ни в том, что случилось потом. Ты была еще совсем ребенком.
Вырываясь, чтобы посмотреть на меня, ее горло сжимается. В отличие от бремени, которое она несла раньше, она теряет часть напряжения, отягощающего ее. — Ты единственный человек, которому я рассказала об этом после того, как это разрушило мои отношения с Итаном.
— Он простит тебя, — я обхватываю ладонями ее лицо и притягиваю к себе.
Облегчение, которое она излучает, ощутимо. Она сжимает мое запястье. Меня поражает, насколько она стала важна для меня. Как много я готов отдать, чтобы она была счастлива.
— Помни, что я тебе говорил. В тебе нет ничего хрупкого.
Когда наши губы соприкасаются, поцелуй наполнен эмоциями от обоих наших признаний. Я прижимаю ее к себе, когда она ломается от эмоционального потрясения, которое она держала взаперти, готовый принять на себя каждого из ее демонов, чтобы остановить ее слезы.
Я все еще холодный ублюдок, который хочет лишь контролировать мир вокруг себя, но Роуэн властвует над более мягкой частью моего сердца. Подходящий трон для моей королевы.
29
Рен
Напряжение в машине гнетущее. Джуд застыл, как статуя, пробираясь через пробки в центре города, стиснув челюсть и нахмурив брови. Я смотрю на него и хмурюсь, одинаково недовольный тем, что нам приходится разыгрывать эту карту.
— Я не хотел этим пользоваться, — говорит Джуд.
— Я знаю, — я потираю висок, взгляд скользит к Роуэн на заднем сиденье. — Мы должны что-то сделать.
Джуд с силой выдыхает через нос. Ему придется смириться с этим. Пиппа больше не одна из нас, поэтому она не заслуживает нашей преданности. Она уже доказала, что ей на нас наплевать. Он должен принять это больше всех нас.
Посреди улицы, на которую мы сворачиваем, маячит полицейское управление Торн-Пойнта. Чем ближе мы подъезжаем к зданию из красного кирпича, тем крепче Джуд сжимает руль.
— Если копам было наплевать на исчезновение Итана раньше, зачем мы едем в участок? — спрашивает Роуэн.
— Мы покупаем то, что они знают, — говорю я.
Какое — то время она молчит. — Они знают?
— Они что-нибудь узнают, — вмешивается Джуд. — Как всегда, черт возьми.
— Значит, они могли помочь найти моего брата раньше?
Роуэн сглатывает и сжимает ремень безопасности, встречаясь со мной взглядом, когда я поворачиваюсь к ней лицом. Если бы они помогли ей — а они не помогли бы, не получив должной взятки, — она никогда не стала бы моей. Я испытываю непреодолимое желание снова забраться туда и сделать ставку на нее, чтобы она знала об этом.
— "Лучшие представители Торн Пойнта, — сплюнул я, — это бесполезная кучка жадных ублюдков и ничтожеств. Любая помощь, которую они могли бы предложить, была бы с ценником, который вы не можете себе позволить, или бесполезной помощью.
— Больше или меньше той цены, которую ты потребовал?
Выражение ее лица искажается, а глаза мерцают. Мое сердце сжимается, проклятая вещь, которую невозможно контролировать теперь, когда она проснулась, чтобы биться для нее. Я выхожу, как только мы припарковываемся, и иду к ее двери, чтобы помочь ей выйти, притягивая ее ближе, чтобы прошептать ей на ухо.
— Они бы тебе не помогли. — Сглотнув, я выдавливаю хриплые слова, которые редко произношу. — Поверь мне.
Роуэн кивает, беря меня за руку. — Прости. Я знаю, и я знаю… — Мое непослушное сердце подпрыгивает к горлу, и я сжимаю ее руку. — … это просто тяжело, когда я не знаю, что могу сделать, чтобы помочь найти его.
Хорошо, что Джуд знает расписание дежурств в отделе. У милой старушки нет ни единого шанса против его чар.
— Розмари, — тепло приветствует ее Джуд, опершись локтем о стол.
— Джуд. — Розмари закуривает, поправляя очки на бутылке кока-колы. — Какой приятный сюрприз.
Сунув руку в карман, он кладет на прилавок монету, завернутую в защитный пластик, и пододвигает ее. Причуда его кривой улыбки отработана до совершенства и гладка, как черт. — Нашел тебе кое-что.
— Серебряный доллар Свободы 1870 года, за которым я охотилась? О, Джуд, это дополнит мою коллекцию!
Если это возможно, Розмари оживляется. Роуэн с любопытством смотрит на меня, и я пожимаю плечами. Прежде чем Розмари успела схватить монету, Джуд тащит ее обратно с очаровательной ухмылкой, от которой появляются ямочки.
— Ах, ах. Рози, ты же знаешь, что я не могу просто так отказаться от этого. — Он наклоняется ближе, чтобы заигрывать с нами. — Какую услугу я получу за это?
Розмари краснеет, ее рот открывается в крошечном, морщинистом О. Она по-совиному моргает и оглядывается.
— Какого рода одолжение?
— Для тебя? Особенная " Рози”. -Джуд крепко сжимает пальцы и щурится. — Совсем крошечное.
Ее восхищенный взгляд падает на монету, которую он перекатывает между пальцами в эффектном танце мастерства. Она смотрит, как он дважды ходит взад и вперед, прежде чем снова оглядывается на нескольких других людей в вестибюле.
Джуд подбрасывает монету и ловит ее в воздухе. — Давайте вернемся туда. Я нашел кое-что для одного из текущих дел детектива Бассет, но она заставила меня поклясться держать это в тайне. Ты же знаешь, какая она. — Он подмигивает. — Мы просто делаем то, о чем она просила. Итак, за цену этой малышки ты откажешься в процедуре для нас?
Розмари занимает меньше тридцати секунд, чтобы решить, и является бодрым владельцем какой-то бесполезной коллекционной монеты. Улыбка Джуда падает, как только мы проходим барьер, чтобы пройти гражданскую секцию.
— Вы действительно не против подкупить старых леди? — шепчет Роуэн.
Он пожимает плечами. — Я делаю то, что должен, дорогая.
— А монета вообще была подлинной?
— Это было бы красноречиво.
Я его знаю. В то время как он не испытывает угрызений совести, обманывая большинство людей, чтобы провести успешную аферу, он, вероятно, выследил настоящую сделку для Розмари.
Когда мы проскальзываем внутрь, Пиппа заполняет бумаги на своем столе в открытой планировке. Это ленивый день для полиции, большинство офицеров слоняются вокруг с наполовину съеденными бутербродами и болтают, как сплетничающие курицы. Пиппа-единственная, кто усердно работает.
В ту секунду, когда она поднимает глаза, ее черты искажаются, а серые глаза темнеют от ярости. Джуд одаривает ее суровой улыбкой.
— Какого черта вы здесь делаете? — Пиппа злится, ее темный кудрявый хвост развевается взад-вперед, когда она переводит взгляд с нас на своих коллег, смеющихся в офисе с приоткрытой дверью.
Я беру с ее стола фотографию в рамке и стараюсь говорить непринужденно. — Разве так приветствуют старых друзей?
— Ты звонила нам, помнишь? — Джуд кладет руки на стол, обхватив ее локти, прежде чем она садится и закрывает папки с делом Левиафана. -Вот что будет написано в твоём журнале вызовов.