Тэлон (ЛП)

— Привет! — раздается в трубке, когда он отвечает.

— Это нормально, если нас все время колбасит то вверх, то вниз?

— Чувак, прежде чем я хотя бы попытаюсь ответить на этот вопрос, мне потребуется гораздо больше информации. О чем ты вообще говоришь?

— Черт. Конечно. Я имею в виду в отношениях.

— Что именно ты называешь верхом и низом?

— Ну, в смысле мы счастливы, потом что-то случается, мы ссоримся и все опять несется вниз к чертовой матери. Потом мы миримся, и все становится лучше, но через какое-то время херня начинается сначала. Не жизнь, а гребанная йо-йо.

— И да, и нет, — вздыхает в трубку Лукас. — Идеальных отношений не бывает, бро. Всегда будут мелкие фигни, с которыми нужно справляться и жить. Ба как-то говорила, что брак — это самая трудная работа в мире. Обоим придется постоянно прилагать усилия к тому, чтобы все получилось. Думаю, она права.

— Да, звучит разумно, — соглашаюсь я. Черт! Я рассчитывал, он скажет что-то более воодушевляющее.

— Ты, кажется, не в себе. Поссорились?

— Вроде того. Не то чтобы сильно. Сегодня утром все было круто. Я серьезно, по-настоящему круто, как в сказке. Потом я вернулся домой и рассказал ей о турне, и теперь она злится.

— Ты забыл?

— Ага. Вылетело из головы. Ты же знаешь, как у меня бывает. Я могу напрочь забыть о времени.

— Да, это точно. Ну, конечно, она расстроена. Скорее всего, она вообще не хочет, чтобы ты уезжал, а выглядит все так, словно ты ей нарочно не говорил.

— Да, со стороны, наверное, так и показалось. Но дело даже не в этом. Такая фигня постоянно происходит. Как будто что-то все время специально тащит нас назад.

Прежде чем ответить, он несколько секунд молчит.

— Давай не будем забывать, что вы, ребята, находитесь в довольно странной ситуации. Вы пока привыкаете друг к другу, узнаете и начинаете понимать один другого. Только поэтому вам достается больше сложностей, чем обычной паре в традиционном браке. Вы как будто встречаетесь, но уже женаты.

— Вроде того. Как бесконечное свидание вслепую.

— Ну, наверное, не так все плохо, но где-то рядом.

— Ну и что мне со всем этим делать? Как считаешь, мы обречены? — Я поддеваю камешек носком ботинка и пытаюсь представить, как возвращаюсь к своей прежней жизни. Но не могу.

— Нет. Вам двоим просто нужно время и постараться быть терпеливее друг с другом. А тебе не помешает побаловать ее немного, как я говорил, помнишь? И никаких дурацких комментариев!

— Да не делаю я так больше!

— Сам-то что думаешь насчет всего этого? Что она думает?

— Не знаю, бро. Мне она очень нравится. Мне раньше так сильно никто не нравился. И, кажется, у нее приблизительно такие же чувства. Уверен, она хочет, чтобы у нас все получилось, но иногда ей бывает страшно. Как понять, влюбился я или нет?

— Знаешь, что я думаю? Мне кажется, вы оба влюбляетесь друг в друга, и оба до смерти перепуганы.

— Да… может быть. Вряд ли мы ожидали, что все будет так, как получается.

— Блин, а чего вы ждали? Вы согласились пожениться. Что, по-вашему, должно было дальше случиться? На что вы рассчитывали?

— Понятия не имею, — смеюсь я в ответ. — Просто хотел жениться на девчонке, которая не была бы откровенной стервой и не пыталась бы все время использовать меня для какой-то херни. Изначально мы оба рассчитывали на совершенно других персонажей. Но сейчас мне иногда кажется, что мы друг другу подходим идеально. Только не могу понять, откуда эта вечная хрень: то вверх, то вниз. Хочу, чтобы это прекратилось, и все было ровно, все время вверху, если понимаешь, о чем я.

— Что я могу тебе сказать… Удачи, чувак, но такого не будет никогда. В лучшем случае, ссор и перепалок станет гораздо меньше, но они все равно будут. Вам нужно научиться справляться с недопониманием и обидами вместе. Не затягивайте конфликты, не орите друг на друга, не говорите гадости. Обсуждайте проблемы. Это самый лучший совет, который я могу тебе дать. Вам обоим нужно приложить немало усилий, чтобы ваш брак оказался счастливым, а мелочи и проблемы не разрушили ваши отношения. И, если после всего этого ничего не получится, вы так и не найдете общий язык и продолжите ссориться по поводу и без, тогда придется выкинуть белый флаг и расстаться. Это, конечно, полный отстой, но жить в состоянии перманентной войны нельзя.

