Страница 6 из 15
***
Парней было трое. Они лениво переговаривались, роняя искры от сигарет. Чему-то смеялись, прикладываясь к бутылкам и сплёвывая на асфальт.
Ева, проходя мимо, плотнее натянула капюшон толстовки.
– О, девушка! – услышала она. – Куда такая на ночь глядя?!
Ева ускорила шаг.
– Стой, к тебе обращаются! – снова окликнули её. Послышался топот ног, через секунду вся троица уже стояла перед ней. Молодые лица кривились в сальных ухмылках, в пьяных глазах плескалась похоть. Не самая лучшая компания для времяпровождения на ночных улицах незнакомого города.
– Мне идти надо. Пропустите, – сказала Ева.
– Да ладно, куда там тебе надо? Давай с нами? Выпить хочешь? – предложил один.
– Нет! – она двинулась вперед. Парни сомкнули плечи, образовав живую стену на её пути.
– Пройти дайте! – потребовала Ева.
Шагнула влево – они сместились в ту же сторону. Один протянул руки, вцепился в лямки её рюкзачка. Притянул к себе. Ева поморщилась от запаха перегара и табака.
Двое его дружков обошли девушку и схватили за ноги, приподнимая.
– Тащи её! – мерзко захихикали они.
Что произошло в следующий момент, было трудно объяснить. Все трое вдруг разом разжали руки, роняя её на землю. Одновременно схватились за головы и заорали от чудовищной боли, сдавившей виски. Затем у одного тонкой струйкой потекла из носа кровь, он стоял и в панике прижимал руки к лицу, роняя крупные алые капли.
Второго неожиданно скрючило пополам и стошнило. С гортанным звуком он изрыгал полупереваренную пищу на собственные кроссовки.
Третий вдруг наклонился и, разбежавшись, ударился головой в бетонную стену гаража. Упал и завыл, катаясь по земле.
Ева отползла в сторону, затем вскочила и побежала прочь по плохо освещённой улице. Бежала, не оглядываясь, быстро перебирая ногами. Но её никто не преследовал, лишь сверху, с покрывающегося первыми звездами неба доносился слабый гул. Звук с каждой секундой усиливался, приближаясь, пока не ворвался в уши оглушающим воем пролетающего совсем низко серебристого «Боинга».
Она свернула в переулок, привалилась к сетчатому забору, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Откинула голову на крашеную серебрянкой сетку и закрыла глаза. Отдышавшись, поднялась и пошла в сторону парка, изредка поглядывая на карту навигатора в смартфоне.
В парке было пустынно, она присела на первую же скамейку и сняла рюкзак. Вытащила купленные на автовокзале гамбургер и бутылочку минеральной воды. За спиной послышался шорох и треск ломаемых веток. Она повернулась. Из кустов вылез неопрятный человек – не то чтобы прямо маргинал, но очень близко к тому.
– Деваха! – проскрипел он. – Это моя скамейка! Кыш!
Ева нехотя пересела на другую, стоявшую в пяти метрах поодаль.
– Там тоже моя скамейка! – рявкнул незнакомец и вылез на дорогу.
Роста он был огромного, прямо какой-то городской Йети. Джинсовый костюм его уже давно требовал основательной стирки, а гигантские кеды и вовсе следовало выбросить – до того они были старыми и разорванными. Лицо, грязное и заросшее, было покрыто гнойниками и свежими царапинами.
– Вы купили здесь всё, что ли? – не выдержала девушка. – Я поем и уйду!
– Купил или не купил – это не твое дело! – выкрикнул он. – А ну, давай отсюда!
Ева посмотрела на остальные скамейки: все они были пусты и наверняка тоже «принадлежали» ему.
– А остальные – тоже ваши? – на всякий случай поинтересовалась она.
– И остальные – тоже! Хочешь присесть – плати!
– И сколько? – ухмыльнулась девушка.
– Ну… – вопрос застал его врасплох. – Ну, сто рублей.
Ева пошарила в кармане и вытащила пятисотку.
– Держите!
Йети мигом оказался рядом. Сграбастал огромной пятернёй деньги.
– Сдачи нет. Но можешь купить пять скамеек.
– Не надо сдачи, мне и одной хватит, – отмахнулась девушка. – А теперь можно я поем? Одна!
– Конечно, можно!
Но он никуда не ушел, а стоял рядом, нависая глыбой и заслоняя свет фонаря.
– Что еще?
– Может, ещё деньжат подкинешь? – нагло поинтересовался он.
– А вам не кажется, что это уже слишком? – возмутилась Ева. Залезла в карман, вытащила тысячную купюру. – Вот! И оставьте меня в покое!
Йети задумчиво почесал заросшую шею. Расстроено вздохнул. Взял тысячу.
– Приятного аппетита, – пожелал он и, повернувшись, исчез в кустах.
Голос его не был похож на голос счастливого человека, продавшего воздух за полторы тысячи рублей. Голос был расстроенным и даже разочарованным.
Ева прикончила гамбургер, запила водой. Потянулась к урне, чтобы выкинуть упаковку и пустую бутылку. Затем взялась за лямки рюкзака. От удивления разжала руки. Из переднего кармашка рюкзачка торчали две купюры: тысячная и пятисотенная.
***
Девочка в джинсовом комбинезоне рыдала так сильно, что плач гулким эхом разносился по всему пустынному парку. Ева свернула с аллеи и поднялась на маленький горбатый мост через узкую речку.
– А ты чего тут одна, да ещё ночью? Потерялась? – спросила она. Погладила по чёрным, словно воронье крыло, волосам.
Девочка тёрла кулачками глаза, роняя крупные слёзы.
– Ну-ну, не плачь, – Ева обняла её, успокаивая.
– Котёно-о-о-к! Упа-а-ал! В реку-у-у! – прорыдала девочка.
– Котёнок? – спросила Ева. Перегнулась через чугунную ограду, всматриваясь в тёмную воду. – А как он…
Чьи-то сильные руки приподняли её за ноги и перекинули через ограждение. Ева с воем преодолела четырехметровую высоту и рухнула в реку. Вода моментально пропитала одежду, а лёгкий рюкзачок, вдруг оказавшийся словно набитым кирпичами, камнем потянул вниз. Ева вынырнула, хватая ртом воздух. Девочка смотрела сверху, глаза полыхали жёлтым огнём. Она развернулась и побежала прочь, лишь волосы, иссиня-чёрные в свете фонарей, развевались на бегу.
Ева выругалась ей вслед, сбросила тянущий вниз рюкзак. Быстро работая руками, доплыла до берега. Выбравшись на каменистый, загаженный окурками и битым стеклом берег, упала навзничь, тяжело дыша.
Затем сняла кроссовки и вылила из-них воду. Разделась до белья и, дрожа от холода, принялась выжимать одежду.
Внезапно вспомнила, что в рюкзаке у неё был паспорт и пакет с наличностью. Поежившись, разбежалась и бросилась в реку. Ныряя, ощупывала руками илистое дно. Порезалась о бутылочное стекло, сломала ноготь о корягу, но через десять минут рюкзак всё-таки нашла. Вынырнула и швырнула его на берег. Выплыла следом.
– Да что происходит?! – заорала она.
Рухнула на колени, в гневе вскидывая руки. Огонь, вырвавшись из её пальцев, пылающим трассером устремился в кроны прибрежных деревьев. Листва мгновенно вспыхнула, на берег посыпались жареные вороны.
Ева испуганно икнула. Подхватила рюкзак и одежду, побежала прочь вдоль берега. Камни больно впивались в голые пятки.
– Стоять! Это что за дела?! – свет фар патрульной машины ударил в глаза. Она бросила одежду и рюкзак, подняла руки. Отвернулась от яркого света.
– Кто такая? Документы! – потребовал полицейский. Оглядел фигурку девушки, хмыкнул одобрительно. – Почему в таком виде?
– Упала в реку. Паспорт в рюкзаке, – ответила Ева. – Можно я оденусь?
– Пьяная? Трезвая?
– Да.
– Что да? Пьяная?!
– В смысле трезвая.
– Доставай паспорт.
Руки расстегнули молнию на рюкзаке, достали из внутреннего кармашка влажный паспорт.
– Так-так, посмотрим. Михайлова Ева Сергеевна. 2002 года рождения. Город Москва. Далековато. В Странногорске что делаем?
– В гости приехала. Э-э-э… к подруге. Можно я оденусь? Холодно.
– Одевайся. В рюкзаке что?
– Вещи.
– Показываем.
Среди мокрых вещей обнаружился чёрный пакет.
– В пакете что?
– Деньги.
– Показываем.
В пакете обнаружился большой комок слипшихся от воды пятитысячных купюр. Этого оказалось достаточно, чтобы Еву затолкали в машину и повезли в отделение. Для выяснения.
***
Девочка в джинсовом комбинезоне открыла дверь полицейского участка и бесстрашно направилась к дежурному. Тот отложил огромный бутерброд, привстал и уставился на маленькую гостью.