— Да, думаю, ты прав. — Я окидываю взглядом рассыпанные по зеленой траве двора тут и там желтые головки одуванчиков. Нам еще много всего предстоит, прежде чем они исчезнут. — Мы оба пока еще в замешательстве. Я надеюсь, что получится разобраться в этом хаосе. Прошло уже больше двух месяцев.

— Об этом вообще не думай. Не строй далеко идущие планы и не думай о шестимесячном рубеже. Нахрена? Ты правда думаешь, что захочешь развестись?

— Нет, — без тени сомнения отвечаю я.

— А она?

— Не думаю. Естественно, может случиться что угодно, но вряд ли она захочет расстаться. Напротив, она хочет, чтобы у нас все получилось, — уверенно заявляю я.

Хотелось бы мне на самом деле быть в этом уверенным, потому что, откровенно говоря, я не знаю, останется ли она со мной, если все продолжится в том же духе. Она может послать эксперимент к чертям собачьим и просто забрать свои пятьдесят кусков. Лукасу я об этом, конечно же, не скажу; никто из моей семьи, кроме мамы, не знает про денежное вознаграждение.

— Тогда вообще об этом не думай. Или думай об этом рубеже, как о моменте, когда эксперимент закончится, и вам двоим больше не придется выворачиваться наизнанку перед психологом, рассказывая о своих проблемах. И все. Больше ничего не изменится. Ладно? Прекращай трястись.

— Ладно, спасибо, чувак!

— Всегда пожалуйста. Ты знаешь, я всегда рядом.

Я кладу трубку и иду обратно в дом, чтобы найти Азию. Лукас прав, не нужно затягивать обиды и недомолвки. Поэтому я намерен смотреть проблемам прямо в лицо. Я обхожу дом и начинаю нервничать, когда не обнаруживаю ее в привычных местах. Может, она ушла? Вообще-то она ненавидит водить машину. Мармеладка садится за руль только в случае крайней необходимости. Мне не показалось, что она настолько рассердилась, чтобы подвергнуть себя ужасам вождения.

В конце концов я нахожу ее внизу, в помещении, отведенном под прачечную, где она складывает постиранную одежду.

— Я думал, ты сбежала, — признаюсь я. — Не исчезай так резко.

— Я не исчезла, просто зашла в дом.

— Окей, тогда не нужно вставать и уходить. Ненавижу, когда ты так делаешь.

— Ладно.

«Ладно» я тоже ненавижу.

— Слушай, понимаю, ты злишься, что я забыл, и мне очень жаль, — начинаю я, прислоняюсь к дверному косяку и складываю руки на груди.

— Я не злюсь, Тэлон. Я расстроилась.

— В любом случае мне очень жаль.

— А что теперь насчет нашего медового месяца?

Упс…

— Не знаю. Я об этом не подумал…

— Ты забыл, что мы должны были отправиться в свадебное путешествие?

— Не то чтобы совсем забыл. Скорее, просто особенно о нем не думал. Ты же дала мне трахнуть тебя всего-то пару секунд назад!

— Я дала тебе себя трахнуть?! — Она смотрит на меня широко распахнутыми, резко потемневшими глазами, даже слегка приоткрыв рот от неожиданности.

Что ж, очевидно, теперь она расстроена и разлилась.

— Я не хотел тебя оскорбить. Просто всегда так разговариваю, и ты об этом знаешь. Не придирайся только ради того, чтобы сделать еще хуже.

— Я не придираюсь. Но мы должны были ехать в свадебное путешествие.

— Знаю, Аз, но это моя работа. Я же в конце концов не в Диснейленд собираюсь, потусить с гребанным Микки Маусом.

— А нельзя придумать что-то? Перенести вашу поездку, например? — спрашивает она, наклоняясь, чтобы достать из сушильной машины еще одну партию чистой одежды. Я засматриваюсь на ее маленькую идеальную попку, невольно представляя себе ее в такой же позе, но только голую, и мой член тут же просыпается.

— Нет. Ты с ума сошла? В турне вложены десятки, если не сотни тысяч долларов. Куча людей купила билеты. Все концерты распроданы. Мы не можем просто взять и забить на двадцатидневное турне по Восточному побережью, Мармеладка.